Тревожная командировка
Шрифт:
Описание чувств началось со зрения, о том, что человек не воспринимает большинство цветов. Потом Дмитрий перешел к слуху, затем к обонянию и вкусу, и к осязанию.
Большинство готово было задремать, но тут Дмитрий произнес, — а сейчас мы будем распределять средства, которые вам позволят воочию убедиться, как это не иметь одно чувство.
Мы сидели смотрели по сторонам. Все-таки было утро. И некоторые не выспались.
— Итак подходите, и мы вам будем выдавать средства. Мы запишем за каждым свое, и его нужно будет не снимать в течение
Такого я еще не слышал. Что-то новое. Опасение, конечно, было, но так, немного. Наоборот, интересно, драйв какой-то. А что будет дальше.
Первой подошла девушка в красном спортивном костюме. Она назвала фамилию и ей вручили черный платок. Потом парню лет двадцати пяти выдали беруши. Скоро вещей на столе не осталось. Все сидели рассматривали полученное и пытались понять, а что дальше?
А дальше Дмитрий объявил, — всё, дамы и господа, сейчас мы все наденем, воткнем и так далее свои вещи, и не будем их снимать сутками. И так нужно будет пробыть в них неделю.
— Для чего это? — раздалось с места.
— Все свои ощущения и наблюдения вы сможете высказать через неделю, — Дмитрий, обезоруживающе улыбнулся, — такова программа курса.
— А как же занятия?
— А занятия, как обычно. Все будут приходить на лекции и заниматься по мере возможности, — Дима подозвал двух молодых людей, крепкой наружности, и что-то им тихо сказал.
— Ну, а если, к примеру, я захочу снять повязку с глаз, — раздался голос.
— Значит, давайте так. Я вас предупреждал, чтобы вы внимательно смотрели договор. Так вот там написано — тот, кто будет отказываться принимать участие в занятиях, тот будет лишен еды в течение недели. Следить за этим будут мои помощники, Василий и Алексей.
Начались возмущения. Один из ребят даже встал и сказал, — я в этом не участвую.
— Не хотите участвовать, это ваше право, хотя вас предупреждали, что автобус будет только через десять дней. Однако вы можете добраться сами. Мы дадим карту, запас еды и воды на восемь дней, и вы сможете дойти сами. Если хотите, то можете подобрать себе единомышленников, — Дмитрий закончил и попросил вывести мужчину из зала. Вслед им устремились еще две девушки и один парень.
— А сколько им идти? — спросила девушка.
— По местным масштабам совсем немного — сто километров, — Дмитрий снова улыбнулся.
— А медведи здесь есть?
— Конечно. И не только медведи. Волки, лисы зайцы…
— Так они погибнут?
— Нет, скорее всего нет. Звери летом не нападают.
Жестко. Ничего не скажешь. Почему я не прочел весь контракт. А может там еще что-то есть такое же.
Дмитрий подошел к девушке и повязал ей черную повязку на глаза. Он так же закрепил ее, чтобы не слетала и направился к следующему. Ему помогали помощники. И скоро вся группа сидела кто в черных повязках, кто в берушах, а кто-то в толстых варежках, причем большого пальца у варежек не было.
— А друг другу можно помогать? — спросила женщина
— Это вы решаете сами. Хотите помогайте, хотите нет. Обычно люди помогали, — Дмитрий сел за стол и постучал по нему. — Кстати, не советую ничего снимать. Наказания будут жесткие. На первый раз виновник лишается обеда или завтрака, следующий раз лишается еды на сутки, а в третий раз до конца недели.
Мы сидели и молчали. Нам все больше и больше не нравилось. Обучение под насилием. И что из нас выйдет? Разве можно научить из-под палки? Хотя до палки не дошло. Но кто знает…
Дмитрий захлопал в ладоши, — а сейчас прошу сосредоточиться и начать слушать. После десятиминутного перерыва начнется лекция по психологии общения.
Глава 4
Читала лекцию женщина лет тридцати пяти. В очках, просвечивающей блузке, тесной юбке, она пыталась навести порядок.
Одни ребята крутили головами, трогали варежками стол, стулья. Другие, у кого были беруши в ушах, спрашивали о чем-то. Женщина громким голосом успокаивала учеников. Наконец вроде бы ей это удалось. Она начала лекцию.
Речь шла о практической психологии. Как начинать разговор, как знакомиться, как прощаться так, чтобы человеку захотелось вновь встретиться.
Те, кто слышал, но не видел, пытались записывать тезисы. Те, кто в варежках запоминали, и подсказывали незрячим. Глухие просто сидели и молчали.
Лекция длилась целый час. В конце у одной девушки случилась истерика. Она была в повязке на глазах. Постепенно она накручивала себя. И когда ее спины случайно коснулся рукой парень, который потянулся за ручкой, она завизжала и стала пытаться сорвать повязку. Та не срывалась, и девушка распалялась все больше. Однако помощники дали ей попить, и девушка потихоньку затихла. Повязку с нее так и не сняли.
Я подумал, что в воде что-то было. Потому что девушка успокоилась очень быстро.
Еще интереснее было на ужине. Тех, у кого была повязка на глазах, кормили глухие. Те, у кого был закрыт рот, сидели молча и нервничали. Им разрешалось только пить воду через трубочку. Сначала смешков было довольно много, но потом некоторые задумались — а как же они будут в туалет ходить? Но спросить было не у кого.
Потом один умный молодой человек сказал, — проблем нет. Слепых будут водить те, кто в варежках, а вот тех, кто в варежках — будут раздевать для туалета, глухие.
Когда тренировал временную слепоту, это было еще год назад, то было намного легче. Тренер на тренировках говорил, что полезно побыть слепым. Тогда я понимал, что в любое время можно открыть глаза и все. Но сейчас, мне словно кто-то нашептывал — сними повязку, сними повязку.
Странно, но слух обостряется прямо, хотел сказать на глазах, но самому над собой смеяться вроде бы и не к лицу. Изредка перед глазами проскакивали цветные искорки. Хотел вглядеться, но, разумеется, не получалось. Ну ничего, как-нибудь приспособлюсь.