Третий прыжок с кульбитом и портфелем
Шрифт:
— Это же целое состояние… Если ты думаешь, что купил меня тряпками, то сильно ошибаешься!
— Да? — изумился Антон.
— Да! Я была согласна и без этого.
— Согласна на что?
— На все согласна!
Интересное интервью прервали родители — с огромными сетками трехлитровых банок они протиснулись в калитку. Вылетев из-под раскладушки, Рекс пулей кинулся навстречу.
— Тоша, сынок, — молвила мама, растроганно внимая щенячьему визгу у своих ног, — мне казалось, я знаю всех твоих девушек…
— Не всех, мама, — радостно подскочил Антон. —
— Мне казалось, тромбон это так, — осторожно опустив сетки, отец жестом изобразил движение кулисы по инструменту. — А пока я что вижу зурну.
— Редко встретишь девушку, владеющую духовым инструментом, — едва улыбнувшись, мама принялась выкладывать на стол содержимое сеток. — Миша, чего встал? У нас мало времени. Вечером паркетчик придет, забыл? Быстренько собирай яблоки, я пока банки помою. Тоша, рассказывай, как дела.
Каждый год родители готовили неимоверное количество соков, не считая варенья и повидла. И что удивительно, за зиму мы все съедали и выпивали. Особенно маме удавался компот из черешни. Крупные желтые ягоды так и манили взор из-за стеклянной преграды баллона, умоляя уничтожить ее — чем я и занимался зимними вечерами, делая уроки.
— Спасибо, Антон. Мне пора идти, — с лицом восточной королевы Жанна засунула зурну в пакет. — Увидимся в три, у института?
***
За оркестром к институту прислали колхозный автобус, старенький, но бодрый «Икарус». Пока девчонки носили инструменты, Вова Спиридонов и Семен с братьями Гутаровыми загрузили аппаратуру и ударную установку. Разместились с приподнятым настроением, девичьим щебетом и комфортом, еще место осталось. И хотя ехать было не очень-то и далеко, добирались мы долго — по дороге у автобуса спустило колесо, а ремонт в пути оказался делом непростым.
Жесткого графика нам не устанавливали, просто сказали «к вечеру», но я слегка огорчился. Хотелось посмотреть на армянскую свадьбу с самого начала, ведь зрелище это занимательное и многолюдное. Перед торжеством жених должен отправить в тещин дом быка, а за невестой явиться с выкупом. Тут все серьезно: брат невесты с кинжалом в руках и друзьями за спиной не пустит на порог, пока жених не расплатится деньгами и подарками. А бывало и так, что в целях экономии невесту просто воровали. И все действия, с самого начала, сопровождаются музыкой и танцами.
Туфельки невесты на свадьбе воруют обязательно, и еще очень интересно посмотреть на кучу малу, когда невеста бросает подвязку — здесь даже малые дети кидаются ее ловить. Ничего этого, и много другого, мы не увидели. Автобус подкатил к распахнутым воротам, где во дворе бурлило народное гулянье. На просторной, наспех сколоченной эстраде надрывался сельский оркестр, тамада кричал в микрофон здравицы, гости дружно выпивали и закусывали. Между гостями метались подавальщицы, причем многие танцевали с подносами, прежде чем поставить закуску на стол. Правило на свадьбе железное — мясо тут кушают «станцованное». Пока мы выгружались и настраивали технику, продолжились
Но особенно обустроиться Антону не удалось — Вера вцепилась в руку парня, чтобы горячо зашептать на ухо:
— Дед, выручай! Видишь полковника, что пальцем меня манит?
Неподалеку от сцены, заложив руку за спину, курил папиросу слегка хмельной офицер. В парадной милицейской форме он выглядел бравым молодцом, не хуже жениха.
— У нас нет проблем, — я ободряюще ухмыльнулся.
— Вот именно, — подтвердил Антон. — Ничего не бойся, я рядом.
Девчонка прижалась, будто хотела раствориться по всей площади тела. Будь ее воля, она бы на руки залезла.
— Верочка, как же так, — удрученно воскликнул полковник, когда мы приблизились. — Я тебя обыскался уже, а ты на свадьбах, значит, веселишься?
— Здрасте, дядь Саш, — приветливо улыбнулась она. Руку Антона, тем не менее, сжимала крепко. — А что случилось?
— Как что случилось? — возмутился он. — А ты не в курсе, значит. Маму твою найти не могу, вот что случилось!
— Так мама в Кисловодске, дядя Саша! Гастрит лечит, — в доказательство своих слов она вытащила из кармана открытку с изображением Нарзанной Галереи. — Вот.
Неделю назад я сбегал в Пятигорск, чтобы опустить в почтовый ящик эту открытку, подписанную Ниной. И кому интересно, пусть теперь изучают даты и штемпели на обороте. Полковнику стало интересно:
— Я заберу? Начальству покажу, потом верну.
— Да ради бога! Дядь Саш, мне надо к концерту готовиться… — Вера начала потихоньку отступать. — Потом поговорим, ладно?
Уже на сцене она выдохнула:
— Пронесло…
— Но-но, подруга, — хмыкнула Анюта. — Вот этого не надо здесь.
Хорошая девочка! К разговору Нюся прислушивалась, и на помощь пришла бы без раздумий. Одно ее присутствие прибавляло мне уверенности — если с Антоном что-либо случится, не подведет. Вытащит, как в прошлый раз.
Тем временем музыканты сельского оркестра, сложив инструменты, с усталыми улыбками потянулись к специальному столу, накрытому с краю эстрады. На армянской свадьбе танцевать начинают сразу после первого тоста, так что ребята прилично утомились.
Настраивать гитару Антон закончил, когда Тамара Карапетян взяла микрофон для приветственной речи. Говорила коротко, но толково: от имени музыкантов поздравила и молодых, и родителей, и гостям пожелала всех благ.
Первым номером у нас шел известный хит «Бесаме мучо». Только в отличие от классической версии, мы сделали аранжировку в армянском танцевальном ритме. Кларнет исполнил замысловатое вступление, вместе с бас-гитарой загрохотал ударной установкой Семен, и Варвара запела со слезой в низком голосе:
Целуй меня, целуй меня крепче,
Как если бы ночь эта нашей последней была.
Целуй меня, целуй меня крепче
Боюсь потерять, потерять я тебя навсегда.