Третий фронт-2

Зиганшин Сергей Олегович

В Смольном Жданов прикомандировал ко мне эмку с водителем-девушкой, чтобы ездить по городу было удобнее. Возможно, это была месть всей нашей группе с его стороны, потому что такого неумелого водителя я не видел даже здесь. Да и машина готова была развалиться на любой кочке. Не знаю, чем уж здешнее руководство так обозлили Змей с Соджетом, посетившие Ленинград ранее, но отдувался я.

Я очень пожалел, что поехал рядом с водителем. Она узнала о себе много новых эпитетов из-за своего стиля вождения. За путь от Смольного до Кировского завода заглохли мы одиннадцать раз, масло доливали один раз, наезжали задними колесами на бордюры в поворотах более десяти раз, один раз чуть не промахнулись мимо моста. Думаю, при езде на заднем сиденье, мне было бы гораздо

спокойнее. Белобрысое существо в шинели размеров на пять больше неё уже во всю хлюпало носом, и не ревело только потому, что руки были заняты титаническим усилием удержать руль. Девочка часто забывала о существовании КПП, я даже боялся ей напоминать.

Наконец мы добрались до проходных. Сквозняки в машине гуляли жуткие. Моя водительница уже с трудом разговаривала - казалось, что её бьет судорога. Я вышел из машины и направился к входу в здание проходных, когда заметил, что она планирует так и сидеть в машине.

– Ты чего не вылезаешь? Иди хоть на вахте погреешься!
– вернувшись спросил я.

– Нельзя мне, товарищ командир. Я машину сторожить буду.

– Да много ли пользы с такого сторожа?
– я хотел добавить еще что-нибудь, но тут она не выдержала и все-таки заревела.

– Вы....я....тут...-между всхлипами пыталась говорить она.

– Так, Оксана, как тебя по-батюшке?

– Александровна я...

– Значит, так! Вам, Оксана Александровна, я приказываю, немедленно выйти из машины и идти греться на проходные завода! Я ясно выражаюсь?

– Да- снова между всхлипами ответила она.

– И еще, перестань реветь, как макленькая девочка, а не то поймаю и....больно сделаю!
– вот эту шутку она совсем не поняла, и теперь рев остановить было уже невозможно. Молча взяв за рукав, я затащил её в здание проходных, показал документы и допуск, и попросил посадить девчонку около батареи парового отопления. Меня заверили что все исполнят и дали провожатого до заводоуправления.....опустив трубку телефона на рычаги, директор Кировского завода тов. Зальцман И. М. задумчиво потер пальцами подбородок. Звонок Жданова был как нельзя вовремя - на площадке готовой продукции машин пока не было, все танки находились в цехах на различных стадиях изготовления. Значит, "выскочке", по мнению Андрей Алексаныча и его собственному, можно было показать сам рабочий процесс, предъявить военпреда с его бумажками. Организовать обращение пары-тройки "работяг" с заковыристыми вопросами, просьбами... Словом - организуем "Потемкин в деревне".

"Самое главное, чтобы он в цехах особо нос не совал - иначе, если действительно специалист - быстро поймет, что к чему", - думал Исаак Моисеевич..

Саня

Директор завода встречал на улице у крыльца. Тут же пригласил в кабинет. Предложил чай, печенье. От угощения я отказался, попросив сразу устроить экскурсию по заводу в сопровождении военпреда. Больше всего меня интересовало производство танков, и возможность перехода с КВ на нечто ис-3подобное. Ждать полковника пришлось минут десять. За это время я хорошо рассмотрел пространство перед проходными внутри завода. Меня озадачило количество бродящего без видимой причины туда-сюда народа, и отсутствие готовых танков в поле зрения. Как же это было непохоже на СТЗ! Там народ если и ходил между цехов, то очень редко и очень быстро. Постоянно было видно движение готовой продукции завода, грузовиков и поездов. Все были заняты делом. Даже порой казалось, что в Сталинграде работают роботы, а не люди. Но это утверждение опровергалось тем, что все пытались сделать танк или тягач хоть чуть-чуть лучше. Разные рацпредложения сыпались в КБ одно за другим. Конечно, не все из них могли пойти на пользу, но КБ тщательно обрабатывало каждое. Примерно то же самое творилось и в Харькове. СТЗ и ХПЗ активно обменивались информацией и новинками, а здесь было какое-то сонное царство.

Военпредом оказался тучный неопределенного возраста полковник с инженерными эмблемами. Тут же с нами увязался парторг - двухметровый сорокалетний дядька в полувоенном одеянии.

Первым

посещенным цехом оказался сборочный. Когда мы вошли, на ближнюю к нам площадку краном поставили КВ-1. Тут же шесть человек полезли внутрь. На участке закипела работа, но что-то резало глаз. Может лужа, растекавшаяся под траками танка, а может то, что на других сборочных участках редко было видно более трех человек.

– Собрать народ? Хотите поговорить с рабочими?
– полез с вопросами парторг.

– Нет! Вы что, собираетесь это в рабочее время устраивать?
– недоуменно спросил я.

– Что вы?
– замялся партиец - Здесь скоро обеденный перерыв. Тогда и можно будет поговорить.

– Сколько длится перерыв? Где столовая?

– Сорок минут. Пять минут пешком.
– выдал военпред.

– Значит у людей на обед останется полчаса, а я так подозреваю, там очередь. Хорошо если поесть успеют...Непорядок. А вы хотите еще и время обеда отнять. Или продлить обед за счет работы? Перекуры существуют?

– Да, десять минут каждые два часа. Ну и у каждой бригады минут двадцать после окончания работы над машиной, перед следующей.
– парторг уже не понимал, чего именно я хочу.

– Когда следующий перекур?

– Через полчаса. Давайте пока на сварочный участок пройдем - потянул меня за рукав парторг.
– Это в соеднем цеху.

– Э.. не-ет.
– усмехнулся я.
– Так дело совсем не пойдет. Я здесь подожду, ну и пока пройдусь посмотрю что к чему.

Предложение парторгу почему-то не понравилось, а вот воепред наоборот просветлел и как-то подтянулся. Я отошел на соседний сборочный пост, где двое рабочих закрепляли ограничительный диск, 'забивающий' пальцы траков на ходу на их законное место. Стараясь не отвлекать народ, осмотрел танк снаружи, а когда рабочие освободились - спросил разрешения влезть внутрь, чем очень их удивил. Пожав плечами разрешили. Залез, осмотрелся. Вроде все по-старому, за два месяца ничего не изменилось. Странно, в Харькове и Сталинграде машины улучшаются при первой возможности. Тут в люк протиснулся еще кто-то. Человек явно привычный лазить по танкам, но в то же время, для простого вояки слишком аккуратно выбирающий, на что наступить.

– Кто там?
– спросил я с интонацией галчонка из Простоквашино, понимая, правда, что здесь это не оценят.

– Слесарь Печкин, Игорь Олегович.

От такого я даже привстал в кресле мехвода.

– Как Вам наш танк?

– Недостатков пока очень много. А конкретно этот - еще не танк, - ответил я.

– Извините?

– Пока военпред не примет - это продукция, а не танк.

– Да он и не примет...
– вдруг осекся слесарь.

– Не понял?

– Товарищ командир, возьмите меня на фронт! Меня не отпускают, а я немцев бить хочу!

– С этим потом разберемся. Почему не примет?

– Да вот...
– и тут его прорвало - Движок масло кидает, обороты не дает. Башня при повороте влево примерно на шестидесяти градусах закусывает через раз. Если военпреда обком не заставит - не примет, честный мужик. А этот, который третий с Вами, будет опять орать и партсобрание до поздней ночи устраивать по поводу невыполнения плана. Он и так всех задрал своими собраниями.

– А мне говорить не боишься?

– А чего бояться? Даже если расскажете кому - может бронь снимут, да на фронт пошлют.

– А та машина - у ворот?

– Которую краном притащили?

– Да.

– У неё КПП при движении по складу развалилась... На улице стояла, ждала. А тут только что затащили в цех. Минут десять до вашего прихода на тросах на крану висела.

– А еще такие есть?

– В цеху нет, а на территории еще где-то три штуки спрятали. И одну двойку с четырьмя сломанными торсионами.

Выбравшись из танка, я подошел к сопровождающим. Предложил им пройти в курилку, что бы не мешать в цеху. Краем глаза успел заметить, что шестерка сборщиков от первого танка разошлась по другим участкам. Курилкой оказалась застекленная деревянная веранда около совмещавшая в себе еще и роль тамбура при выходе на другой стороне цеха.