Третий рейх: символы злодейства. История нацизма в Германии. 1933-1945
Шрифт:
Когда в XVIII веке Германия переживала расцвет культуры, профессор Кристиан Лихтенберг сказал: «Это мы, христиане, должны в первую очередь стыдиться даже за реальные недостатки евреев». Гердер называл евреев «самой превосходной нацией в мире. Все законы, которые третируют евреев, как низких скотов, не доверяют им и называют их низкими, свидетельствуют о варварстве государства, терпящего законы, почерпнутые из варварских времен». Иоганн Георг Гаман, философ из Восточной Пруссии, говорил: «Для меня каждый еврей – чудо из всех чудес Божественного провидения и промысла». Он называл еврея «настоящим и подлинным аристократом рода человеческого». Великий поэт Клопшток написал чудесные стихи: «Кто не преисполнится ужасом и состраданием, видя, как наша толпа отнимает достоинство человека у народа Израиля! И разве не поступает так толпа из-за того, что наши князья держат ее в железных цепях?» В том же XVIII веке Лессинг написал «Натана
Натан Лессинг рассказывает о том, как в Гате христиане убили всех евреев с их женами и детьми, и среди них жену и семерых сыновей самого Натана. Когда «Натана» репетировали на сцене Веймарского театра, Гете написал Шиллеру: «Пусть это божественное чувство терпения, выраженное пьесой, останется драгоценным и священным в глазах нашего народа». По поводу того, что тоталитарная церковь веками преследовала и христианских «еретиков», Гете написал:
На этот счет у нас не все в порядке, Немногих проникавших в суть вещей И раскрывавших всем души скрижали Сжигали на кострах и распинали, Как вам известно, с самых давних дней. [1]1
Перевод Б.Л. Пастернака.
Через несколько лет после смерти Лессинга философ Фихте стал первым немцем Нового времени, проповедовавшим коллективную вину евреев. В 1793 году Фихте говорил, что повсюду в Европе евреи построили могущественное и враждебное государство в государстве, основанное на ненависти ко всему человечеству. А мы произносим сладкие слова о терпимости и правах человека. Разве мы не видим, что евреи, если вы даруете им гражданские права, задавят остальные народы своей железной пятой? Гитлер писал то же самое в «Моей борьбе», а в промежутке это же повторяли многие немцы, как я покажу в этой книге.
Незадолго до прихода Наполеона евреи в Германии все еще жили в гетто, и, когда они приезжали из одного города в другой, им надо было проходить через таможню места прибытия. Наполеон не только многое сделал для объединения Германии, но и освободил евреев, открыв во имя свободы, равенства и братства ворота гетто. Одним из таких освобожденных евреев был молодой Генрих Гейне, который был благодарен за это Наполеону всю жизнь и оплакал падение французского императора в знаменитой балладе о двух гренадерах. Бисмарк вспомнил об этом несколько десятилетий спустя, сказав, что, подобно Гейне, он, если бы родился евреем, ненавидел бы закрывающиеся в восемь часов вечера ворота гетто и законы, сильно урезавшие права евреев. «Естественно, Гейне превозносил человека, принесшего французские законы в Рейнскую провинцию и отменившего все исключительные законы, выступив освободителем от жестокого угнетения».
Однако после падения Наполеона, как говорит нам Раабе, «в 1815 году многие любящие отцы отечества воспылали желанием восстановить старые добрые обычаи». Так они и поступили, правда, не сразу, а постепенно. На Венском конгрессе новые наполеоновские законы, касающиеся евреев, были одобрены немецкими князьями по совету двух немецких гуманистов – Гумбольдта и Гарденберга. Но очень скоро многие князья принялись обходить законодательство с помощью различных юридических ухищрений. Евреи не имели права становиться офицерами и гражданскими служащими и практически были исключены из общества. Евреев исключали даже из купеческих гильдий, запрещали покупать дома и даже иметь постоянное место жительства. Очень скоро люди начали жаловаться на еврейское засилье, несмотря на то что евреи составляли ничтожное меньшинство населения, а большинство из них были очень бедны. Так как евреям было запрещено открывать магазины, они были вынуждены скитаться по стране, занимаясь разъездной торговлей. Никто не желал обращать внимание на реальные факты. Все больше и больше
После почина Фихте, сделанного в конце XVIII века, некий Карл Граттенауэр в 1802 году опубликовал памфлет «Против евреев», оказавший большое влияние на многих германских интеллектуалов. В 1816 году философ Й.Ф. Фрис опубликовал книгу об опасности, которой подвергается немецкий национальный характер со стороны евреев, и советовал немцам «положить конец этому безобразию решительными действиями», как это было сделано в Испании, где «весь народ радовался, видя, как тысячи евреев горят на кострах. Очень важно уничтожить это зловредное растение со всеми его корнями и побегами». Еще один профессор, Фридрих Рюс, в том же году писал, что нация, которая хочет сохранить свой характер и достоинство, должна избавить себя от «тех чужаков, коих она не способна переварить, а именно от евреев». Он предложил ввести дополнительные исключительные законы, чтобы уменьшить еврейскую опасность. Никакой пользы не принесло в 1817 году выступление двух известных евреев, которые попытались опровергнуть эти отвратительные измышления и напомнить публике, что евреи и так исключены из всех профессиональных групп и могут зарабатывать жалкие гроши жалкими способами.
«Отец гимнастики» Ян презрительно отзывался о евреях и восхвалял немцев, как «спасителей мира». В 1931 году о Яне с похвалой отозвался расист Людвиг Шеман, сказавший, что это «учение о чистоте расы, направленное против смешения рас, является самым лучшим и здоровым учением по этой проблеме». Правда, и тогда, в 1831 году, раздался одинокий голос человека, выступившего против дикости растущего германского антисемитизма: «Ненависть к евреям начинается там, где заканчивается здравый смысл». Четыре года спустя профессор Антон Теодор Гартман из Ростока опубликовал свою диатрибу против евреев – «Основания ортодоксального еврейства», – полную клеветнических измышлений и выдернутых из контекста библейских цитат, смысл которых был намеренно извращен. Один еврейский ученый спокойно ответил на обвинения, пытаясь привлечь внимание оппонента к истинным основам еврейской религии, выраженным словами заповеди: «Люби ближнего своего, как самого себя».
Приблизительно в 1848 году Гейне писал: «Однажды в пивном погребке Геттингена я с удивлением наблюдал, с каким старанием мои старонемецкие друзья писали проскрипции, готовясь к тому дню, когда они возьмут политическую власть. Всякий, кто до седьмого колена происходил от французов, евреев и славян, должен был пойти под топор. Тот, кто сказал хоть слово против Яна или старонемецкого вздора, мог ожидать смерти».
Германские историки, психологи, ученые и дипломаты начали проводить различие между «германской» и «семитской» расами, называя последнюю низшей. Даже два либеральных писателя написали романы, которые не могли не оказать разрушающего влияния на умонастроение германских интеллектуалов. В 1854 году Густав Фрейтаг опубликовал роман «Дебет и кредит», описывающий «хороших» трудолюбивых немцев и «плохих» евреев, жуликов, мошенников и стяжателей. Десять лет спустя, в 1864 году, Вильгельм Раабе опубликовал подобный роман «Пастор голод», в котором мы снова встречаем хороших немцев и плохих евреев – абсолютных антиподов.
В семидесятых годах XIX века придворный капеллан Адольф Штёкер стал проповедовать смесь христианства и антисемитизма и обрел на этой ниве множество последователей. Император Фридрих III так отозвался о его деятельности: «Антисемитская агитация – позор Германии. Я не могу понять, как люди, которые являются или должны являться в соответствии со своим призванием людьми духовными, могут опускаться до агитации, одинаково низкой как по своим предпосылкам, так и по целям». Императора никто не слушал, но, когда Штёкер в 1883 году приехал в Лондон читать лекции, люди устроили по этому поводу демонстрацию протеста.
В 1879 году другой антисемит, В. Марр, сетовал в своей книге на то, что Лессинг «избрал порочную философию», написав пьесу «Натан Мудрый». Марр вещал о «власти над миром», захваченном евреями, и восклицал: «Будущее и жизнь принадлежат евреям, и только прошлое и смерть – немцам». В том же году германский аристократ Густав фон Линден опубликовал резкую отповедь измышлениям Марра и напомнил обществу, что христианские нации Европы обходились с евреями «в наивысшей степени жестоко и грубо», что «наш великий Лессинг» справедливо призывал к эмансипации евреев и что «каждый просвещенный человек» должен поступать так же. В сильных выражениях фон Линден раскритиковал «абракадабру» Марра и попросил своих читателей вспомнить о здравом смысле, прежде чем принимать на веру вздорные писания. Немецкие интеллектуалы, однако, не вняли призыву этого благородного человека. Они предпочли прислушаться к антисемиту ректору Альвардту и другому аристократу – ярому националисту Генриху фон Трейчке.