Третий должен уйти

Колычев Владимир Григорьевич

— Мама.

— Твоя мама — идиотка!

— Ее зовут Лиза.

— Твою маму зовут Марина!

— Твою любовницу зовут Лиза. Лиза Ларцева.

— Что за чушь?

— Видишь, я призналась, а ты признаваться не хочешь! — На глазах у Симы выступили слезы.

Сейчас я должен был задыхаться от жалости к ней, но эти слезы меня не трогали. И виноватым я себя перед ней не чувствовал. Даже если я спал с Лизой, это не давало Симе право изменять мне. Не было у нее такого права, и точка.

— Твоя мама —

дура. И ты такая же. Это у вас что, наследственное?

— Но ты же мне изменял? — Сима умоляюще смотрела на меня. Как будто мое признание могло что-то изменить.

— Я не хочу, чтобы моя дочь выросла такой же идиоткой, как ты и твоя мать. Поэтому Катю я заберу… И Ярослава тоже… Я не хочу, чтобы моих детей воспитывала шлюха!

— Ты хочешь забрать детей? — ужаснулась Сима.

— Да, я заберу своих детей! Я тебе оставлю твоего пахаря! Пусть он пашет тебя дальше!.. Тварь!

— Ты не можешь забрать детей!

— Я не могу?! — вскипел я, срываясь со своего места. — Я все могу!

Я подскочил к Симе и поднес руку к ее шее, но за горло не схватил. Я влепил ей пощечину. Она не удержалась на ногах, упала, а я, переступив через нее, рванул на выход.

Все, закончилась моя семейная жизнь! Детей я пока забирать не стану, но со временем они переберутся ко мне. А Сима пусть остается одна… Какая же она все-таки сука!..

Пиво сняло похмелье, но дышать легче не стало: пьяное буйство не отпускало душу. Я зло смотрел на Курдова.

— Да, Сима мне изменила! Но это не твое дело!

Сколько лет прошло, с тех пор как Олег впервые увидел Симу, а я все не могу забыть, какими глазами он на нее смотрел. Больше он поводов для подозрения не давал, но мог ли я ему верить? Может, все это время притворялся, что ровно дышит к Симе? Может, он и женился для того, чтобы зашорить мне глаза? Рассказал Симе о моей любовнице, сбил ее с толку и воспользовался этим, как последний подонок… Об этом я вчера и думал, когда уходил от Симы. На Олега думал.

Но Курдов не мог быть с ней вчера на улице Полевого: в то время, когда Сима «засветилась», Олег находился на кирпичном заводе в ста километрах от Москвы. Я звонил людям, которые не могли мне соврать, они подтвердили…

— А с кем она была? — разволновался Олег.

Измена моей жены задела его за живое. Я с подозрением посмотрел на него. Уж не думает ли он, что Сима изменила и ему самому?

— Не знаю, она не сказала. — Я достал из бара бутылку виски, наполнил бокалы.

— Надо найти урода.

Обычно Курдов не пил в рабочее время, но сейчас отказываться не стал. И виски выпил с такой легкостью, как будто это была вода.

— И как ты его найдешь?

— А Сима не говорит?

— Нет. В партизана играет.

— Полный абзац. Чтобы Сима изменила…

— Давай без комментариев! — отрезал я.

— Может,

ты не так что-то понял?

— Как ты найдешь этого урода? — спросил я. — Сима не говорит, ее трогать не надо. А урода найти надо!

— Ты извини, Морзин не должен был ничего мне об этом говорить. Но я его начальник… Он сказал мне про сорок седьмой дом на улице Полевого. Можно пройтись по квартирам…

— Ты идиот или притворяешься? — вспылил я. — Как ты пройдешься по квартирам? С фотографией моей жены? Извините, вы не знаете, к кому ходила эта шлюха?.. Она шлюха! Но об этом должен знать только я! Даже ты об этом не знаешь, понял?

— Ну, все правильно…

— И еще, надо разобраться с Мариной Падловной.

— С Мариной Павловной, — поправил меня Олег.

— А я сказал, Марина Падловна! — вспылил я. — Откуда эта Падловна узнала про Лизу?

— А она узнала?

— Узнала! И дочке напела! А может, и с мужиком ее свела, чтобы мне отомстить! Назло мне! Чтоб зятьку жизнь медом не казалась!

— Да нет, она не могла, — покачал головой Курдов.

— Кто не могла? Марина Падловна не могла?! Да запросто! Она и раньше Симе накапывала, правда, без доказательств. А тут у нее точные факты появились! Сима точно знала, с кем я встречался…

— Насколько я знаю, ты с Лизой больше не встречаешься, — в раздумье проговорил Олег.

— Правильно знаешь. А Марина Падловна все равно пронюхала… Может, она еще раньше пронюхала, еще до того, как я с Лизой завязал? Может, Сима мне уже два года рога наставляет?

— Ну, это вряд ли… Я попробую все выяснить… Ну, если нужно.

— Выясни. Только осторожно. Людей с собой не бери, сам все сделай.

— Да, так будет правильно, — кивнул Курдов.

— А с Падловной я сам поговорю…

— Давай лучше я, — покачал головой Олег. — Буйный ты сейчас, дров наломать можешь.

— Я не буйный, я сердитый…

— Домой вернешься?

— Издеваешься? У меня что, гордости нет?

— Я все узнаю. Может, ты не так все понял… Не могу поверить, чтобы Сима…

Одним движением руки я оборвал Курдова, а другим — велел уходить. Достал он меня своими комментариями. Пусть идет работать…

В холостяцкой жизни есть свои прелести. Это же просто кайф — переспать с женщиной, не испытывая при этом угрызений совести. А чего стоит новизна ощущений? У меня в этой жизни по большому счету никого, кроме Симы и Лизы, не было. А если и было, то я уже и забыл об этом. А сейчас я мог иметь хоть по нескольку красоток сразу. И я их имел. Вчера я отрывался в клубе, снял там сразу двух стриптизерш, которые легко согласились доработать смену в моей постели. Правда, свои услуги они оценили по завышенному тарифу, каждая обошлась мне в две тысячи «убитых енотов», но оно того стоило…