Тревога

Саваж Шей

Возможно, я унаследовала немного той южной надменности, которую моя бабушка проявляла всякий раз, когда мы с ней, еще в моем детстве, ходили в «Волмарт». Возможно, я предвзято отнеслась к безумному количеству татуировок, рваным джинсам, мышцам под футболкой, предполагая, что где-то снаружи за углом припаркован его «Харлей». А может, я просто была в шоке от такого резкого столкновения с этим незнакомцем. Но, не взирая на все это, он был абсолютно великолепен.

А может я просто была пьяна.

— Да, — сказала я наконец, надеясь, что мой голос звучал убедительнее, чем я себя чувствовала. —

Прости, я просто потеряла равновесие.

— Это я вижу, — ответила кирпичная стена.

Он улыбнулся, и его глаза загорелись весельем. Переступив с ноги на ногу, он сжал пальцы на моих бедрах, вызывая в них пульсацию. Господи, у него были такие мышцы! Большие, выпуклые, их не могла скрыть даже одежда.

— Тебе помочь? — спросил он.

— Нет, я в порядке, — ответила я, попытавшись пренебрежительно махнуть рукой, но поняла, что мои руки мертвой хваткой вцепились в предплечья кирпичной стены.

В его твердые, мускулистые предплечья, которые переходили в невообразимо широкие плечи. Я смотрела в его глаза, в которых искрилось веселье. Мою кожу пронзило тепло, и я остро ощутила близость незнакомца, несмотря на то, что была в нетрезвом виде.

Я прочистила горло.

— Меня ждут друзья.

Я попыталась оторвать руки от его накаченных плеч, но мои руки словно горели желанием сжимать их, и ослабить хватку мне было не так просто. Я наконец-то уговорила свои руки оторваться от него, чтобы я могла отступить. Руки незнакомца упали с моей талии, оставляя освобожденное пространство в прохладе, которой не было, когда он прикасался ко мне. Я отступила еще на шаг, но мне все равно пришлось поднимать голову, чтобы заглянуть ему в глаза. Они были в тени из-за полумрака помещения, что делало их почти зловещими, и по моей спине побежал холодок. Его бородка была короткой и напоминала скорее небритость, которая не распространялась на его шею. Вместо этого она переходила в ухоженную линию бакенбард, а те в его волосы.

— Прости, — повторила я.

— Не за что, — ответил он.

Я осторожно обошла его, пытаясь держать равновесие, и оглянулась лишь один раз, увидев, как темными глазами, с довольной ухмылкой на губах он смотрит мне вслед. И это меня немного взбесило. Последнее, что мне было нужно, чтобы какой-то урод смеялся надо мной, пьяная я или нет. Я отвернулась от него и, отбросив волосы с плеча, вернулась к своим друзьям.

Глава 2

И хотя я была уверена в том, что мой стакан почти пуст, рядом со мной появился еще один, наполненный. В моей голове стало немного проясняться после шока от столкновения с этим незнакомцем (который на самом деле был похож на огромную кирпичную стену) и, вздохнув, я схватила бокал. Этот напиток бармен сделал очень крепким, и в нем едва можно было различить вкус апельсинового сока.

— Какие планы на выходные? — спросила я, думая, что если завяжется разговор, я хоть чуть-чуть протрезвею.

— Помочь маме спланировать ее свадьбу, — ответила Мари.

Мать Мари выходила замуж уже в четвертый раз. Мари давала этому парню год, хотя последний продержался всего восемь месяцев.

— Нам нужно найти фотографа и флориста. И к флористу

ты должна пойти со мной. Я терпеть не могу цветы.

— Может вам стоит заменить цветы чем-то другим? — предложила я.

— Положено украшать цветами, — ответила Мари. — Если их не будет — мать закатит истерику.

Я поджала губы, удивляясь, почему бы им просто не сходить к мировому судье, и дело сделано. Непонятно, неужели ей не надоедало планировать все эти свадьбы? Мне бы надоело.

— Я знаю этот взгляд, — сказала Мари. — Ты хочешь что-то сказать, Хло?

Я взглянула на нее, слегка злясь на себя за то, что меня так легко прочитать, и пожала плечами.

— Ты никогда не говоришь о чем думаешь, — заявила она мне. — Иногда это сводит меня с ума. Я же знаю, что у тебя есть собственное мнение.

— Да, не важно, — ответила я, напрягаясь от ее пристального внимания. — Забей.

— Ты слишком напряжена, — сказал Нейт и, подняв свой стакан, ткнул в меня одним свободным пальцем. — Независимо от того, что ты хочешь сказать, это не ранит мои чувства.

— Ее отец вдолбил ей это, — сказала Мари, игриво толкнув меня в плечо. — Всегда дважды подумай, прежде чем что-то говорить.

— Трижды, — поправила я ее, улыбнувшись — Как правило, он всегда оказывался прав. Люди всегда говорят и делают вещи, о которых потом сожалеют. Думаю, что большинство его клиентов страдали симптомом сожаления.

— Ну да, он же был психологом, — вспомнил Нейт, — и его клиенты приходили к нему, потому что жалели о том, что когда-то сказали или сделали. Лично я говорю то, что должен сказать, и никогда не жалею об этом.

— Ну а я не говорю или не делаю что-то, о чем бы потом мне пришлось сожалеть.

К счастью, мы закрыли эту тему. По крайней мере, за пределами моей головы, но мои собственные слова, казалось, продолжали вертеться в моем мозгу, даже когда разговор перешел обратно к цветочной ненависти. «Я никогда не говорю или не делаю что-то». Это правда и правило, которому я следую всю свою жизнь. Оно держало меня подальше от неприятностей, позволило мне достаточно быстро продвинуться в карьере и вообще охраняло меня.

И делало меня предсказуемой.

Когда я вынырнула из собственных мыслей, Нейт и Мари вернулись к разговору о кино, которого я не видела. Я попыталась сосредоточиться, действительно попыталась, но у меня не было мнения на этот счет. И я стала смотреть вниз на свой бокал, водя пальцем по запотевшему стеклу. Узоры были не слишком интересны моему опьяненному мозгу, и я оглянулась через плечо, ища что-нибудь, что могло бы отвлечь меня от собственных мыслей.

И я снова увидела Кирпичную стену.

Он сидел с двумя другими парнями в одной из кабинок у стены. У одного парня, сидящего рядом со Стеной, были золотисто-каштановые волосы, торчащие из-под вязаной шапочки. Одет он был в черную футболку с эмблемой какой-то группы. Человек, сидящий напротив, был одет во что-то типа пиджака. Он определенно был одет лучше, чем другие два парня, но я не могла как следует разглядеть его из-за стены кабинки, загораживающей мне обзор. Было слишком шумно, чтобы услышать их разговор, но Кирпичной стене, определенно не нравилось то, что говорил парень, сидящий напротив него.