Три дня Индиго
Шрифт:
Похоже, куколки и впрямь играли в прятки.
Я торопливо дошел до комнаты Дарины, открыл дверь и проскользнул внутрь. Стучать у Измененных было не принято.
Дарина лежала ногами к двери на матрасе, застеленном одеялом, и читала какую-то книжку. В ушах у нее были капельки наушников, рядом лежал плеер, подаренный мной неделю назад. Она очень смешно болтала в воздухе ногами в такт музыке, я невольно улыбнулся и постоял немного, глядя на нее.
Потом, как мог тихо, подкрался к ней (пол был покрыт в несколько слоев коврами и одеялами),
Вообще-то дурацкий поступок. Жница может убить человека голыми руками.
Но я не боялся.
– Знала, что ты придешь, – сказала Дарина. Оттолкнула книжку, перевернулась на спину.
Я осторожно убрал ладони, посмотрел в ее сиреневые глаза и поцеловал. Вынул наушники. Из них едва слышно доносилась музыка – кто-то призывал порвать тишину, проклинать тьму и проклинать свет.
Мы целовались, пока песня не кончилась.
Потом я лег рядом и спросил:
– Гнездо сказало?
– Нет, я чувствовала, что ты придешь, – ответила Дарина.
Может быть, она и впрямь почувствовала. А может быть, хотела, чтобы я пришел.
– Дарина… – Я взял ее за руку. – Случилась странная история. Меня позвал к себе Продавец. Я только что из Комка.
– Так, – ее голос сразу посерьезнел. Она коснулась плеера, отключая его.
– Кто-то убил Продавца в Комке. Не в том, что рядом. На набережной. Продавец просит меня выяснить, кто это сделал.
– Не ввязывайся! – быстро сказала Дарина. – Максим! Это либо Прежние, либо Инсеки!
– Инсек один, и он сидит в своем корабле на Селене.
– Тогда Прежние. Тем более!
– Мне не надо ни с кем драться. Только выяснить, кто это сделал.
Дарина помолчала мгновение. Спросила:
– Что он тебе пообещал?
– Возвратный мутаген.
Теперь она замолчала надолго. Я приподнялся, посмотрел на жницу.
Дарина плакала.
– Ты не хочешь снова стать человеком? – спросил я.
Она прижалась лицом к моей груди. Прошептала:
– Хочу. Очень хочу. Но лучше я буду жницей, а ты живым.
– Дарина, я не буду рисковать. Это вроде частного расследования. Приду, посмотрю, попытаюсь понять.
– И тебя убьют!
– Кто?
– Не знаю. – Она села. – Максим…
Я молчал. Дарина безнадежно заглянула мне в глаза.
– Тебя не переубедить?
– Нет.
– Тогда рассказывай.
– Да нечего еще рассказывать, – вздохнул я. – Наш Продавец никаких деталей не раскрыл. Может, и сам не знает? Сказал, что Продавец на набережной был убит вечером, между девятью и одиннадцатью часами. Об этом никто не знает, ни полиция, ни власти. Комок закрыт, откроется только для меня. Я могу привлекать к расследованию тех, кто участвовал в истории с вашим Гнездом.
– То есть меня, Наську…
– Ни тебя, ни тем более Наську я привлекать не стану!
– А зря, кстати, – сказала Дарина. – Она прочитала, по-моему, все детективы на свете.
– А я прочитал несколько кулинарных книг. Только, кроме яичницы,
Дарина улыбнулась.
– Согласна… Хорошо. Тогда ты можешь привлечь деда Борю, Елену, Виталия, Василия, Милану, Лихачева.
– Зачем?
– Они умные люди, они многое знают. Елена – врач, Милана – биолог. Тебе разрешено осмотреть тело?
– Мне разрешено делать с ним всё, что угодно, – сказал я. – Только нельзя его выносить из Комка.
– Ну вот! Лихачев – полицейский и много лет занимается пришельцами. Да он на тебя молиться станет, если ты позволишь осмотреть Продавца! Елена и Милана проведут вскрытие…
Я поморщился.
– Если ты хочешь добиться результата, то придется это сделать, – сказала Дарина.
– Да… но… Наверное, да, – я вздохнул.
Никакого любопытства я не испытывал. Продавец как-то сказал, что они лишь на первый взгляд человекоподобны. Что он даже не гуманоид (хотя как это возможно, ведь гуманоид – это как раз существо, внешне напоминающее человека). Но похож он на человека или нет, красная у него кровь или зеленая, млекопитающее он или рептилия – ковыряться в мертвом теле я не хотел.
Что ж, значит, и впрямь – Елена… и Милана.
– Я не ревную, – напомнила Дарина.
– А зачем деда Борю, Василия, Виталия? – быстро сменил я тему.
– Сам решай, – сказала Дарина. – Но мне кажется, они очень обидятся, если ты их не позовешь.
– Обидятся, – признал я.
Приняв решение, Дарина больше не пыталась меня отговорить. Сев по-турецки, она уперлась руками в матрас, посмотрела в стену. Глаза ее затуманились, их сиреневый свет померк, только зрачок бился, будто она невероятно быстро считывала что-то с невидимого мне экрана.
С ней сейчас было Гнездо. Жница общалась с ним, запрашивая и получая информацию с невозможной для меня скоростью и свободой. Я сидел тихо, смотрел на нее и боялся прикоснуться, чтобы не вывести из транса.
Обычно Измененные не показывают чужим такие штуки. Но я чужим не был.
– Ничего… – выдохнула Дарина, обмякнув. – Информации по Продавцам очень мало, в основном – запросы и получение мутагенов и прочих товаров. Что-то есть для уровня хранителя и матери, но тоже немного. Информации по уязвимости, силе, происхождению, характеру отношений с Инсеками и людьми вообще нет.
Она виновато глянула на меня.
– Я ведь даже не знала, что Продавцы помогли Инсекам захватить Землю.
– Инсеку, – поправил я.
– Вот видишь. И этого я не знала! Я только жница. Учу куколок, помогаю в Гнезде. Может быть… если я пройду до хранителя…
Она не закончила.
– Нет! – сказал я. – А если я не справлюсь, и мы не получим возвратный мутаген?
– Если я стану хранителем, то могу и не захотеть вернуться, – тихо ответила Дарина. – Дело ведь не в том, что у меня глаза сделаются как у вареной рыбы. У меня в голове тоже всё переварится. Гнездо будет главным и единственным.