Третье пророчество
Шрифт:
– Но если вы уж меня раскусили, – насмешливо сказал Потоцкий, – и поняли, что из меня никудышный бизнесмен, должны были бы догадаться, что у меня нет кучи денег, которую стоит этот дневник.
– У вас, конечно, нет, – сказал тролль. – Но мне почему-то кажется, что вы без труда найдете тех людей, у которых они найдутся.
– Простите, Эрик, я не могу взять эти бумаги. Учитывая наши отношения, трудно исключить, что меня задержат с ними прямо сейчас на таможне. Хороший был бы повод, не так ли?
– Как знаете, – пожал плечами тролль. – Я все-таки надеялся, что вы игрок
33
– Какая радость! Господин Воронцов собственной персоной наконец-то явился на работу! – сварливо проскрипел заведующий архивным отделом Российской государственной библиотеки Александр Евгеньевич Семенов. – Как служилось в армии, голубчик? Сапоги мозоли не натерли? – Наклонившись к самому уху Воронцова – так, чтобы не слышали остальные сотрудники, – Семенов прошипел: – Если бы вы были честным человеком, давно бы написали заявление об уходе. За вас здесь пахал весь отдел!
– Я, между прочим, не на увеселительные экскурсии ездил, а проходил воинские сборы, – на всякий случай напомнил Воронцов.
– Бросьте, голубчик! – махнул рукой Семенов. – Читали мы про коррупцию в военкоматах, сейчас, слава Богу, все в газетах пишут. Почем такая справочка теперь, а?.. Еще неизвестно, Воронцов, чем вы там на стороне занимаетесь. Может быть, вы вообще киллер какой-нибудь наемный, почему нет?
– Бросьте, Александр Евгеньевич! – хихикнула лаборантка. – Какой из Воронцова киллер? У киллеров знаете сколько денег!
– Для нашего поколения это было немыслимо – вот так взять и взвалить на товарищей свою работу! Грустно, грустно мне на вас смотреть, Воронцов! Для вас же не существует понятий «долг», «родина», «служба». Ни черта святого для вас не осталось!
Вообще-то в таких ситуациях нормальному человеку положен отпуск. Но заикнуться сейчас даже о трех днях отгулов было бы равносильно самоубийству. Воронцов плотно закрыл за собой дверь и остался один в своем маленьком кабинетике. Одиночество его длилось не дольше чем несколько минут. В дверь тихо постучали, и уже по манере стучать Воронцов понял, кто это. Дверь отворилась, и в кабинетик зашла Марина. Она постаралась улыбнуться как можно радостнее, но все равно грустная интонация тут же повисла в воздухе.
– Вернулся мой мальчик из армии, – сказала Марина и на пару секунд повисла на шее у Воронцова.
«Похоже, за время моего отсутствия чувства у девушки укрепились», – подумал Воронцов.
– Во сколько сегодня заканчиваешь? – спросила она.
– Трудно сказать, – задумался Воронцов. – Сама видела, какое шоу наш старикан устроил. Придется теперь сидеть поздними вечерами...
– Брось, какие еще поздние вечера, сумасшедший! Я тебя два месяца ждала! В восемнадцать ноль-ноль все на лыжи и бегом отсюда!
– Сегодня вряд ли, – как можно мягче сказал Воронцов. – У меня одна встреча очень важная...
– Ах, у нас очень важная встреча, вот как... Хорошо, пойдем на важную встречу вместе.
– Не могу. Это деловая встреча, – пробормотал Воронцов, ненавидя себя за эту интонацию.
– Знаешь,
И дверь с шумом захлопнулась.
...То, что Людмила Волкова благополучно добралась до России, он понял, когда получил в Хельсинки добро на свое собственное возвращение в Москву. Но узнать детали он еще не успел. В Шереметьево-2 Потоцкого встретили помощники Николая Дмитриевича, сам генерал приехать не смог, потому что как раз в это время докладывал руководству о завершении операции. Так что первая встреча с ним у Воронцова состоялась только теперь. В укромном углу ресторана «Кавказская пленница» был накрыт торжественный ужин на две персоны.
– Уважаю чувство юмора, – заметил Воронцов, намекая на название ресторана.
– Гуляем на банковские деньги, – на всякий случай уточнил генерал. – Так что ни в чем себе не отказывай, миллионер. С чего начнешь?
– С вопроса, если можно.
– Тебе сегодня все можно. Но только сегодня.
– Как Людмила и где она сейчас?
Николай Дмитриевич несколько помрачнел и после паузы сказал:
– Значит, так. Ты у нас, конечно, герой. Поэтому я тебе и отвечу. С Людмилой все хорошо. Можно даже сказать, отлично. И тебе за нее спасибо огромное. И от нее лично, и от меня, и от всего нашего Отечества. Только больше я тебе никогда на этот вопрос отвечать ничего не буду. Забудь про эту девушку раз и навсегда. И никогда не пробуй ее искать. Договорились?
– Какое у нас благодарное, однако, Отечество, – сказал Воронцов.
– Какое есть! – жестко ответил генерал и быстро перевел тему: – Слушай, теперь у меня к тебе вопрос, спать не могу, пока не пойму, в чем тут дело!
– По поводу принцессы, что ли?
– Да черт с ней, с принцессой, там, по-моему, все ясно. Что ты учудил на пароме?
– А разве Людмила вам не рассказала?
– А что она рассказала? Подошел катер, забрал ее и все. Это же не по ее части. Ты мне объясни: какой такой катер мог запросто подойти к пассажирскому парому и ни с того ни с сего снять оттуда человека? На международной линии?
– Катер береговой охраны, – скромно сказал Воронцов.
– Чего? – изумился генерал.
– Катер финской береговой охраны.
– Это как? – нахмурился генерал и побледнел. – Ты что же это, Саня, связывался с государственными органами Финляндии?
– Да нет, все в порядке, Николай Дмитриевич.
– Как это в порядке? Береговая охрана Финляндии подчиняется военному ведомству.
– Ну мало ли кто кому подчиняется. Я вон тоже директору библиотеки подчиняюсь и Министерству культуры...