Тревожное лето
Шрифт:
Удар НРА под станцией Свиягино был настолько силен, что авангард молчановской группы в районе Духовского рассыпался.
Утром шестого октября Молчанов бросил в бон резервы, но это не спасло положения. После упорных боев Хабаровский и Троицкосавский полки НРА заняли Свиягино.
Во встречном бою шестой Хабаровский полк захватил у белых на разъезде Краевском бронепоезд, два орудия и двенадцать пулеметов. Противник потерял двести человек убитыми и ранеными. Это был ощутимый урон для земской рати.
Подойдя к Спасску, Уборевич получил
Рано утром пятый Хабаровский полк неожиданным ударом выбил белых из Хвалынки, шестой устремился к западной окраине города по дороге на Гайворон. В десять утра кавалеристы стремительной атакой вышвырнули противника из Славянки и Калиновки. Как только Молчанов ввел в бой свой последний резерв, Уборевич дал команду Троицкосавскому кавполку. Кавалеристы подошли к военному городку, но были встречены губительным огнем пулеметов. Неся потери, полк отступил на другой берег реки.
В это время батальоны шестого полка, продвигаясь вдоль железнодорожного полотна, заняли окраину Спасска и после сильной артподготовки из двенадцати орудий ворвались в форт № 3. «Держаться во что бы то ни стало!» — был приказ главкома.
...В ночь на девятое октября никто в штабе фронта не сомкнул глаз. Силы противника были учтены, операция разработана. Части НРА готовились к штурму спасских укреплений.
Утро началось с артподготовки. Артиллерия НРА била по спасским укреплениям. Наконец перешли в наступление.
Особенно сильным, кинжальным огнем встретили атакующих на правом фланге. Бойцы штурмовой группы залегли. Атака захлебывалась. Уборевич со штабом расположились в отбитой у противника траншее, К блиндажу, изрытому снарядами, уже протянули телефонный провод. Вокруг пригнувшись бегали бойцы санитарной команды, подбирая раненых, путаясь в колючей проволоке. В воздухе лопались снаряды.
— Шрапнелью бьют, — сказал Уборевич. Он снял пенсне и надел очки с круглыми стеклами в металлической оправе. Взял бинокль у адъютанта. — Где наша артиллерия? Почему молчит? Товарищ Покус, я вас спрашиваю.
Перед бруствером вырос ветвистый куст взрыва. Все пригнулись. Главком придерживал фуражку, чтобы ее не сорвало горячей волной воздуха, несущего кислый запах пироксилина. По брустверу забарабанили комья земли.
— Ну-ка, Яков Захарович, передайте координаты: бить правее вон той мельницы — там у них спрятана пушчонка, что шрапнелью жарит. А вон еще одна. Присмотритесь, — он передал бинокль Покусу.
Пристрелявшись, противник бил прямой наводкой по залегшим целям. Если сию минуту бойцов не поднять, все погибнут на этом клочке земли. Что-то неслышно кричал, привстав на колено, взводный, размахивая наганом. Взвод лежал.
— Товарищ главком! Вас третий вызывает.
Взяв трубку, Уборевич сказал спокойно:
— Форт должен быть взят. Вы меня поняли? Дайте волю артиллерии! Все. — Он вынул наган
— Иероним Петрович! — успел крикнуть Смирнов, и сам метнулся из траншеи.
Уборевич пробежал первые десятки метров, не пригибаясь, молча, не слыша свиста пуль. Поравнялся о первой залегшей цепью, крикнул, вскидывая револьвер:
— Вперед, орлы! Вперед!
Голос главкома поднял бойцов. Покатилось громкое «ура», и тут же ударила долгожданная артиллерия...
В семь часов утра девятого октября штурмом взяли форт № 1. К трем часам дня Спасск был полностью очищен от белых.
В этих боях противник потерял свыше тысячи убитыми и ранеными, 284 пленными; был взят и штаб Молчанова вместе со знаменами трех полков.
Боясь попасть в окружение, противник, взрывая мосты и железнодорожное полотно, спешно уходил на юг.
Остатки Поволжской группы земской рати вместе с сибирскими казаками генерала Бородина сделали попытку закрепиться в районе Алтыновки и Дмитриевки, но, продержавшись всего один день, откатились за Халкидон.
14 октября началось наступление войск НРА сразу на двух направлениях: Отдельная Дальневосточная кавбригада и 1-я Забайкальская стрелковая дивизия наступали на Лучки и Вознесенское справа, а слева шла в направлении Монастырище — Ляличи стрелковая дивизия.
Ее наступление белые попытались упредить. Остатки Поволжской группы вместе с сибирскими казаками начали наступление первыми, пытаясь зайти в тыл забайкальцам. Но курсанты школы 2-й Приамурской дивизии задержали наступающих и разбили их В этом бою белые потеряли только убитыми 620 человек.
Разгромив земскую рать под Вознесенском и Монастырищем, НРА погнала остатки ее в сторону Владивостока и Гродеково. И 15 октября 2-я Приамурская дивизия заняла Никольск-Уссурийский, а 1-я Забайкальская 16 октября — Гродеково.
До Владивостока со станции Океанской оставался какой-нибудь час конного перехода. Высланная с Угольной разведка шла, не обнаруживая неприятеля. Кроме комэска Нелюты в эскадроне находился комполка Гаврюшин, направленный Покусом на случай, если понадобится вести переговоры с японцами. «В бой не вступать, — наказывал комдив. — Вести себя достойно, как подобает хозяевам положения, и немедленно сообщать о всякого рода неожиданностях».
В это время консульский корпус интервентов все еще заседал на «Сакраменто», вырабатывая свою позицию и по отношению к НРА, подступавшей к городу, и избирая парламентеров для переговоров с Уборевичем.
К рассвету кавалерийский отряд Народно-революционной армии подошел к станции Океанская, где неожиданно был обстрелян японским военным патрулем, специально высланным еще шестнадцатого октября. Спешившись, кавалеристы не мешкая открыли ответный огонь. После короткой перестрелки японцы отступили к линии своих укреплений, которые были заняты загодя подведенными войсками.