Тренер: молодежка
Шрифт:
Музыкальная заставка закончилась.
— Здравствуйте, товарищи! Сегодня состоялся пленум центрального комитета КПСС, посвященный съезду народных депутатов СССР и предстоящей сессии верховного совета СССР.
Голос Игоря Кириллова я узнал сразу, ну ка — целая эпоха. Но прямо сейчас его голосу я особо не обрадовался. На Анечку покосился. Та смотрела на меня улыбаясь, плечиками пожала и спросила.
— Иван Сергеевич, а Оксана Вадимовна всегда так громко слушает радио?
— Оксана Вадимовна видимо сегодня переволновалась, — предположил я.
Из-за орущей программы время нам с поварихой приходилось разговаривать
Я слушать не стал. Поставил уже пустую банку на тумбочку. Поднялся с кровати и подошел к стене межномерной. Ну и громко так постучал, чтобы Оксана Вадимовна услышала и сделала тише. Надо же как-то дать дамочке понять, что она в крыле на втором этаже не одна и у других как бы тоже личная жизнь есть.
Бух-бух-бух, — я лупанул трижды по стене кулаком.
Оксана Вадимовна услышала, не могла не услышать. Сделала она тише? Сделать то сделала, только не то, чего я от нее просил. Отчетливо донесся топот из-за стенки и буквально через несколько секунд, директриса врубила радио на полную мощность. Я то думал, что уже орет на полную! Но нет, стало куда громче, как будто приемник работает в моем номере.
— Сегодня в Кремле в зале заседаний палат Совета СССР под председательством Михаила Сергеевича Горбачёва состоялось совместное заседание Совета старейшин и Совета Союза и Совета национальностей Верховного совета СССР, — вещал Кириллов.
Во как, совет советом погоняет.
— Оксана Вадимовна, тише сделайте! — я постучал по стене снова.
Тише никто не сделал. Понятно, что директриса намеренно делает вид, что не слышит возмущений. А если я к ней пойду в номер, то она скажет, что сделала такую громкость не специально. Как же, поверю. Я уже собрался в соседний номер идти и просить директрису сделать чуточку потише, но Аннушка меня остановила.
— Иван Сергеевич, а может не надо идти никуда? Я как раз хотела программу «Время» послушать, мне еще с детства голос ведущего нравится, — сказала она переполошившись. Надо не надо, я махнул рукой на стену. Ясно, всё-таки боится дурёха, что Оксана Вадимовна у об ее вечернем времяпрепровождении узнает. Хотя, как по мне — не вижу в этом ничего зазорного. Мы люди взрослые, рабочее время закончилось. Какие тут могут быть вопросы. Но попробуй эту философии молодой поварихи объясни.
Реакцией на происходящее у Аннушки стало то, что она поднялся, засобиралась. ДОсточно короткий сарафанчик расправила и виновата улыбнулась.
— Я, наверное, пойду Иван Сергеевич? — сказал она.
Останавливать я ее не стал. Честно говоря, сам особо не в настроении, и что делать Аннушке, когда настроения нет — не знал. Поэтому облегчённо вздохнул, когда девушка уходить собралась. Слушать о Наполеонах как-то перехотелось, а на большее желание у меня отсутствовало. Если до конца честным быть, то признаю — во время нашей достаточно скоротечной встречи с поварихой, я пару раз поймал себя на мысли, что думаю о Ленке Пупс, и о том как она со своим мужиком сегодня поговорила. Сам себе удивился от таких мыслей в голову лезущих, потому что казалось бы только каких-то два часа назад я на полном серьезе думал, что проведу с
Но сейчас настроение на душе какое-то паршивое, раскис под вечер. Паша с головы не выходил, Ленка может и жути нагнала, что я пацана обидел, но как-то неприятно один черт получилось. Поэтому когда я поел борщ, то вручил Аннушке пустую банку, поблагодарил и девочку восвояси выпроводил. И вообще, Ваня, стремно тебе должно быть, что ты добротой молодой девчонки воспользоваться хотел. Она ко мне со всей душой, с борщом, а я…
В общем ладно, закрыли тему.
— До свидания Иван Сергеевич, — сказала повариха, подходя к входной двери и туфельки свои обувая. И как бы между прочим добавила: — А у нас на завтрак сырники будут. Вы любите сырники?
— Люблю. — сырники я правда любил, особенно хорошо приготовленные и на завтрак от них точно не откажусь.
— Вы знаете, я сырники научилась печь, когда в деревню к бабушке ездила. У моей бабули сметана домашнее, молок свежее и рецепт у меня особенный…
— Здорово то как, — слушать очередной рассказ Анечки не хотелось, поэтому я девочку за талию аккуратно и ненавязчиво приобнял, к двери выпроваживая поскорее. Свою фирменную улыбочку нацепил…
— До свидания Аннушка, очень приятно с тобой время провести.
— А вы сырники со сметаной любите, Иван Сергеевич или без?
— Я милая моя особо в еде неприхотливый, но от сметаны точно не откажусь, — я потянул за дверь, ее открывая, чтобы скорее выпроводить из номера свою юную гостью.
Ну в общем, как добропородячный хозяин поступил.
— До свидания, Иван Сергеевич, — прошептала Аня. — Приятно было с вами время провести.
— Взаимно, столько нового о вас узнал, — подмигнул я.
Я дверь открыл наконец, чтобы повариха могла выйти, и вздрогнул сразу.
Опа!
На пороге стояла Оксана Вадимовна собственной персоной. И в виде таком, что у меня за малым челюсть до колен отвисла. Директриса была обернута в полотенце (уж не знаю, куда она в таком виде собралась) и была вся измазюкана в пене. Волосы мокрые. Но самое любопытное — руку она подняла и держала так, будто собралась в мою дверь стучать.
Возникла немая сцена. Я смотрел на Оксану Вадимовну, Аня в пол взгляд перевела, а директриса переводила взгляд то с меня, на повариху, то наоборот. Тоже совершенно растерянная в первые секунды, глаза выпученные от изумления.
— Здрасьте… — первая опомнилась повариха.
Директриса не ответила, медленно руку опустила. На Аннушку, красную как спелый помидор, вылупилась с бушующим негодованием во взгляде. И я, решив самую малость атмосферу нагнетающую разрядить, потянулся к Ане и нагло чмокнул ее в губы. Вот дернуло меня. И повариху тоже дернуло — та отпрянула от меня, как будто я губами не целую, а током бьюсь. Ясно, забыл совсем, какой на дворе год. Перестройка перестройкой, но девчонки все еще скромные и стеснительные. Даже такие совершено безобидные вещи, как легкий чмок воспринимают, будто катастрофа вселенского масштаба произошла. Реакция Аннушки была понятной, не зная как себя вести, она бочком-бочком и свалила подальше от моего номера и директрисы, выдав только полушепотом несвязное: до свидания, Оксана Вадимовна. Куда там до свидания. Директриса выпучила на меня свои большие голубые глазищи. И ничего не говоря уходить собралась.