Третий путь
Шрифт:
– Ты им симпатизируешь?
– Есть немного. Чем больше я узнаю, что эта парочка успела всего за год, тем больше вижу их неординарность и массу всевозможных достоинств. Такие люди и нам с тобой пригодятся.
– В лечебницу что-нибудь доставляют с той стороны?
– Только эти их накопители, а разряженные отправляют обратно.
– Значит, Корнеев не врал, когда говорил о низкой энергии этой их магии здесь. Плохо. Получается, что если лечебницу сейчас отрезать от дома, они не смогут лечить.
– Или смогут, но очень немногих. Что касается Корнеева, то у меня сложилось впечатление, что он нам вообще не врет. О многом,
– Значит, пока действуем по-прежнему?
– Да, только нужно подобрать еще людей на заселение. И бойцов, и технических специалистов.
Магический дом Раум
– Еще один такой поход в Архею и нам надо будет или тащить эти подарки на склад к Фатееву или менять квартиру, – недовольный Петр перенес к окну последний тюк и уселся на него. – Там хоть есть что-нибудь полезное или одни шмотки?
– А я виновата? Их этикетом отказ от подарков не предусматривается. А насчет полезности, так одних шелковых тканей там пять тюков. Еще есть шаровары из тончайшего шелка. Всем хороши, но просвечиваются насквозь.
– Вот одевай и ходи по дому.
– Спасибо, я уже один раз занималась демонстрацией мод, больше как-то не тянет. А давай я одни отдам тебе? Ноги у тебя для мужчины красивые. Пройдешься по территории, и пусть народ полюбуется на одного из своих руководителей во всей красе!
– Язва.
– Сам такой!
– Обручи привезла?
– Смотри, какая прелесть! – Лена достала из большой сумки два футляра из полированного дерева и раскрыла один из них. – Подойди и примерь. Хочу посмотреть, как на тебе будет смотреться. Да, волосы убери под обруч. Давай помогу застегнуть.
– Выглядит потрясающе, – сказал Петр, рассматривая себя в большом зеркале. – Только ведь надеть такое – это сразу попасть в центр внимания.
– Что и планируется. У эксцентричной жены и муж должен быть необыкновенный. Надо позаботиться о нарядах. Я себе что-нибудь закажу в престижном ателье, а вот о том, во что одеть тебя, надо хорошо подумать. Меч, кстати, меч повесишь за спину.
– Это еще зачем?
– Во-первых, здесь так никто не носит, а, во-вторых, ты пробовал танцевать танго, когда у тебя в ногах путается клинок?
– Ладно, нацеплю, куда хочешь. Ты мне лучше скажи, когда идешь к президенту.
– Подарок для его дочери готов, так что как только предложит, так и пойду, можешь передать Сотникову при встрече.
– А ты на Землю не идешь?
– В отличие от тебя, мне там пока делать нечего. Мои генераторы не готовы, наряд для праздника я буду заказывать после визита к президенту, так для чего мне в вашем Центре терять даром время? Иди и поскорее возвращайся. Элора тебе сбросила в мозги местные танцы? Вот и я свои сегодня сброшу, а заодно и попробуем. Надо же мне хоть раз потанцевать с мужем.
Ново-Огарево
Вернувшийся вечером Петр передал Лене ответ президента. Ей предложили встретиться завтра в семнадцать часов в загородной резиденции Ново-Огарево. Машину обещали прислать к шестнадцати часам к Центру. Время было рассчитано точно, и к особняку Лену подвезли за пять минут до назначенного срока. На этот раз охрана ей проверок не устраивала.
– Познакомьтесь с моей дочерью, – президент подвел Лену к симпатичной женщине лет тридцати со слегка высокомерным
– Елена Дмитриевна, – представилась Лена. – Здесь и сейчас можно звать просто Леной.
– Екатерина Владимировна, – в тон ей отозвалась дочь президента. – Здесь и сейчас можете звать Екатериной.
– Ну а ко мне, Лена, можете обращаться по имени отчеству, – сказал президент, укоризненно взглянув на дочь. – Прошу всех в гостиную.
Вечер начался немного натянуто, но вскоре общение стало более оживленное, главным образом благодаря Лене. Гостья была умна, знала много интересных историй, которые не без юмора рассказывала собеседникам. А когда Лена подарила дочерям президента изумительной работы серьги с крупными алмазами, растаял последний лед в глазах Екатерины, которая уже называла ее Леночкой. Перед поездкой сюда она планировала использовать ментальную магию, чтобы вызвать к себе чувство симпатии и доверия, но убедилась, что в этом нет никакой необходимости. Президент был доволен проведенным вечером и с симпатией и уважением относился и к ней и к мужу. К девяти вечера Екатерина стала собираться в Москву.
– Все было просто замечательно, – говорила она Лене, – но мне надо ехать. Вы мне очень понравились, Леночка, не пропадайте надолго. Если будет желание встретиться или какая необходимость, звоните. Вот вам номер моего мобильного.
Она попрощалась с отцом и Еленой и спустилась в холл. Вскоре раздался тихий шум отъезжающего автомобиля, и они остались одни.
– Вы понравились дочери, – заметил Владимир Михайлович. – Она очень редко дает кому-либо свой телефон.
– Да, я почувствовала. Мысли я читать не умею, но чувства к себе других людей улавливаю. Вам я тоже нравлюсь. Не как женщина, а как человек.
– Как женщина – тоже, – сделал ей комплимент президент. – Катя уехала, а время у нас еще есть, что вы скажите о том, чтобы поговорить со мной о вашем деле откровенно с глазу на глаз?
– Поставь вопрос ребром, – пошутила Лена, – и это выйдет тебе боком. Давайте попробуем, Владимир Михайлович. Хуже, я думаю, от этого не будет, а польза может быть.
– Давайте присядем у окна. Можете не беспокоиться: комната не прослушивается. Оборудование есть, но сейчас оно отключено.
– Значит, вас интересует наша позиция по поводу передачи управления нашим делом государству?
– Совершенно верно. Вы взвалили на себя неподъемную ношу, с которой и государству нелегко справиться, что же говорить о небольшой группе людей?
– Я плохо разбираюсь в политических играх и интересах отдельных групп чиновников, но у мужа есть определенный опыт. Он невысокого мнения о российских чиновниках вообще и о теперешней администрации в частности. На свой счет это высказывание можете не принимать. Петр говорит, что много неплохих идей и проектов было похоронено именно высшими чиновниками последних администраций. Что для большинства из них нет существенной разницы, новый мир мы открыли или новый Клондайк. В обоих случаях можно наварить бабла и сделать карьеру. Их не очень интересует цель, гораздо больше сам процесс, причем любой процесс, на котором можно обогащаться, будет искусственно затягиваться. Взгляд на проблему из кремлевского кабинета будет очень сильно отличаться от взгляда человека, находящегося в гуще событий. Чиновник рискует в крайнем случае своим положением, мы – своей жизнью и жизнью своих близких. Наши цели могут совпадать только декларативно.