Тревога Харухи Судзумии
Шрифт:
Теперь Ицуки кладёт Микуру на матрас, которого тут раньше не было, и присаживается рядом с ней. Он складывает руки на груди и глубоко задумывается. Хотите, угадаю? Спорим, что у него сейчас ни единой мысли в голове?
Как будто послушно исполняя чьи-то приказы, он наклоняется к лицу Микуру. Так, если он посмеет склониться хоть на сантиметр ближе, то в кадре появится кто-то, кого по сценарию там быть не должно, и начистит Коидзуми … в смысле, играющему Ицуки актёру морду. Но, к счастью, происходящее остановила та, чьё появление в этой сцене не столь удивительно.
– Подожди.
В окно заглядывает
Юки, которую вернее даже назвать ангелом в похоронном наряде, а не богом смерти, впрыгивает в окно и быстро встаёт на ноги.
– Коидзуми Ицуки, тебе не следует слишком сближаться с ней. Только объединившись со мной, ты сможешь реализовать всю свою силу без остатка, - прямо сообщает она, глядя на Ицуки своими чёрными глазами, которые спокойны двадцать четыре часа в сутки.
Играет Ицуки, откровенно говоря, бездарно. Совсем не похоже было, что он испугался, увидев, что в его окно внезапно влезла Юки. Лишь когда настала его очередь отвечать, он сделал взволнованное лицо и заговорил высоким голосом:
– Что? О чём ты?
– Я не могу сейчас объяснить, но однажды ты поймёшь. У тебя есть два пути. Либо ты выбираешь меня и помогаешь вселенной обрести её подлинную форму, либо её и просеиваешь возможные варианты будущего.
Если не изменяет память, 30% этой реплики Юки сочинила на ходу. Она что, к настоящему Ицуки обращается?
Что касается смысла слов Нагато… простите, слов Юки, забудем пока о нём. Ицуки погрузился в раздумья, на лице его появилось затруднённое выражение.
– Ясно. Какой бы путь он не выбрал… Нет, стойте: тут, получается не «он», а «я». Выходит, я становлюсь как бы ключом. А в ключе самом по себе мало ценности. В конечном счёте, ключ может только открывать двери. И если дверь открыть, то что-нибудь изменится, правильно? Но, боюсь, если что и случится, то…
Ицуки на мгновение замер, а потом почему-то взглянул на камеру очень задумчивым взглядом. К кому он вообще обращается?
– Я всё понял, Юки-сан. Сейчас я ещё не имею права делать выбор. Слишком рано приходить к заключению. Нельзя ли оставить это решение на потом? Нам нужно ещё некоторое время подумать. Конечно, если ты готова нам всё объяснить, это другой разговор.
– В ближайшее время мы так и поступим, но момент ещё не настал. В наших обычаях расценивать нехватку данных как фактор помехи. Мы не предпримем никаких действий, пока не будем уверены на сто процентов.
Какой загадочный разговор! Похоже, Ицуки и Юки каким-то таинственным образом поняли друг друга, а вот никому кроме них это не под силу.
Юки медленно кивнула, затем посмотрела на розовощёкую Микуру, которая дрыхла без задних ног. Затем Юки вылезла из окна и немедленно исчезла. Конечно, она не спрыгивала вниз со второго этажа. Она просто спустилась на балкончик. На плёнке не видно, но это так.
Ицуки вновь принял глубокомысленное выражение лица и продолжил наблюдать за спящей Микуру.
Когда Микуру проснётся и осознает своё нынешнее положение, она так застесняется, что, пожалуй, примется швырять в Ицуки всем,
Мечты мечтами, а время для ещё одной рекламной паузы. Сейчас вы услышите сообщения от магазина игрушек Ямацути, и опять их прочитают главные героини.
После перерыва повествование вдруг перешло в совершенно новый жанр. Все прежние битвы забыты начисто. Теперь мы неожиданно очутились внутри романтической комедии. Я вообще не понимаю, о чём думает режиссёр.
По сценарию, Микуру поселилась дома у Ицуки, и теперь наше кино – попросту легкомысленная история о живущей вместе молодой парочке. Романтика настолько слащава, что хочется притвориться мёртвым от стыда за то, что приходится это смотреть.
Среди прочего мы видим такие сцены: Ицуки пытается съесть какую-то ужасную стряпню, приготовленную радостной Микуру; Микуру провожает Ицуки в школу, у двери случайно касается его пальца и притворно отпрыгивает в панике; Микуру яростно краснеет и Микуру трудится по дому, радостно приветствуя Ицуки, когда тот возвращается из школы.
Так и хочется завопить: Хватит! Надоело! Но крики всё равно пропустят мимо ушей, так что я стараюсь подавлять в себе это желание, а Ицуки и Микуру продолжают петь песнь хвалы чистой романтике. Коидзуми, давай местами поменяемся?
Кстати говоря, Ицуки теперь живёт со своей сестрой. Внезапная правка сценария, в результате пришлось привести эту пятиклассницу, десяти…нет, простите, в прошлом месяце у неё был день рождения, так что уже одиннадцати лет от роду. Мы видим, как она повсюду носится и преследует Ицуки с Микуру. Ещё одна загадка: ну и какой был смысл вводить в сюжет сестру Ицуки?
Тем временем, схватки между Микуру и Юки за Ицуки перемещаются в школу Ицуки.
Ну кто бы мог подумать, что Юки переведётся в школу Ицуки? Я понятия не имею, как, чёрт возьми, режиссёр умудрилась сочинить для занятия времени такой поворот сюжета. По сценарию, Юки отказалась от своей чёрной мантии, решив, что лучшей стратегией будет подружиться с Ицуки и стать к нему ближе, одновременно вытеснив Микуру. Она начала свою психологическую атаку на Ицуки с того, что подбросила ему любовное послание в шкафчик в раздевалке. Среди дальнейших мер были: принести два набора завтраков в коробочках, приставать к Ицуки на обеденном перерыве, ждать Ицуки у школьных ворот после уроков и втайне хранить его фотографии в своём кошельке. Последнее, по-моему, больше для вдохновения.
Нечего и говорить, что Микуру приняла контрмеры против приёмов Юки. Она тоже поспешно перевелась в школу Ицуки. Не лучше ли было бы, чтобы они обе перевелись к нему в школу в самом начале рассказа? Раз уж Микуру здесь для того, чтобы защищать Ицуки, ничего странного, что она оказалась бы в той же школе. Вообще-то, это даже было бы вполне разумно.
Невероятно и необъяснимо, но Микуру и Юки больше не сражаются друг с другом при помощи своих загадочных лучей и стреляющих волшебных палочек. Похоже, обе они избрали себе новую цель: «посмотрим, кто первый завоюет сердце Ицуки».