Третья дама

Сизуко Нацуки

У него были широкий лоб, слегка вьющиеся волосы и большие глаза. Гладкое, холёное лицо буквально лоснилось. Судя по тёмному костюму и тёмно-красному, в крапинку, галстуку, он принадлежал к тому типу мужчин, которые привыкли уделять внимание своей одежде.

Когда их взгляды встретились, Дайго, словно учтиво извиняясь, улыбнулся. Мужчина ответил ему дружеским кивком.

Дайго с первого взгляда понял, что незнакомец относится к тем, кто скорее предпочитает выпить, нежели поесть. Так оно и было: тот опрокинул подряд три порции виски. Дайго

припомнился вчерашний вечер — тогда мужчина много курил и совсем мало ел. Вот и сейчас он опять махнул рукой бармену, требуя четвёртую порцию.

Этот стакан опорожнил бутылку до дна, но бармен тут же поставил вместо неё новую. На пустой бутылке был прикреплён личный ярлычок с именем незнакомца. Заменяя её, бармен перевесил бирку на новую, полную бутылку. К сожалению, со своего места Дайго не сумел разглядеть имени на ярлыке. Зато теперь стало ясно, что незнакомец является здесь частым гостем.

Он сел лицом к стойке и закурил сигарету, с явным удовольствием выдувая дым прямо перед собой.

— Простите, что отвлекаю вас, но… — обратился к нему Дайго и, когда мужчина повернулся, продолжал: — Не вас ли я видел недавно в вестибюле с Мидори Нагахара? Вы что же, хорошо с ней знакомы? — Дайго говорил с кансайским акцентом и теребил в руках очки.

— Да, мы с ней знакомы уже некоторое время.

— Понятно. А она хорошая исполнительница. Я надеялся сегодня снова услышать её игру, но мне не повезло. А потом я случайно увидел в вестибюле вас и решил, что мы могли бы немного поболтать, вот и пошёл за вами сюда.

Может, он переусердствовал, сказав это? Дайго даже испугался, но понял, что теперь уж отступать нельзя.

— Вы хотите со мной поговорить? — Незнакомец рассмеялся, но, по-видимому, остался доволен. Судя по всему, он был далёк от снобизма и теперь с нарочитой любезностью ждал, что скажет дальше Дайго.

— Да. Я работаю управляющим в ночном клубе на озере Бива. Моя фамилия Ямасита. А ваша?

— Умэдзаки. Я из Токио.

Дайго полез в карман за визитной карточкой. Его собеседник сделал то же самое. Когда он выложил карточку на стойку, Дайго сказал:

— О, простите. Кажется, я забыл свои визитки в другом пиджаке.

На карточке Умэдзаки было написано: «Садао Умэдзаки, директор-распорядитель, OS Trading Company».

— А чем вы занимаетесь? Я случайно слышал ваш телефонный разговор несколько минут назад. Вы употребляли какие-то очень сложные технические термины.

— Ничего подобного. У нас просто торговая компания. Мы импортируем сельскохозяйственное оборудование из Западной Германии, в основном специализированную технику.

— Надо же, как интересно. Только хотелось бы вернуться к прежней теме. Я вот, видите ли, всё думаю, смогу ли ангажировать Мидори, чтобы она играла в нашем клубе?

— Не знаю, согласится ли она поехать на озеро Бива. Честное слово, даже не знаю. — Умэдзаки откинул назад голову и улыбнулся, поднося к губам стакан.

— Вчера я, что называется, припёр к стенке одного здешнего

официанта и выспросил у него её имя. А ещё я узнал, что она дочь владельцев этого отеля, окончила консерваторию и играет здесь, когда есть настроение.

— Да, примерно так оно и есть. Она очень гордая женщина и определённо не нуждается в деньгах. Скорее всего она отклонит ваше предложение и не поедет в такую глушь, как Кансай.

— Наверное, если бы речь шла о Токио, то тут всё зависело бы от клуба.

— После окончания консерватории она некоторое время играла в клубах Токио. Отец её был против и в конечном счёте заставил её вернуться сюда. Тут она даёт частные уроки нескольким детишкам. Жизнь здесь для неё всё равно что ссылка.

Умэдзаки говорил о Мидори с воодушевлением, однако чувствовалось, что между ними существует очевидная дистанция. Возможно, оттого, что он был немного пьян, но, говоря о Мидори, он напускал на себя всё тот же несколько циничный вид — как вчера вечером, когда Мидори допускала ошибки в исполнении.

— Насколько я понял, у неё ещё есть младшая сестра.

— Да. Она на два года младше Мидори. Правда, я слышал, что они только наполовину сёстры, хотя похожи.

— Как думаете, сколько им лет?

— Мидори двадцать семь, а её сестре двадцать пять.

— А младшая сестра тоже музыкант?

— Нет, младшую зовут Аканэ, и она художница. Рисует.

— Они что же, единственные дети в семье?

— Да. — Умэдзаки кивнул, как-то грустно улыбнувшись.

— Наверное, такие очаровательные барышни уже с кем-нибудь помолвлены? — Ещё произнося эти слова, Дайго сообразил, что поторопился с этим вопросом. У Умэдзаки могло сложиться о нём неправильное впечатление. Однако Дайго чувствовал, что выбрал нужную колею. Во всей здешней округе ему некого было расспросить о Мидори. Дайго заказал себе ещё одну порцию виски и продолжил тему: — Вы уж меня простите за такое любопытство — а какие у вас отношения с ней?

— Нет-нет, вы меня ничуть не смутили. Может, я и выгляжу как-то беспечно, по-холостяцки, но я женат, и у меня есть семья. — Умэдзаки выставил вперёд пухлый безымянный палец на левой руке и продемонстрировал Дайго своё платиновое обручальное кольцо. С напыщенным видом он несколько раз помахал в воздухе этой рукой. — По правде говоря, Мидори относится к тем немногим людям, с которыми я могу совершенно свободно и открыто разговаривать о чём угодно, что называется, на любые темы.

Дайго рассмеялся.

— Нет-нет, это правда. Вот сами спросите её и тогда убедитесь, что это так.

Умэдзаки уже порядком накачался, поэтому его чуточку мотало, когда он повернулся и махнул в сторону двери. Кажется, он пытался намекнуть, что у него с Мидори здесь назначена встреча. Говорить о Мидори в её отсутствие было просто, но теперь Дайго придётся тщательно следить за своими словами, если она появится. Сейчас потребуется особая осторожность, случись ему встретиться лицом к лицу с этой женщиной.