Трезвый расчет
Шрифт:
Джейк немного дрожащей рукой протянул Дику пиво и пододвинул тарелку с сыром и толстыми ломтями хлеба.
– Пей и ешь. Я не знаю, клянусь, не знаю, почему не убил тебя вчера и почему говорю с тобой сейчас. Я ведь отдаю себе отчет в том, что ты за человек, Аллен. Почему я должен верить тебе, когда ты говоришь, что не превратил мою сестру в шлюху, хотя собственные глаза говорили мне вчера об обратном…
Дик спокойно и тихо сказал:
– Еще одно подлое слово о Джилл, и я сам убью тебя, Джейк. Она не шлюха, более того, она невинна, и я ни одному
– Ты забыл, в каком виде я вас застал? Хочешь сказать еще раз, что ни разу не спал с ней?
Дик стукнул кулаком по сиденью и подался вперед.
– Ты глупец, Джейк Уилбери! Да, мы спали вместе, мы делили удовольствие и любовь, но Джилл – девственница, и ты это знаешь. Веришь ты мне или нет, но, прежде чем делать выводы, подумай своей дубовой башкой, может ли человек с такой репутацией, как у меня, утверждать подобное, если это неправда?! Это же легко проверить у любого врача!
Джейк поднял руку, останавливая Дика.
– Поешь спокойно и дай мне обо всем подумать.
Некоторое время они молча ели и пили, не глядя друг на друга, но вот Джейк откашлялся и тихо произнес:
– Дик… ты мне ничего не обязан говорить… Я тот, кто везет тебя в тюрьму… И все же… может быть… Если можешь, расскажи об Элизабет!
Дик откинулся назад и долгое время не сводил с Джейка Уилбери внимательного и испытующего взгляда. Затем так же тихо спросил:
– Ты любил ее? Хоть немного?
– Я любил ее больше жизни. Когда мне пришлось оставить ее, я почувствовал себя едва ли не мертвым от горя. Но выбора у меня не было…
Дик видел боль в серых глазах парня, слышал непривычно дрожащий голос и никак не мог избавиться от непрошеного чувства жалости.
– Джилл сказала мне… Она рассказывала, что ваша жизнь, ее и твоя, была почти разрушена из-за странных привычек и поведения ваших родных. Так ты поэтому оставил Элизабет? Ты поклялся никогда не жениться, потому что считаешь, что Уилбери… безумны?
– Да, это так, но еще хуже то, что она знала… Элизабет знала. Я сказал ей, что ухожу, и объяснил почему. Она так плакала, что сердце мое разрывалось, но я знал, что мы должны расстаться. Так было лучше для нее, я никогда не смог бы причинить ей вред…
В глазах Дика вспыхнул гнев.
– Ты лжешь, Джейк Уилбери! Ты смеешь обвинять меня в том, что я развратил твою сестру, но я бы ни за что не покинул ее так, как ты это сделал с Элизабет! Да знаешь ли ты, как она страдала? Что она чуть не умерла от тоски – о нет, я бы никогда не смог так поступить с женщиной, которую люблю! Знаешь ли ты, благородный фраер Джейк Уилбери, что она носила твоего ребенка?! Хотя нет, зачем тебе было знать об этом! Ты просто попользовался ею и уехал…
Джейк вскочил.
– Ребенок?! Но это невозможно! Элизабет была девственницей, когда я оставил ее! Я никогда бы этого не сделал!
Дик с отвращением сплюнул.
– Господи ты боже мой! Как ты искренен, Джейк Уилбери, аж сердце щемит! Я уже почти верю тебе. Почти. Если не
Джейк в отчаянии топнул ногой и вцепился в свои черные волосы скрюченными сильными пальцами.
– Говорю тебе, этого не может быть! Я никогда не спал с ней, все, что было между нами, это лишь поцелуи и невинные ласки! Я клянусь, что я… О господи!
Неожиданно он смертельно побледнел и почти прохрипел:
– Неужели это могло случиться?! Я простился с ней в ту ночь… поехал в отель и напился с горя. Я упал на постель и думал об Элизабет, вспоминал и плакал, ибо знал, что все кончено… Она, должно быть, пришла ко мне в номер. Господи, я ведь думал, что это мне только снилось, а это было наяву!
Джейк выскочил из машины, снова в отчаянии запустил руки в густые черные волосы и зашагал взад и вперед.
– Так она решила, что я лишил ее невинности и после этого оставил? Да я бы никогда не бросил ее, особенно после того, как мы стали близки!
– Элизабет была уверена, что ты ее предал. Она тосковала так сильно, что заболела…
– Я клянусь, что никогда бы не сделал такой подлости. Я бы женился на ней, несмотря ни на что, забыв все свои сомнения, я честный человек! Поверь мне, поверь, Дик!
Дик мягко промолвил:
– Я верю тебе, Джейк. Верю, потому что любовь твоя к Элизабет очевидна и несомненна. До тех пор, пока я не встретил Джилл, я и не думал, что такое возможно, но теперь я знаю истину. Что ж, теперь мне еще больнее за сестренку. Она страдала напрасно.
– Да, но теперь я должен поспешить к ней! Должно быть, ребенок вскоре родится, если уже не родился! Где она, скажи, умоляю тебя!
Он метался по поляне, ломая пальцы. Дик с грустью смотрел на этого сильного, упрямого парня.
– Она с родителями, где же еще. Но учти, наш отец убьет тебя, едва ты появишься перед ним. Он не станет тебя слушать. До сих пор он не искал отмщения, потому что Элизабет умоляла его об этом, да и огласки не хотел, но если ты появишься на пороге его дома…
– Да-да, я знаю! Но я нужен Элизабет! Я вымолю у лорда Рендалла прощение.
– Джейк! Ты должен знать кое-что еще. Это о ребенке.
Джейк остановился и с тревогой посмотрел на Дика.
– Что? Он еще не родился? Нет, скажи, что нет! Мой сын не мог родиться вне брака! Я успею! Или… что, он родился раньше срока? Он слабенький? Я должен спешить!
Дик шагнул к Джейку и положил руку ему на плечо.
– Нет. Некуда спешить. Ребенок не родился. Элизабет слегла в горячке… в общем, она потеряла ребенка.
Дик не знал, куда деваться от жалости к своему недавнему врагу. Вся кровь отхлынула от лица Джейка, и он медленно закрыл глаза руками. Дик догадывался, что он сейчас чувствует. Он сам чувствовал эту боль, глядя, как мечется на смятой постели исхудавшая и почти обезумевшая от горя сестренка. Тогда он, сильный и здоровый мужик, чувствовал себя бессильным и жалким наблюдателем.