«Третий пол». Катои – ледибои Таиланда
Шрифт:
В тот год, 1989, почти половина школы состояла из мальчиков, а другая половина из девочек и несмотря на свой унылый внешний вид, внутри это было счастливое место, состоящее из хорошо оборудованных аудиторий, столовых и игровых площадок. Когда заканчивался учебный день, звуки игры в мяч, упражнений на музыкальных инструментах и дюжина спонтанных взрывов смеха перемешивались и сбивали с толку, эхом отражаясь от высоких стен.
Помимо уроков о Будде, учеба не сильно отличалась от уроков в западной школе. К 1980 маховик глобализации набирал обороты по всей юго-восточной Азии и мир начинал требовать от амбициозных наций типовой набор умений, где бы ни проживал работник. Сельское хозяйство исторически было становым хребтом тайской экономики и в начале 1980х Таиланд переживал длительный период роста, который прекратился
Упомянутые 5 % школьников, конечно, никогда не смогли быть стать полными девочками в анатомическом смысле, но они могли стать и становились частью значительной субкультуры, которую везде принимали, но публично не афишировали. У Таиланда много секретов от западных людей или фарангов, как нас называют, и это один из них. Преследуемое меньшинство? Но определенно не в школе Нити. Здесь это самоуверенные и гордые люди, шутники и чирлидеры. К моменту завершения подросткового возраста у них появится стиль одежды и язык тела, который выделит их среди других. Для растущих молодых мальчиков, они представляются героями (или лучше сказать героинями?) и моделями для подражания. Их отличительный внешний вид — их естественно гладкие лица, элегантные фигуры и женственные черты — выделяет их среди других детей и является основой, из которой возникает уникальное, и для западного взгляда, загадочное существо: катой.
Далее следует история Акон, когда он решил стать катоем.
Уже почти конец последнего семестра школьного года и уроки на сегодня закончились. Жаркий день. Акон и Манат сидят в тени навеса в стороне от главной игровой площадки. Они следят за Лек, своим другом, играющим в волейбол. Лек — хороший игрок и в один прекрасный день станет капитаном школьной команды. Уже в конце своего второго года учебы, в 13 лет его заметил школьный учитель. Он невысок для своего возраста и никогда не станет таким же рослым, как более старшие игроки, но он с лихвой компенсирует это своим проворством и ловкостью. Акон и Манат смотрят с восхищением за ним. Все трое — очень разных ребенка, и по внешнему виду и по интересам. Лек, с гибкими руками и ногами, округлым лицом, черными глазами, настороженный, перемещающийся между игроками с изяществом енота, летающего по верхушкам кокосовых деревьев. Лек — спортсмен, а еще танцор и любитель повеселиться. В отличие от него, Манат — высокий, почти худой, с лицом, которое восхищает своим серьезным видом. Манат любит театр и искусство, он — задумчивый интеллектуал. И у Манат улыбка, которую невозможно не заметить. Ну и Акон, ребенок среднего роста, среднего ума и поразительной красоты, с большими глазами, насмешливым лицом и шелковыми волосами. Акон, благословенный и одаренный Богом и Буддой. Почти все в школе играли на музыкальных инструментах. Однажды, когда Акон выбрал себе флейту, слушатели были ошеломлены красотой его игры и импровизации.
Что связывало эту непохожую троицу друзей вместе — было тоже понятно. Они были единственными в классе из 37 учеников, которые знали, что они хотят стать катоями. Манат и Лек пришли к осознанию этого три года назад, и Акон понял это, когда ему было шесть лет. Или это было раньше? Он не помнил. Он смутно вспоминал, как ревновали к нему девочки в детском саду, свое отвращение к своей мужественности и страстное желание носить женскую одежду. В своих частых спорах по поводу, на что это похоже быть катоем, что это принесет им, как они должны действовать, и что они скажут своим родителям, всегда верховодил Акон, поскольку Акон уже имел опыт, был проницателен и помыслами чист.
Семестр уже подходил к концу и трое друзей решили составить план. Или скорее его предложил Акон, а остальные согласились. Он поговорит с Саовани. Саовани была катоем на последнем году обучения. Она пришла к осознанию своей роли постепенно в течение трех лет и заработала общее уважение учеников и персонала школы. Уважение за свой вид, свой музыкальный слух, грациозность движений как у гейши, стиль одеваться, макияж и добрый и приятный характер. Она получила место на следующий год в Университете Чианг Мая, чтобы изучать танцы и театр и ей страстно хотелось пройти прослушивание в высоко-котируемой студенческой труппе катоев называемой «Роузпейпер», чье ежегодное кабаре
Как и у катоев, традиции гейш, танцовщиц в Японии имеют длинную историю. Обучение гейш четко структурировано. Оно начинается в раннем возрасте и продолжается больше десяти лет. Оно разбито на последовательные ступени достижения в музыке, танце, одежде, грации движений и этикете. Каждая ступень начинается со своей степенью формальностей, ритуала и переговоров. Успешное прохождение через ступень подтверждает статус молодой ученицы. В отличие от Японии Таиланд не имеет таких строгих и формальных правил. В этом смысле Таиланд является почти полной противоположностью Японии. Глубоко укоренившееся в Таиланде общее убеждение в «сануке» — которое примерно переводится как «удовольствие» — дало толчок росту социальных установок, которые являются более спонтанными и чьи функции куда более гибкие и менее предсказуемые. Чтобы стать катоем не требуется выверенной точности обучения гейши.
И все же, есть хорошо известные ритуалы и один из них — когда молодой кандидат должен найти себе старшую «сестру». В случае гейши это тщательно прописанный ритуал, проходящий за кулисами политики, с переговорами и передачей денег. В случае катоя это становится просто вопросом выбора старшего, которым он восхищается, кому доверяет и у которого он должен попросить помощи, покровительства и руководства. Обычно выбор сестры — это дело между двумя катоями, но Акон убедил Лек и Манат, что он попросит Саовани быть сестрой для них всех. Всякий раз, как они будут встречаться с Саовани, они будут все вместе. Семестр уже заканчивался и Акон хотел сделать предложение Саовани до выходных, это означало, что все произойдет завтра, в пятницу. Он будет ждать, пока она не останется наедине и только потом сделает ей предложение. Другие поддержали его план и выразили свое восхищение его попыткой.
На следующий день, когда не было уроков, Акон следил за Саовани, изыскивая подходящей возможности перехватить ее, когда она будет свободна. Но всякий раз он обнаруживал, что она была или с группой подруг или разговаривала с одним из учителей. Пришло время обеда, и потом когда снова возобновились уроки, он понял, что ему придется ждать до конца учебного дня. Если это означало, что ему придется пропустить свой обычный автобус и соврать родителям, то так тому и быть. Он знал, что Саовани обычно ехала к себе домой, на квартиру расположенную в центре города (отец Саовани был юристом, членом сравнительного нового среднего класса), пользуясь songthaeo, открытым такси, который прибывал через 30 минут после окончания уроков в школе. Он соврет, что ему пришлось позаниматься с одним из учителей. Он спрятался в одном из маленьких комнат используемых для занятий по музыке и гадал, прибыл ли уже домой в это время автобус, идущий по маршруту от предгорий на севере города к его дому в пригороде, перевозя одних и тех же знакомых по пути домой на выходные. Ему было интересно, заметил ли кто-нибудь его отсутствие.
Акон выбрался из своего укрытия. Школа быстро пустела и вокруг не было ни одного намека на его обычных соседей по автобусу. Он походил в поисках по округе. Да, Саовани прощалась со своими друзьями. Она возилась со своей сумкой. Он услышал, как она кричит «Увидимся завтра» и потом что-то насчет университета. Наступил благоприятный шанс и он ухватился за него.
— Саовани!
Саовани развернулась.
— Акон, — она взглянула на часы. — Разве ты уже не опоздал на свой автобус?
— Саовани, пожалуйста, могу ли я поговорить с тобой? — невежливо, но он не смог придумать других слов.
Саовани взглянула на маленькую фигуру, спешащую к ней. Как она потом подумала, у нее в голове произошел внезапный всплеск из собственного прошлого и она сразу поняла, что сейчас должно произойти. Храбрость, которую требует этот поступок. Одурманивающий страх быть отвергнутым. Ужасная вероятность, что та, которую ты боготворил, может оказаться холодной, равнодушной и даже может посмеяться над тобой.
— Да, Акон, конечно же ты можешь поговорить со мной, — ответила она. — Иди, пойдем вместе к моему такси.