Три цвета крови

Абдуллаев Чингиз Акифович

— Шеварднадзе. Он прилетел с делегацией сегодня утром, и все дороги перекрыли, — ответил за женщину его друг. И вдруг замер, пораженный догадкой. — Ты думаешь, это там?

— Конечно, — возбужденно кивнул Фарид, — это точно в «Гюлистане». Они сегодня там подписывают договор. А погибший, видимо, убийца, который должен был туда ехать.

— Похоже, — согласился товарищ, но его супруга гневно перебила:

— Это нас не касается.

— Как это не касается?! — разволновался Фарид. — Нужно быстро ехать в милицию. Или в полицию. Как она сейчас называется.

— Они скажут, что это твой пистолет,

головой товарищ покачал — Там сейчас людей убивают, а ты говоришь «опасно»! — закричал Фарид. — Быстро садитесь в автомобиль. Поедем в город. Нужно всех предупредить. Может быть, убийца был не один.

— Сам будешь все им рассказывать, — пожал плечами товарищ. — А жен туда возить необязательно. Оставим их дома, а потом поедем. Никуда не денется твой убийца. Он свое получил.

Глава 27

Под аплодисменты гостей в большой зал вошли оба президента в сопровождении многочисленной свиты. Оба прошли к главному столу. Рядом рассаживались другие официальные лица. Некоторые обратили внимание на отсутствие за столом спикера парламента. Никто даже не предполагал, что он в это время находится в своем кабинете.

Слева от президентов расположились министры иностранных дел республик. Оба были довольны сегодняшним подписанием договора и выступлениями глав своих государств. Необходимость демонстрации дружбы двух соседей была очевидна, и обе делегации успешно выполнили свою роль. Вместе с тем это не было наигранным спектаклем, хорошо поставленным на публику. Азербайджан и Грузия, объединенные общностью судеб, схожей судьбой не только своих лидеров, ушедших и снова вернувшихся, но и ходом исторического развития, были просто «обречены» на стратегическое сотрудничество.

Шеварднадзе был особенно доволен. Теперь бакинская нефть пойдет через Грузию, и можно говорить о некоторой стабилизации ситуации в республике, испытывающей жесточайший энергетический кризис. Зимой в Тбилиси порой взрывался асфальт, из-под которого выбрасывались остатки кабелей, не выдерживающих перенапряжения. Холодная зима девяносто третьего была особенно тяжкой. Нужно было делать все, чтобы хоть как-то смягчить страдания людей.

Алиев, увидевший в зале довольно много дипломатов, благосклонно кивнул министру иностранных дел. Тот считал отношения с Грузией почти приоритетными в развитии международных отношений. Выходец из Грузии, владевший грузинским языком, он испытывал симпатию к своей родине, где вырос и формировался первые два десятилетия.

Дронго, сидевший за крайним столом в углу большого зала, рядом с Леонидовым, оглядывался по сторонам. Но знакомых лиц по-прежнему не было.

Банкет открылся традиционными выступлениями глав государств. Первым слово было предоставлено гостю. Зная, как чутко и ранимо реагирует национальная интеллигенция, оба лидера говорили на своих языках, предпочитая использовать переводчиков.

Некоторые из присутствующих не совсем понимали речь лидеров и обоих переводчиков. Особенно послы из стран СНГ и некоторые послы других зарубежных стран, хорошо знавших русский язык. Те, кто знал турецкий язык, как английский посол Томас Янг, могли относительно свободно понимать азербайджанский. Те, кто хорошо знал русский язык, как французский посол Перен, почти ничего

не понимали, догадываясь о сказанном по реакции окружающих.

Дронго не мог подняться и проверить весь зал. Он видел, как сосредоточены сотрудники службы охраны. Но по традиции они ждали только прямого нападения, только личной угрозы, которую готовы были отразить. Угроза, возникающая вне их видимости, была для них не совсем понятна. В службах охраны президентов были специалисты-профессионалы из бывшего девятого управления КГБ СССР, занимавшиеся и прежде охраной государственных лиц. Но в КГБ существовала и своя аналитическая служба, исследующая возможности агрессивного поведения различных групп террористов во время визитов главы государства.

То, что могла себе позволить спецслужба огромного государства, не могли иметь службы охраны Азербайджана и Грузии. Часто даже в тех странах, куда выезжали президенты, особенно в европейских и азиатских, службы охраны не знали всех террористических групп, не могли проанализировать развитие ситуации. Для того чтобы получить информацию в полном объеме, потребовалась бы аналитическая служба с подключением такой разведки, как ЦРУ или СВР.

Не только аналитиков должного уровня, но и разведчиков высокого класса, профессиональных дипломатов порой не хватало маленьким, ставшим самостоятельными, государствам. Иногда некоторые дипломаты новых государств, отозванные в собственные страны, даже не возвращались домой, предпочитая оставаться там, где уже были наработаны связи и имелось много возможностей для собственного роста.

Не хватало многого, и прежде всего финансовых средств для ведения активной внешней политики, включающей в себя совместные усилия не только дипломатов, но и разведчиков, аналитиков, международных журналистов, ярких представителей зарубежной диаспоры.

Дронго понимал, что в любой момент ситуация может выйти из-под контроля.

Сидеть и просто ждать было хуже всего. Нужно было что-то предпринять. Но каким образом можно проверить всех присутствующих? Они ведь проходили по специальным пропускам, выданным только вчера вечером и находящимся на строгом учете лично начальника службы охраны.

Он увидел нервное, бледное лицо министра национальной безопасности. Тот тоже понимал, что главный удар, возможно, будет нанесен именно здесь. Но все, что было в его силах, он уже сделал и теперь только тревожно озирался, вздрагивая при каждом стуке вилки или ножа. Сидевший рядом министр внутренних: дел был не в лучшем состоянии. Несмотря на то, что к Самедову во время допроса применили разные способы воздействия, в том числе и не совсем законные, он по-прежнему клялся, что ничего не знает и обязан был давать только информацию.

Докладывать о таком президенту означало расписаться в собственном непрофессионализме. И министр твердо решил ночью сам допросить своего офицера, если, конечно, сегодня ничего не произойдет.

Шеварднадзе закончил свое выступление, и в ответ начал выступать президент Азербайджана. Они несколько изменили протокол, но повод был слишком замечательный, чтобы обращать на это внимание. Дронго незаметно толкнул в бок Леонидова.

— По-моему, нам лучше выйти из зала.

— Во время выступления президента? — удивился подполковник. — Давайте подождем.