Третий прыжок с кульбитом и портфелем
Шрифт:
Я поддержал, и Вера с нами согласилась:
— А почему нет? Завтра будет лучше, чем вчера. И я отдохну, не придется весь вечер снова у плиты колотиться. Господи, неужели я высплюсь? Хм… Только если Дед чего нового не учудит.
***
Однако следует вернуть читателя к утренним событиям этого дня.
Как только будущий эсквайр сэр Коля убыл в Батайск, во дворе нежданно наступила тишина. Строители завершили работу и собрались на перекур у вновь установленных ворот, любуясь плодами своих рук. Ничего не скажешь, сооружение вышло солидным, и даже монументальным,
— Да уж, великаны хороши, если на них смотреть издали, — согласно пробурчал Антон.
Прибрав со стола, девчонки помыли посуду. А потом Вера переоделась «на выход» и немедленно усвистала огородами к бабушке Мухие.
— Антоша, не скучай, скоро вернусь. Дед пока-пока, — она наградила нас поцелуем в щеку. — Суп в холодильнике, картошка в мундирах, земля в иллюминаторе видна.
Ее место на скамейке тут же занял Рекс. Привалившись к боку Антона и вывалив язык, он часто дышал. От волкодава шла волна покоя и умиротворения, очень простые и понятные чувства ребенка.
Тем временем Анюта, так же как и Вера, ответственно подошла к заданию Коли Уварова — отправилась на дачу босса за пациентом. Помахав рукой, она развеялась с пожеланием чего-то вроде «ну, вы там держитесь». Антону держаться, кроме как за учебник, было не за что, а я предался размышлениям, разбавленным дремотой.
Сон странная штука, всегда отличается от яви неразличимой гранью. И то, что во сне кажется реальным, потом, наяву, представляется абсолютно недостоверным. Точно так же как и смутные ночные видения, этот мир оказался смутно похожим, но чужим. Так вышло, и я это подозревал давно, однако вроде бы чужая Анюта одним своим видом рушила любые теории без следа — она была живой, осязаемой и желанной. Бог мой, это параллельный мир, где события после моего появления развиваются иначе? Неудобно, некрасиво? Косо, криво, безобразно? Да нет, ничего такого. Мир другой, а от моего не отличишь. И дураки и дороги здесь точно такие же. Кстати, на два извечных русских вопроса «кто виноват» и «что делать» у меня ответа тоже нет. Кто виноват я не знаю, а что делать — не знает никто. Ну и фиг с ней, с этой истиной! «Все пройдет» — так было написано на кольце царя Соломона.
И это пройдет.
Иногда жизнь становится иной, не такой, что была раньше. За судьбой не уследишь, и то, что казалось важным, в новом свете представляется совершенно иным. В то же время неважные детали вдруг становятся значительными. А девушка по имени Анюта вдруг стала частью моей жизни. Подумаешь, оказалась параллельной. Важно не это. Важно, что моей. И мне это не мешает, и даже нравится. Судьба подсунула мне инопланетянку, и какая разница, где это случилось, в этом мире или в параллельном?
На этой минорной ноте мои размышления прервались, потому что события покатили одно за другим. Сначала строители собрали обрезки досок, инструмент и переместились к Римме во двор — оказывается, там тоже имелся фронт работ по ремонту забора и крыши сарая. Потом со стороны огородов появились оживленно беседующие Вера с бабушкой Мухией. Беременная внучка Галия плелась сзади, усиленно пережевывая дары чужих огородов.
Знахарка поздоровалась, и после доброго глотка компота огляделась. Выглядела она замечательно, морщины стали мягче. С лица они не
— Как поживаешь, Антоша?
— Очень плохо, — вздохнул парень. Чтобы удержать глухо рычащего щенка, он закрыл учебник. — Вот вас бы заставить экзамены сдавать, да посреди лета… Ага.
— Господи избавь! — воскликнула знахарка, глянув через плечо. Бодрым шагом бабушка Мухия присоединилась к девушкам, дабы вместе с ними уставиться в новые ворота. Сравнение с бараном было бы некорректно, а вот недавних строителей они весьма напоминали, только вместо перекура тройка заговорщиков дружно чего-то шептала. Ничего особенного, вроде прыжков и шаманских танцев, мы с Антоном не заметили.
Когда в прошлой жизни батюшка освящал мой последний автомобиль «Рено», он тоже ходил вокруг колесницы, и чего-то бубнил. Помнится, тогда в полный священный пакет входило противоугонное спасение, защита от гвоздей и от плохих людей на дороге, а также ограждение от всеобщих сил зла.
Бабушкин поход, почти что крестный ход, завершился возле компота на столе Антона. По ходу дела потерялась беременная внучка Галия, которая залипла в огороде. Болезная не устояв перед соблазном — ярко— красным кустом смородины.
— Ну что, шабаш, — знахарка лукаво улыбнулась. — Принимай работу, хозяин. Теперь во двор без приглашения никто не войдет.
— Что, совсем никто? — Антон отложил учебник.
— Совсем никто, однако.
— Это, конечно, здорово, а как же мама? — озадачился вдруг парень. — Она собиралась на днях огурцы закручивать!
— А родителям твоим приглашения не требуется, — притушила проблему бабушка, глядя с хитринкой. — Заклинания, знаете ли, не дураки придумывали. Не журись, хлопчик, ты тоже мимо этого дома не пройдешь.
— А я? — на всякий случай переспросила Вера.
— Верочка, ты чего? Видимо, я тебя перехвалила, — старушка удивленно всплеснула руками. — Авторы произведения — само собой. Мы же это делали!
— Хорошо, а дядя Коля? — Антон не унимался.
— Какой еще дядя? — бабушка с подозрением огляделась вокруг.
Пришлось мне уточнять вопрос:
— К нам вечером дядюшка приедет. Он здесь редко бывает, и будет жаль, если заблудится.
На это у знахарки тоже нашелся ответ.
— Если ждешь кого-то — калитку не закрывай, а лучше всего распахни пошире. Тогда чужой человек сможет зайти.
Так-так… Я мысленно цокнул языком. Бабушка нас научит, ага. Придется волкодава еще лучше кормить, чтобы быстрее вырос, и лег на пороге. Тогда никакой чужой дядя точно не войдет.
А затем из дверей веранды выглянул глухонемой таксист Иван.
— Иван Иваныч! — радостно воскликнул Андрей Гутаров, вылезая из кустов малины.
— Так точно, — растерянно согласился Иван. — Здравия желаю.
Понукаемый Анютой, таксист выкатил во двор парня в инвалидной коляске. Одетый в черно-белую тельняшку и серые камуфляжные штаны, пациент озадаченно моргал, и тоже вертел головой во все стороны. Следом, походкой царевны, вышла Нюся. Порванные по моде двадцать первого века джинсы она себе не позволила, а вот сильно потертые нынче в цене. Белоснежка и семь гномов, ей богу…