Третий флот

Кленин Василий

Понятно, что после такого грозный хор княжеств Ванимай резко стих. Воевать против Путталама без Джафны они не готовы. И тут…

Да, снова можно было бы удивляться, но здесь Гванук уже был в курсе событий. В начале лета Десятого года армия Котте двинулась на своего неверного подданного — горное княжество Канди. Паракрамабаху лично вел на войну войско. Новое войско, необстрелянное еще. Но в этом войске легко можно было заметить пушки. Незнакомые кавалерийские роты. И целый (по-прежнему небольшой, но целый!) полк егерей. А рядом с правителем ехал опытный военный советник. Целый бригадный генерал! Тот самый, что по происхождению был слугой…

Но теперь-то благородного Паракрамабаху

последний факт смущать. Не должен ведь?

Ли Чжонму, провожая своего бригадира О в поход, почти завидовал ему.

«В горах так хорошо!– восклицал он. — Прохладно!».

И оказался прав. Война вышла скучной, нудной, долгой. Раджа Канди боя не принимал, прятался по ущельям и крепостям, ловить его пришлось два месяца…

Но в горах и правда было прохладно.

Когда он вернулся, союз против Путталама практически развалился. Возле джафнийского княжича появилась целая группа вельмож, которые выступали за мир с Армией Старого Владыки (и их позиция активно финансировалась). Мелкие раджи Ваннимай молчали, некоторые даже засылали тайных послов к генералу Ли. Реформа (пусть с ограничениями) распространилась на всю сингальскую половину острова. Разумеется, ни в Путталаме, ни в Котте народ ее полностью не принимал. Но каждый, кто хотел выйти из заколдованного круга кастовой обреченности — мог попытаться и рискнуть. И легче всего это было сделать — подавшись к заморским гостям. В Путталаме уже порядка пяти сотен семей получили от генерала земельные наделы. Почти тысяча молодых парней пришла в Армию. Немногим меньше народу устроилось работать на производстве. Цейлонцы с удивлением узнали, что ремесленничество — совсем не позорное занятие. Выдающиеся мастера и зарабатывали хорошо и уважением пользовались.

Ремесленники в городе вообще работали круглые сутки. Оружейник Тадаши запустил не меньше пяти производственных линий, делая и ружья, и пистолеты, и доспехи… Много всего. Литейщики временно перестали лить полевые пушки и занялись осадными — все-таки бронза опять стала в дефиците. Город уже делал свою бумагу, наладил изготовление заплечных сумок-ранцев и многого другого, что научились делать мастера Армии. Сразу несколько мельниц изготовляли порох, правда, здесь процесс снова начали тормозить нерегулярные поставки серы.

Город было не узнать. В нем всё бурлило и кипело (не только в экономическом смысле, драки и склоки на почве реформ тоже продолжались), но Кардак в беседе признался Гвануку, что казна утекает с пугающей стремительностью. Содержание Армии стоит безумно дорого, производство не окупается. А пополнение казны идет только за счёт конфискации имущества «мятежников» и грабительских походов.

«Не особо надежный источник обогащения» — сморщил свою мордашку казначей. Гванук сначала криво усмехнулся, но, подумав, согласился.

«Я уже несколько раз докладывал сиятельному, что ситуация опасная и может привести к кризису, — страдальческим тоном продолжил Кардак. — Но он отмахивается».

Отмахивается. Знакомая картина, подумал бригадир О. Значит, новость эта для генерала Ли вовсе не новость. И, значит, скоро он опять что-то выкинет. Чего никто от него не ждет.

Осень Десятого года была еще на подходе, как в Путталам явились вестники, сообщившие, что к городу движется войско. Ли Чжонму удивился и послал людей Монгола всё проверить. Те проверили, но удивили всех еще больше: да, многотысячная толпа и впрямь идет к Путталаму с востока, но вся она… безоружная.

Гванук лично (вместе с генералом) смотрел с воротной башни на людское море, во главе которого стоял косматый седой старик с черными усами.

— Сиятельный генерал Ли! — выкрикнул Апуталам

Рикчати, старший касты Ваннаров. — Ты обещал мне, что дашь землю всем желающим. И вот мы здесь!

— Я вижу, — устало кивнул Ли Чжонму. Он явно был не готов к такому.

— Здесь ткачи и барабанщики, золотари и носители паланкинов… многие! — перечислил Апуталам. — Но больше всех — Ваннары. Слуги. Ты обещал нам землю!

— Помню я! — раздосадованно выкрикнул генерал. — Хоть бы, предупредил…

— Ты обещал! — настойчиво проблеял глава касты слуг.

— Сколько вас?

— Без малого три тысячи. Но почти у половины есть еще семьи — жены и дети.

— Сколько всего?

— Я подсчитывал только мужчин, сиятельный, — задумался Апуталам. — Но думаю, тысяч десять.

Ли Чжонму присвистнул.

— Тебе стоило предупредить меня, старик…

Генерал надолго задумался.

— Ладно! Мы немного ускоримся. Я обещал, и я выполню свое обещание, почтенный. Сейчас я обговорю с тобой детали и… И если ты со всем согласишься, то немедленно отправляй своих семейных людей за женами и детьми. Остальные пусть разбивают лагерь возле города — мы на это время дадим вам еды.

Гванук понял, что ситуация не требует военного вмешательства и со спокойной совестью вернулся в расположение бригады. Однако, ближе к вечеру генерал прислал за ним.

— Мальчик мой, — без предисловий начал он. — Предстоит тебе большая дорога. Как только все эти наши бродяги соберутся, и как только Золотой Флот подготовится к плаванию — вам предстоит отправиться за море. Хотел я это получше организовать и тебя подготовить, да видишь — обстоятельства случились. Ты возьмешь всю свою бригаду и один из полков Шао. Вы отправитесь в большое путешествие — дальше, чем проплыли мы от Сингапура до Цейлона. По цепочке островков двинетесь вы на юго-запад и… Хотя, не заморачивайся, я Чжэн Хэ уже подробно объяснил всё… Главное: вы с этими бродягами доберетесь до острова. Ты его ни с чем не перепутаешь, ибо он огромен. Больше Суматры, не говоря уже о Тайване или Тиндэе. Огромный остров возле нового континента.

Генерал, наконец, справился с какой-то несвойственной ему растерянностью и начал говорить по деловому.

— Вы должны будете найти на берегу острова удобную гавань для флота и удобное место для обустройства земледельческого поселения. Выбирайте тщательно. Я мало помню, но, кажется, на западной стороне острова берега более удобные и пологие, но на востоке больше дождей — что важно для крестьян. На юг не лезьте — он засушливый. Задача Апуталама будет — основать поселение, распахать поля и заняться земледелием. Мы дадим им инструменты, семена риса проса, пшеницы, сахарный тростник… Твоя же задача: защитить их. На острове живут люди, довольно дикие. Не насколько, конечно, как твои Оранг Асли, — генерал улыбнулся. — Но, наверное, не организованнее чем Нагари Сембитлан. Если сможешь договориться с ними — замечательно. Если не сможешь — разгроми, усмири, покори. Сделай всё, чтобы никто не мешал нашим крестьянам строить и пахать.

Ли Чжонму задумался, что-то прикидывая в уме.

— Я понимаю, что задание отчасти непредсказуемое, и сроки для его решения задать трудно. Но я даю тебе на это минимум полгода, а максимум год. Постарайся уложиться в этот промежуток. Как только ты убедишься, что поселение встало на ноги, и внешние опасности ему не угрожают — то со своей бригадой возвращайся домой. Полк китайцев останется на острове, охранять мирных жителей. Оставишь им также одну «Драгоценность». Всё ясно?

— Да, мой генерал! — по привычке лихо рявкнул бригадир, но резко осекся. — Нет, мой генерал. Задание понятно, но… Я не понимаю, а зачем это всё?