Тренер: молодежка. Книга 2
Шрифт:
— Говорила, я так и думала, что вчетвером поедем, но у Ивана Сергеевича на этот счет другое мнение, — объяснилась директриса. — Вот у него и спрашивай, что председателю говорить. Это Иванову в голову пришло прямо сейчас матч с вашими организовать. А я ему говорила, что не получится сейчас и надо поначалу с вашим председателем по игре договориться. Да, Иван Сергеевич, говорила?
— Говорили, — подтвердил я. — Но полагаю, что ни Василий, ни Кузьмич (я запомнил как звали председателя) будут не против спартаковской молодежи помочь. А там гляди билетик
— Правда билетик? — уточнил водитель.
— Может и два, смотря как договоримся.
— Круто, блин, — Васька закивал, соглашаясь, кому халява не по душе придется. — Тут Вань такой нюанс, что я-то не против тебя в колхоз подвести, а вот что Кузьмич скажет?
— И что он скажет?
— А, — Васька отмахнулся. — Как обычно, что по выходным в футбол надо играть, а по будним дням нечего силы тратить. Он у нас председатель дюже строгий.
— Ну, я с Кузьмичом сам договорюсь, вы то, работяги, на игру выйти готовы, если я пацанов повезу?
— Чего нет то? Когда еще с молодыми выдастся поиграть? Мужикам до поля добраться — 5 минут, и на сборы столько же времени. Отказываться мяч погонять никто из наших не будет, — пояснил водитель. — Кстати, Вань, а у нас ведь тоже футболисты настоящие в команде есть, с опытом!
— И кто? — изумился я, ну откуда в колхозе настоящий футболист… хотя вон я физрук в летнем лагере, так что особо удивляться тут нечему.
— Валерка Канатов, он, было время, выступал за «Искру» смоленскую во второй советской лиге! Мой лучший нападающий!
— Ты тренер что ли?.
— Ну а кто ж еще! — заверил Васька. — Ладно, чего мы языками попусту мелим. Поехали уже!
Водитель взглядом молодых обвел, я понял, что пересчитывает их.
— Готовы к труду и обороне, молодёжь? Мы ж вас жалеть не будем на своем поле!
— Готовы, — ответили хором.
— Только это еще вопрос кто кого обыграет… — забубнил себе под нос Баграмян.
— Ну, раз вопрос, давайте хлопцы за ответом поедем? — услышал Вася бубнеж Миши и кивнул на ЗИЛ. — Залазим по одному. Вы, молодёжь, в кузов лезьте, там будете трястись, по другому никак. А мы с Иваном и Оксаной в кабине поедем.
Парни охотно начали карабкаться в кузов, рассаживаться, выбирать себе место получше. Васька залез обратно на водительское сиденье. Я пропустил Оксану Вадимовну вперёд, после того как она сказала, что ей «надувает из окна».
— Ради бога! — сразу согласился я, обратив внимание, что задний ряд сидушек у ЗИЛа завален мешками с картофелем, который водила отчего-то не стал в кузов класть.
Запах в кабине стоял довольно специфический — мешанина из табачного дыма и сырости. А один мешок с картошкой вовсе лежал поперек сиденья, между директрисой и водителем — сзади не поместился.
— Фу, Васька, что за вонь! — не промолчала директриса.
— Вот ты своими духами запах перебьешь, я как раз специально не проветривал, тебя ждал, — загоготал водитель, подмигивая мне.
— Если что места в кузове еще есть, Оксана Вадимовна, —
— Размечтались! — та подобрала свою юбку, влезла в кабину, уселась и с возмущенным лицом уставилась перед собой.
Я уже следом залез, но не успел порадоваться, что поеду в кабине, а не в кузове, как со стороны административного здания «Колоска» громко хлопнула дверь, а потом послышался голос Елены Анатольевны.
— По-о-одо-о-ождите! Меня подождите, пожалуйста, ой!
Я обернулся, Ленка Пупс мчалась к грузовику, держа в руках подол своего сарафана и свеча красивыми стройными ножками, оголившимися выше колена. Решила таки поехать, во дает переменчивая натура. А как же «обиделась не могу» и слезы в подушку?
Васька мольбы комсомолки услышал, тронувшийся ЗИЛ затормозил. Ленка через несколько секунд подбежала.
— Ой, я думала опоздаю! — заявила она.
— Ничего, что Василий Петрович позже на полчаса приехал? — строго посмотрела на комсомолку директриса. — Я уже думала, что вы не поедете, сами же сказали, что у вас «эти» дни и вас не до футбола!
— Я передумала, — Ленка краской залилась и на меня смущенно зыркнула, не понравилось ей, что Оксана Вадимовна при мне о «этих» днях сказала.
Хотя я вот лично не уверен, что Елена Анатольевне не по ушам ездила.
— Иван Сергеевич, вы разве не сказали, что я тоже с вами в колхоз поеду…
— Не подумал как-то после нашего последнего разговора, — улыбнулся я. — Думал у вас свои планы на вечер.
— Так и куда вас теперь сажать? — резюмировал вопросом водитель, покосившись на мешок картофеля рядом с директрисой. — Сюда бы предложил, да у вас сарафан испачкается.
Васька задумался, щетину поскреб и предложил:
— Это, Оксан, ты может с ребятами в кузове поедешь… заодно посмотришь за ними?
Видно, что мужику хотелось языком почесать со мной, поэтому и на выход не попросил. Ленку он вовсе не знал. Вот и предложил ехать в кузове подруге свои жене, как «своей».
Директриса глаза выпучила.
— Вася, не пошёл бы ты на хрен, извините за мой французский. Ты мне еще предложил пешком до колхоза идти!
— Ну мы же все не поместимся в кабине, чего не так говорю? Чего ты сразу обижаешься, — пожал плечами он.
— Иван Сергеевич в кузове поедет, да Иван Сергеевич? — предложила Оксана Вадимовна, найдя, как ей казалось отличный выход — в кузов физрука вместо себя посадить.
— Может как-то поплотнее усядемся, — предложил Васька.
Видя, как закатила глаза Елена Анатольевна, я от идеи «поплотнее» отказался. Безусловно, в принципе мы могли и втроём поместится при необходимости. Места внутри кабины достаточно много, а я, если что и на мешке с картошкой могу посидеть. Ну немножечко подзажать девочек придется, в тесноте, да не в обиде, как говорится. Но снова связываться с Еленой Анатольевной я не стал — комсомолка дала понять, что рядом меня видеть не хочет. Раз не хочет, то и не надо. Подумаешь фифа.