Три цвета одного убийства
Шрифт:
– Я ваш вечный должник, ребята. По гроб жизни.
– Вот, вот. И не забывай об этом».
Запись кончилась. Трубецкой провел рукой по лицу, словно проверяя степень небритости.
– Вычислить заказчика нетрудно. Мы знаем, кто покойник, и место определим. И вы думаете, так называемые «ребята» выполнили заказ?
– Вероятнее всего. Когда речь шла о деньгах, они ни перед чем не останавливались.
– Как же можно идентифицировать голоса вашего мужа и Меловани?
– По записи на автоответчиках. Владлен и Ираклий постоянно оставляли друг другу сообщения. Я их не стирала.
– К сожалению, исполнители мертвы. А почему вы вспомнили об этой записи?
– Я
– Смерть, по-вашему, пустяк?
– Конечно. Мы же рождаемся, чтобы умереть. Одни раньше, другие позже, но вечных нет.
– Вы еще очень молоды и так пессимистически настроены.
– На то есть свои причины. Но это не тема для разговора.
В гостиной появились Тоня и лейтенант.
– Мы обнаружили в подвале потайную комнату, где установлено видео– и аудионаблюдение за домом. Вы знали об этом, Гликерия Андреевна?
Хозяйка непонимающе пожала плечами:
– Даже не слышала. Я не пью вина и в подвал не спускаюсь. И зачем оно нужно?
– Вероятно, чтобы следить за вами, – ответила девушка.
– Глупо. Это у меня был повод следить за мужем, а у него… Впрочем, он всегда отличался странностями.
– Вы не возражаете, если мы снимем с компьютеров жесткие диски для экспертизы?
– Нет. Возражаю против того, чтобы мужчины подсматривали, как я переодеваюсь в спальне. Остальное смотрите.
– Я вам это обещаю, – улыбнулся следователь.
Диктофон с кассетой и кассеты с автоответчика они тоже забрали. На этом визит с обыском закончился.
4
Девушку пришлось отпустить. Вася Шувалов с облегчением вздохнул. Он изначально не верил в виновность Вероники Жгун. Трубецкой с Тоней занялись каким-то срочным делом, и Вася под шумок смылся из управления. Сегодня у Олеси был выходной, и они встретились в метро. На нормальное свидание у капитана не хватало времени, а он так мечтал побыть с Олесей наедине. Скоро вернутся ее родители, и они лишатся такой возможности. Да и Шульгин жил с матерью и младшим братом в малогабаритной двушке.
Девушка с увлечением помогала капитану, будто сама служила в полиции. Что называется – втянулась.
– Будем искать? – спросила Олеся.
Она научилась его понимать, Василий даже рта не открыл, а вопрос уже был решен.
– До упора. Без этого Яшки мы так и будем блуждать среди трех сосен.
– Измайловская линия. Сделаем пересадку на «Курской». Поехали.
Олеся взяла капитана под руку, и он улетел в небеса от радости.
Им сегодня везло. Около часа молодые влюбленные катались на поездах Измайловской линии. На станции «Первомайская» в вагон въехала инвалидная коляска, в которой сидел одноногий ветеран в камуфляжной форме, увешанной медалями, и заиграл на губной гармошке. По описанию инвалид походил на того, кого они искали.
На «Щелковской» он выехал из вагона. Конечная. Тут его и задержали.
– Не дергайся, приятель. Ответишь на мои вопросы – и я тебя отпущу. Будешь валять дурака, поедем на Петровку. Без костылей. Они тебе для спектакля нужны. И нога тут же вырастет.
Шувалов показал свое удостоверение.
– Что, люди с Петровки уже инвалидами занялись? Работы нет?
– Я занимаюсь убийством на Фрунзенской набережной. Ты – один из
Яша побледнел. Он все понял.
– Она же и меня пришьет.
– Вряд ли.
Его доставили в отделение станционной полиции, где инвалида хорошо знали, но капитан из Главного управления удивил дежурного не меньше, чем калеку:
– Я должен допросить этого парня. Выделите мне комнату. Девушка – наш сотрудник.
Начался допрос.
– В скверике меня за деревьями не видно, – начал свой рассказ Яша, пока Шувалов изучал его паспорт. – Черненькая девушка уехала в начале первого. Мужик, чей спортивный «Мерседес» стоял во дворе, выбежал вслед за ней на улицу и просил остаться. Что-то лепетал еще, но она уехала. Он вернулся в подъезд. Меня они не видели. Темно. А я сидел тихо и ужинал. Тут из темноты появилась эта дама. Шикарная баба, будто с обложки журнала сошла, но описать я ее не смогу. На ней была шляпа с большими полями и темные очки. Она села на одну из лавочек рядом, но меня не заметила. Когда девушка уехала, дама выкурила сигарету и вошла в тот же подъезд. Вышла она минут через пятнадцать, возможно, не застала кого-то дома, и пешком направилась к воротам. На этом кино не кончилось. Из подъезда дома напротив показался высокий мужик. Я его не разглядел. Но когда он подошел к тому же подъезду и оказался под фонарем, я увидел фотоаппарат, накинутый на шею, с большим объективом и запомнил клетчатый пиджак. Раньше я этого парня никогда не видел. Впрочем, других тоже, кроме хозяина «Мерседеса». Тот постоянно баб возил к себе. Каждый раз новых. А эта черненькая ему не дала. Строптивая девчонка. К такой на кривой козе не подкатишь. Сериал продолжался. Красавица в шляпе вернулась с двумя лопатами. Что-то еще у нее было в руках. Она подошла к «Мерседесу», открыла багажник и бросила лопаты туда. Потом открыла переднюю дверцу машины. Тут меня черт дернул. Я подошел к ней и что-то ляпнул. Типа – «не твоя машина». Она не напугалась, а достала из сумочки пистолет – и пальнула бы, но не стала. Она меня не боялась, а я аж штаны обмочил от страха. Вот тогда я ее немного разглядел. Красивая. А из-под шляпы виднелись белокурые волосы. Вероятно, длинные, убранные в пучок. Губы красивые. Вот только палец такой красотке в рот не клади – всю руку оттяпает. Потом она заперла машину и вернулась в дом.
– Но ты же мог позвонить в полицию?
– Мне только этого не хватало. Она ничего не боялась. Я так понял, что мужик сам дал ей ключи от машины. Чего лезть не в свои дела? В доме она пробыла минут пять, потом ушла. Очевидно, ее машина стояла на улице. Больше я ее не видел. А еще через десять минут вышел мужик с фотоаппаратом. Вот он вел себя очень нервозно. Оглядывался по сторонам. Сел в стоящую возле дома напротив «Волгу» и уехал. Машина выглядела новенькой, двухцветной, старого выпуска. С оленем на капоте.
– Значит, последним уехал мужик в клетчатом пиджаке?
– Нет. Спустя полчаса или раньше вернулась брюнетка в кожаном костюмчике. Зашла в дом и через десять минут вышла. Очевидно, не договорились. На этом кино закончилось. А потом в половине третьего приехала полиция. Я тут же смылся от греха подальше.
– И это все?
– Когда я уходил, то оглянулся. Дверь подъезда дома напротив хлопнула. Я видел только спину мужчины в черном. Он вышел из того же подъезда, где сидел фотограф. Человек без примет. Не маленький и не высокий, в бейсболке. Он вышел, когда полицейские вошли в дом. Могу лишь сказать, что такие в нашем дворе не живут. Я людей по походке узнаю. Всех знаю, и меня все знают. Этот чужак. Но мне уже не до него было.