Третий фронт
Шрифт:
После сотни метров по лесу я услышал «монолог» и начал осторожно двигаться на звук. Вскоре увидел мужика курящего сигарету и роющегося в сумке, стоящий на траве ноутбук. Да и одет был он «не для прогулок по лесу». Но паранойя восторжествовала и я, схоронившись за деревом, окликнул его.
— Мужик, ты кто? Из какого года?
Мужик отреагировал, как положено — начал шарить по кустам глазами, выискивая спрашивающего. Упс, а в сумочке у него что? Раз он ручку из неё вытаскивать не торопится? Но на вопрос ответил, да ещё хамить начал.
Я осторожно высунулся из-за дерева и помахал рукой высунутой из-под балахона, а потом благоразумно опять заныкался за дерево.
— Я
Олег
— Фалангер, Фалангер… — я призадумался — Не тот ли что с «Вихрей Времен»? И если б знал, где мы, то тебя б об этом не спрашивал минуту назад.
Немного помолчав, добавил
— Ясно, что ни черта не ясно. Но ты выходи. Думать будем, что с собой тащить, а что нет. Прикинем, что имеется.
Вдруг раздался крик. Кричавший людей звал.
— Я тут — крикнул я в ответ — и тихо добавил — или еще кто-то влип или ловушка. Фалангер заныкайся на всякий. Кто его знает, как оно дальше повернется…
Степан
— Я тут…
Отзывается, слава богу. По голосу — мужик. А вот и он сам. Мужик как мужик, смотрит только странно. Псих? Или его мой прикид не устраивает? Вообще-то, парень в синей спецовке, да ещё прошитой белыми нитками, да в рыжей каске в лесу смотрится… странно. Ладно.
— Приветствую. Кстати, вы не местный? А то я тут немного заблудился (блин, что несу, ещё бы сказал мимо проходил).
В этот момент меня окликнули:
— Эй, коллега, ты из какого года?
Фигасе — кусты разговаривают. Или у кого-то лёгкая паранойя. С шизофренией.
— Из 2009-го, вестимо. И добавил, подумав
— Меня, вот честно, больше интересует, где мы. Ответ «в лесу» не принимается. А ты кто? Дух этого леса?
Дааа, а настроение у тебя, Стёпочка, явно улучшилось. Вон, уже хохмить начал.
Из кустов появился, иначе не скажешь, «человек со шрамом», в масксети и с ножом. Вот ведь, сроду не думал, что маскировочная сеть способна сделать человека невидимым, а, поди ж ты. Поскольку представляться ни он, ни мужик с поляны не сочли нужным, пришлось проявить вежливость:
— Меня зовут Степан. Инженер-электрик. Попал не понятно, куда и не понятно почему. Страшно хочу выслушать ваше мнение по этому поводу.
Делаааа. Сидевший на поляне мужик назвался человеческим именем Олег. А вот «дух леса», своё имя называть отказался, представился Фалангером. Так назывался шагающий танк в фантастике у писателя Андрея Ливадного. Фанат, что ли? Вот только фанатов нам и не хватало. Или это тот, с «В вихре времён»? Спросить?
— Фалангер, вы часом не тот, который на Т-26 «Саблезубый»?
Однако получить ответ сразу мне было не судьба. Из леса донесся треск, будто нёсся бешеный кабан. Мои новые знакомые отреагировали, на мой взгляд, довольно странно. Фалангер опять исчез, а Олег, услышав треск в кустах, судорожно выдернул из сумки нож и замер в ожидании противника… Посреди поляны, блин. А если там, правда, кабан, то что?
Из кустов донеслось рычание, потом чей то голос сказал «Тихо». Затем последовал ставший традиционным вопрос Фалангера и не менее традиционный ответ. После чего на поляне появилась бесхвостая собака и её хозяин — мужик (блин, что за шаблонное мышление) в зелёной ветровке и таких же штанах. Вид у него был обалдевший.
Змей
Лежу я, как водится, мордой… В траве. Угу, в траве, в хорошо прогретой солнцем траве. В январе
До вершины холма Тенгу добрался первым, и на кого-то там зарычал. Я выдернул «Осу» из сумки и прибавил ходу. Тенгу рычал на мужика, замотанного в масксеть, с ножом в руке.
— Тихо! — скомандовал я собаке.
Тенгу рычать перестал, но «замаскированный» ему явно не нравился. Мне, впрочем, тоже. Особенно, после вопроса: «Ты — из какого года?».
— 2009 — го, вообще то.
— Понятно, ещё один.
Я, если честно, немного обалдел. Как от вопроса, так и от реакции. Но когда мы вышли на полянку, и я узрел ещё двоих… то я обалдел ещё больше. Видимо, обалдение было таким, что мозг немного подтормаживал, потому мой вопрос оригинальностью не блистал.
— Народ, кто вы и что это за место?
Степан
Ну и что ему прикажете отвечать? Правильно, только правду.
— Понятия не имею. Версии есть?
Версию высказал только Фалангер. Мы, мол, в 1941 и сейчас война. Мне эта версия не понравилась, в первую очередь, отсутствием фактов, её подтверждающих. Лес кругом? И что? У нас от города отойди — лесок не хуже тайги. Лето на улице? Так оно каждый год бывает. А второе… Вы поймите, это в книжке интересно читать про действия главного героя, меняющие ход войны. А в реальности предположение, что вы оказались на войне, да ещё на той, которая потери считать будет миллионами, мне показалось очень страшным. Естественно про второе я не сказал, а вот первое высказал, не стесняясь в выражениях. В ответ услышал от Змея (это тот, с собакой) предположение, что мне каску напекло, и я ничего не соображаю и не замечаю вокруг. Олег, видимо, слушать перепалку не желал, потому отправился осмотреться, предоставив нам выяснять отношения дальше.
Олег
— Ладно, мужики. Вы пока за, барахлом присмотрите, а я пройдусь слегка и осмотрюсь, может что пойму. Вернусь, через… — я посмотрел на мобильник — 2 часа.
После почти часового брожения по лесу я вышел к какой-то проселочной дороге, на которой, уткнувшись мордой в кусты, росшие на противоположной ее стороне, стоял грузовик.
«Или я чего-то не догоняю или это полуторка» — мелькнула суматошная мысль.
Оглядевшись по сторонам и не заметив ничего подозрительного, я подошел к машине. Кабина была разворочена, как и мотор. При чем явно пулеметом. И стреляли с воздуха. В кабине был труп шофера в советской форме года так до 43 года, поскольку погон не оказалось. Так же там лежала мечта моей молодости — СВТ. Поскольку обе двери были закрыты, я решил, что водила был один. Переборов приступ тошноты я достал СВТ и обыскал водителя. Патронов к винтовке было просто море — целых 5 штук. Машинально забрав и его документы, я только подумал, что неплохо бы его похоронить, как услышал звук моторов. Естественно я со всех ног ломанулся в лес. И немного успокоился, только подходя к нашему «лагерю» А в голове вертелась только одна мысль — «сейчас идет Вторая Мировая».