Три билета в Париж
Шрифт:
Ирина Серафимовна пригласила всех в комнату.
– Что там у вас происходит, рассказывай! – попросила Александра.
– Почему ты сбежала и как тебе это удалось? – поинтересовалась Светлана.
– Рассказывай с самого начала, деточка, – предложила Ирина Серафимовна.
И Алена приступила к рассказу.
О случившемся в ее семье знала почти вся школа. В школе вообще новости распространяются очень быстро, как было известно подругам. Алена очень переживала.
Ей сочувствовала Ольга Михайловна, учительница биологии.
– Наша дочь? – воскликнула Ирина
– Да.
Многие девочки в школе знали, что к Ольге Михайловне можно всегда обратиться за приворотными зельями – если хочешь приворожить какого-то мальчика, или отворотными – если хочешь, чтобы кто-то от тебя отстал. Имелись средства и для воздействия на соперницу.
Ирина Серафимовна сидела, открыв рот.
– Чем-чем занималась моя дочь?! – взревел Михаил Александрович.
– Тише! Тише! – успокоила его Александра. – Мы же хотим, чтобы Алена нам все рассказала и ничего не утаивала.
Михаил Александрович сник.
– Так Ольга Михайловна приторговывала этими средствами? – уточнила Светлана.
Алена кивнула. Светлана с Александрой переглянулись. До них эти сведения не доходили. Видимо, ученицы, пользующиеся Ольгиными услугами, всем подряд о них не рассказывали, информация передавалась от одной к другой. На ушко.
– Я хотела… чтобы Ирка, моя старшая сестра, устроила свою личную жизнь, – продолжала Алена. – Вы не представляете, что было с Иркой после того, как муж повесился! Мы тогда очень долго разговаривали с Ольгой Михайловной, и она сказала, что мне нужно самой отправиться в реабилитационный центр. Она знает очень хороший, за городом, туда ездили многие наши девчонки.
– Из школы? – уточнила Александра.
Алена кивнула.
– Ольга Михайловна велела мне ничего не говорить родителям. Это для них будет как бы наказание. Пусть думают, что я тоже ушла из дома, как и Ирка. Я, конечно, согласилась. Пусть помучаются!
– Аленочка, как же ты… – открыла рот Ирина Серафимовна, но Александра гневно посмотрела на нее, и Ирина Серафимовна замолчала.
Алена не знала, где в те дни жила ее старшая сестра Ира, а то обязательно сообщила бы ей о своих планах. Так не сообщила никому, но Ольге Михайловне, которая помогала многим девочкам, она верила. Ольге Михайловне страдающие от любви девочки обычно плакались в жилетку.
И Алену отвезли в известный подругам и Михаилу Александровичу хутор.
– Кто отвозил? – уточнила Светлана.
– Парень, который раньше учился в нашей школе. Его Сергей зовут.
Александра со Светланой переглянулись и, как могли, описали внешние данные Сергея.
– Да, он.
– И что оказалось на хуторе?
– Вообще-то, я там здорово отдохнула. Нас хорошо кормили. Правда, готовили мы сами – под руководством кого-то из инструкторов. Нас учили готовить. У всех были наряды. Например, я сегодня чищу картошку, кто-то режет салат… Но это справедливо. Почему нас кто-то должен обслуживать?
Не было никаких воспитательных речей, которыми Алену задолбали родители. Был строгий распорядок дня, целесообразность всех занятий объяснялась. Никто не сопротивлялся. Все выполняли положенное.
Утро
Все девчонки жили в одной большой комнате, мальчики – в другой. У инструкторов были отдельные небольшие комнатки.
Периодически кто-то покидал лагерь, на его место прибывал новенький или новенькая. Их принимали как родных, всему обучали.
– А… отношения с инструкторами? – спросила Светлана.
– Вы имеете в виду сексуальные домогательства?
Ирина Серафимовна с Михаилом Александровичем резко вдохнули воздух, но промолчали.
– Никаких домогательств не было, только по желанию. Это не запрещалось. И никого не принуждали. Все свободно.
Ирина Серафимовна схватилась за сердце.
– А… наша дочь? Она там бывала?
Алена сказала, что учительницу биологии Ольгу Михайловну на базе не видела ни разу.
С ними также работал психолог. По описанию это был мужчина, которого Михаил Александрович видел в один из дней с утра. С одними психолог работал больше, с другими меньше.
– А Сергей? Парень, который тебя привез на базу?
– Иногда появлялся. Я не знаю, что он там делал.
– Кого из девочек ты узнала?
– Да я почти всех или знала, или по крайней мере видела в нашей школе.
– И им всем рекомендовала поехать туда наша дочь? – спросила Ирина Серафимовна.
Алена кивнула и пояснила, что большинство девочек до появления на хуторе жили в таких жутких условиях, что хутор показался им просто дворцом. Ситуация, подобная Алениной, была только еще у одной. А так в основном контингент набирался из семей алкоголиков, где девочки были или просто заброшены, или вообще подвергались насилию. Им Ольга Михайловна предлагала пройти курс реабилитации, и они ее имя произносили, как имя Богоматери, поскольку она избавила их от их семей и они оказались в этих условиях. Девчонки хотели бы жить на хуторе вечно, поэтому и выполняли все задания с удвоенной энергией. Они сами предлагали себя инструкторам. Они привыкли, что за все должны расплачиваться телом. А их убеждали, что не должны и отдаваться мужчине следует только по любви и главным в отношениях между людьми должна быть любовь. Девчонки от такого вообще балдели и просто влюблялись в инструкторов или сходились с мальчиками. Мальчиков было меньше, чем девочек.
– А мальчики откуда брались?
– Ну… как и мы. Кто-то был из семьи алкашей, кто-то хотел уйти из дома из-за конфликта с родителями, как я. И они тоже были довольны. С ребятами из неблагополучных семей психолог работал гораздо больше. Со мной занимался меньше, чем с другими. Но я бы лучше поговорила с женщиной… Мне, признаться, он был неприятен.
– Но тогда почему ты убежала?
– Ну… не все так радужно. Хотя я до конца не поверила…
– Что случилось, Алена? Ведь что-то подтолкнуло тебя на этот шаг?