Третий поцелуй
Шрифт:
— И забыть о стольких годах обучения? Забыть всех моих пациентов? Кроме того, я не уверена, что возьму имя Мэтта.
Слова Брук произвели эффект разорвавшейся бомбы. В комнате воцарилась зловещая тишина.
«Приехали», — тоскливо подумал Мэтт. Сейчас правда всплывет наружу, но, удивительное дело: он боялся не скандала. Он боялся потерять Брук.
— Значит?.. — протянул священник, вопросительно глядя на Мэтта.
А тот не мог ни о чем думать, только любовался солнечным лучиком, запутавшимся
— Это позор! — подытожила Элиза.
— Брук, — из последних сил увещевала Фелиция дочь, — ну подумай, что ты говоришь. Как будет выглядеть, если ты откажешься от фамилии мужа?
Это скандал.
— Ничего подобного! Я профессионал. Я работала как проклятая, чтобы заслужить свое имя. И, черт побери, мне оно правится!
— Ерунда, — донеслось до ушей Мэтта чье-то высказывание.
Он сжал руки в кулаки. Минутку. Брук ведь делает все, чтобы спровоцировать ссору и объявить о разрыве. А он как раз этого хочет, ведь так?
Конечно, да. Конечно, нет.
Мэтт понимал, что Брук начинает сжигать мосты. По правде говоря, ему плевать, какое она возьмет имя, да хоть переименуется в Альберту. Конечно, для супружеской пары проще путешествовать под одной фамилией, по…
Минуту. Они не супружеская пара. И он не хочет, чтобы их отношения закончились, к тому же таким пошлым способом.
Брук сделала шаг назад и вздернула упрямый подбородок.
— Для тебя это проблема? Если я не возьму твое имя?
— Нет.
Она вцепилась в его руку.
— Хотя да. — Ой, да что он говорит?
— Ты шовинист.
Может быть, но сейчас причина в другом. Мэтт изо всех Сил тянул время, пытаясь найти пути к спасению Он был готов согласиться со всем, что говори г Брук. Если ей вздумается утверждать, что их планету посещают маленькие зеленые человечки, Мэтт в первую голову ринется это доказывать.
— Я всегда гордилась именем, что мы носили, Элиза потрясала сжатой в кулак рукой, выпрямившись во все свои полтора метра роста. — Любой мужчина хочет, чтобы жена взяла его фамилию, и Мэтт не исключение. Это естественно.
— Ничего подобного, — сопротивлялась Брук. — Я Брук Уотсон на протяжении многих лет. Я не хочу отказываться от всего, чего добилась в этой жизни.
— Ты и не откажешься, — запальчиво крикнула Фелиция. — Мэтт, что ты думаешь?
— Я не знаю, — признался Мэтт и на всякий случай спрятал руки в карманы, чтобы не применить в споре с Брук более веские аргументы.
— Итак, решай. Ты сможешь смириться?
— Я не знаю, — повторил Мэтт. — Но мне это не нравится.
Как не нравится и то, что его бросает то в жар, то в холод, что он впадает
Вряд ли это влияние Брук. Скорее всего, простуда.
— Тебе не нравится? — торжествующе провозгласила Брук, пытаясь по выражению его лица прочитать мысли.
Так. Это следует немедленно прекратить. Мэтт решился:
— Женщина должна носить фамилию мужа. Я всегда мечтал, чтобы в телефонном справочнике значились мистер и миссис Каттер.
— Именно, — кивала Элиза. — Подумайте, насколько вы упростите задачу людей, посылающих вам приглашения и поздравления.
Брук выпучила глаза.
— Какая разница? Я приняла решение.
— Мы приняли решение, — поправил ее Мэтт. — Я хочу, чтобы мы были парой, а не соседями, когда у каждого своя жизнь.
— Быть парой не значит лишиться своей индивидуальности.
Началось. Вот теперь — самое время. Просто скажи, Каттер.
Но слова застряли у него в горле.
— Может, вы это обсудите в узком кругу? — робко предложил священник.
— Отлично, — коротко кивнула Брук.
Мэтт окинул взглядом маленькую группу собравшихся людей.
— Вы пас извините? Всего несколько минут.
Через несколько секунд церковь опустела. Но Элиза и Фелиция остались.
— Милая, сходи к моему психоаналитику. Возможно, он подскажет тебе, как идти на компромисс. Что за глупую ссору ты затеяла?
— Не нужно.
— Послушай, Мэтт прав. С тобой невыносимо тяжело. Или надо делать, как ты хочешь, или никак. В браке так не бывает.
— Тебе видней, правда, мама?
Фелиция поморщилась и вышла на улицу.
— Думаю, вам есть о чем поговорить. — Элиза, тяжело вздохнув, последовала за ней.
— Точно, — прищурилась Брук. — Поговорим. Мы можем объявить о том, что свадьба не состоится.
Это единственный пункт соглашения, по которому у нас полное согласие. Итак, свадьба отменяется.
— Это будет ужасно.
— Для кого?
— Для бабушки. Для твоей матери.
— Думаю, никому не интересны причины нашего разрыва, а уж тем более глупо это или нет.
— Поверь, интересны. Ну, ладно, — пожал плечами Мэтт. — Тогда кто скажет? Ты?
— Ой, нет. Ты.
— Нет. Я не смогу объяснить бабушке, почему.
Ты это сделаешь.
— Я не могу! — истерически выкрикнула Брук.
У Мэтта появилась тень надежды. Может, она все-таки не захочет?
— Моя мать никогда не поймет, почему я решила бросить самого богатого мужчину в Техасе. Давай, ты меня бросишь?
— А это разобьет сердце моей бабушке. Даже не проси.
И мое тоже.
— Знаешь, я начинаю думать, что ты не хочешь…
Брук осеклась, услышав звонок, избавивший Мэтта от дальнейших объяснений того, в чем он и сам не мог разобраться.