Третья жертва
Шрифт:
Она ушла лишь после того, как он рассказал все.
Куинси устало шел по больничному коридору к палате, надеясь, что никогда больше ее не увидит. Путь в аэропорт Даллес пролегал через Чикаго, и, так как его рейс из Портленда прибыл с сорокапятиминутным опозданием, ему пришлось буквально бежать к нужному выходу. Он боялся опоздать на стыковочный рейс, боялся застрять в аэропорту О'Хара. Боялся, что придется звонить Бетти и объяснять, что он пропускает очередное знаковое событие в жизни их дочери, хотя на сей раз уж
В голове кружились сырые, полуоформленные мысли. Усталость смешивалась с напряжением, как бывало, когда он приближался к новому месту преступления, и это еще больше выбивало его из колеи.
Несколько сиделок в коридоре приветливо ему кивнули. Он узнал лица, но не смог вспомнить имен.
Вот наконец и дверь. Снова этот проклятый запах. И давящее ощущение белого. Его воспитали в убеждении, что смерть носит черное, и теперь он чувствовал себя обманутым.
Сделав решительное лицо – войти в палату с другим выражением он наверняка бы не смог, – Куинси резко открыл дверь.
Бетти крепко спала, свернувшись на приставленном к кровати стуле. Ее темные волосы посветлели за последние несколько лет, но по-прежнему ниспадали на плечи изящными волнами. В серо-коричневых брюках и красивом шелковом свитере она выглядела слишком привлекательной для той, что целыми днями просиживала в больничной палате. Куинси тотчас же ощутил укол вины, что стало привычной реакцией на все касавшееся его бывшей супруги.
Он негромко откашлялся. Она медленно очнулась, щуря голубые глаза, и с явным удивлением посмотрела на него.
– Пирс? Уже спас мир? Я думала, на это у тебя уйдет еще как минимум неделя.
Куинси проигнорировал ее сарказм и пристально посмотрел на старшую дочь. Лицо Аманды было все еще покрыто белой марлей. Трубочки и иголки щетинками поднимались от распростертого тела, почти скрывая то, что некогда отличалось тонким изяществом. Он замедлил шаги, вновь шокированный тем, каких трудов и усилий стоило поддержание ее живой.
– Я прилетел так быстро, как только смог, – сказал он Бетти, беря руку Мэнди в свою и нежно ее пожимая. Никакой реакции не последовало. Он взглянул на маленькие бледные пальцы, лежащие на его ладони, восхитился ее ногтями, длинными, розовыми и здоровыми, тогда как все остальное в ней увяло. Казалось, только вчера эти пальцы – нет, пальчики, нежные, детские – крепко сжимали его большой палец.
– Не понимаю, – произнесла Бетти за его спиной. – Я думала, с тебя уже достаточно.
– Я не собирался пропускать это, Бетти. Я всегда планировал быть здесь, как только ты будешь готова.
– Когда я буду готова к чему?
Куинси обернулся. Он все еще держал руку Мэнди в своей, но теперь заметил на лице бывшей жены неподдельное замешательство. У него вдруг свело живот. Где-то глубоко внутри резко похолодело.
– Позвонил кто-то из персонала больницы. Сказали, что ты готова отключить ее от аппарата обеспечения жизнедеятельности…
– Ни в коем случае!
– Бетти…
– Это какой-то фокус, Пирс? Думаешь, повлияешь на меня
– Бетти… – Куинси остановился. Она не имела ни малейшего представления, о чем он говорит. Его подставили, и он шагнул в западню так же покорно, как мышь заходит в мышеловку.
О боже, Рейни…
Куинси осторожно опустил руку Мэнди на простыню. Поцеловал дочь в висок. У него задрожали руки.
– Никаких изменений?
– Никаких, – холодно сказала Бетти.
– А Кимберли?
– Вернулась в колледж, полагаю. Даже позвонить не удосужилась.
Куинси кивнул и, стараясь не сорваться на бег, направился к двери.
– Спасибо, что навестил, – съязвила у него за спиной Бетти. – Приезжай еще.
Куинси на мгновение задержался в дверном проеме.
– Ты не виновата, – сказал он со всей искренностью. – В том, что случилось с Мэнди, твоей вины нет.
– Я себя не виню, – с трудом проговорила Бетти. – Я виню тебя.
Куинси прошел по коридору и, едва оказавшись на парковке, щелкнул крышкой мобильного. Первый звонок был другу, работавшему в криминалистической лаборатории, – тому самому, который получил накануне вечером сабо.
– Ты пробил его по системе «Драгфайр»?
– Господи, Куинси, рад тебя слышать.
– У меня мало времени, Кенни. Что там с этим сабо?
– Ну, если бы ты потрудился проверить свою голосовую почту, то знал бы, что я работал над ним всю ночь. Совпадения по нарезам с двумя другими подобными случаями. Двумя другими школьными расстрелами. И оба этих дела считались закрытыми, двое парней за решеткой. Так что если эти преступления продолжаются, тащи свою задницу в Квантико, Куинс. Ты тот, кто там нужен.
– Я возвращаюсь в Орегон. Сбрось все факсом на бейкерсвильский номер, и как можно скорее.
– Ты что, сдурел? У нас одно и то же оружие, использованное при трех различных школьных расстрелах в трех разных городах за десятилетний период! Как думаешь, что будет дальше?
– Дальше он собирается убить Рейни, – просто сказал Куинси. – Это часть его игры. Прижать ее к обочине, а когда упадет – атаковать. И я это упустил! Черт, я это упустил, а теперь, на хрен, нахожусь на другом конце этой гребаной страны!
На этом он отключился и уже в такси, крича водителю, чтобы ехал быстрее, быстрее, быстрее, думал о дочери и обо всех тех моментах в своей жизни, когда не сделал всего, что мог.
Глава 32
Суббота, 19 мая, 16:48
Дэнни чувствовал себя совершенно опустошенным. Рейни уже давно ушла, а он все лежал на кровати, свернувшись калачиком, и смотрел на одну и ту же точку на полу. Он рассказал ей все. Не надо было бы, но он рассказал – и теперь не находил сил даже подняться на ноги.