Три года счастья
Шрифт:
Выжидает паузу,словно сжигает Майклсона взглядом, словно посылает его к черту, потому что ее план полетел к чертям. Он видит это и понимает, читает ее взгляд, словно для Элайджи Майклсона она открытая книга, а Пирс из последних сил пытается доказать, что все хорошо. Нет, все не хорошо, ведь только что ее план полетел к чертям из-за какой-то блондинки.
— Подумай, Элайджа. Хорошо подумай или я сама все сделаю, и тогда тебе придется убить меня, чтобы остановить. Я всегда добиваюсь своей цели.
— Как и моя семья, и не важно, сколько времени на это уйдет. Ты знаешь это, как никто другой, Катерина.
— Тогда что же произошло, что Элайджа Майклсон оставил свою семью. Сдался? Утратил
Элайджа чувствует, как напряжена его Пирс, которая нагнулась, сжала руки на стеклянном столике так, что вот-вот послышаться звон бьющегося стела, посыплется осколки, а ее руки окрасятся в алый. Ее руки окрасятся ее же кровью. Ему хочется, чтобы эта венка на ее лбу исчезла, а глаза были вновь широко распахнуты. Он откидывается на спинку дивана, приподнимает подбородок ,ведь Мерлин прижимается к его груди.
— Я тебя предупредила, Элайджа Майклсон.
Что происходит? Просто Кетрин Пирс сдержала себя в руках, выпила бокал холодного вина, до дна, и уходит. Уходит, громко хлопнув входной дверью.
Что происходит? Просто Элайджа Майклсон понимает, что она лгунья, убийца плетет интриги, настраивает людей друг против друга и мстит. Сейчас она ворвался в его жизнь каким-то сумасшедшим ураганом. Ворвалась, потому что это должно было произойти. Ворвалась, выпила бокал вина и ушла. Просто Элайджа Майклсон понимает, что она не та Катерина, а Кетрин Пирс. Маска Кетрин врослась в лицо Катерины.
Она не могла уйти не выпив.
========== Глава 3. Лабиринт чувств. ==========
Венецианский хрусталь летит в стену, звон бьющихся осколков напоминает, что Кетрин Пирс может перевернуть не только милый и уютный домик, ее знакомой ведьмы, а точнее, зависимой от Пирс, одной из тех несчастных, что попались в сети Пирс и были обязаны ей ведьм. Пирс была приглашена в ее дом, и поэтому направилась именно туда, на одну из улиц расположенную в районе Манхеттен. Кетрин всегда имела рядом личную ведьму. Молодая афроамериканка, с карими глазами миндалевидной формы, черными как смола жесткими волосы остриженными под каре, по имени Одри была обязана Кетрин, которая два года назад спасла ее. Спасла Одри, которую полиция остановила у выхода из ночного клуба. Наркотики. Банально, но Кетрин была нужна новая ведьма, и она заполучила Одри, внушив капитану полиции забыть об этом инциденте.
— Мебель только не трогай, моему парню это не понравится, - застыла на пороге комнаты, скрещивает руки на груди.
— К черту или боишься, что разнесу этот дом? Впрочем, я могу, - произносит Пирс.
— Что? Это симптом или на пути Кетрин Пирс встала любовь? Ревнуешь Элайджу Майклсона? – усмехается ведьма.
— Ревную? Ревную к дешевой, шлюховатой, версии Мерлин Монро одетую в Agent Provocateur, - у нее на лице вырисовывается толи ухмылка, то ли улыбка, будто сказанное ей - это шутка. — Ее имя, между прочим, Мерлин. Символично.
— И что тебе нужно от меня? – кашляет ведьма.
— Уничтожь ту женщину, проклятье, иссушение, заставь ее подавиться кровью, что-нибудь придумай, обратись к темной магии,- перечисляет Пирс, загибая пальцы. — Или я сама вырву ее сердечко, которое так ценит Элайджа.
— Диагноз – ревность, - кивает, смотря на осколки вазы, которые еще несколько минут назад были вазой. — Тебе придется купить новую, ведь эта ваза принадлежала прабабушке моего парня Шона.
— Все может лететь к чертям, думай Одри, а я ухожу, - словно отмахивается от ведьмы, останавливается, заглядывает в глаза. — Я ухожу. Мне нужно убить, чтобы прийти в себя. Хорошо, что этот город наполнен едой.
— Если это не любовь, то другого слова я подобрать не смогу, - вздыхает чернокожая девушка. — любовь, только какая-то странная.
— Я не позволяю любви встать на моем пути. Я играю в любовь, - говорит, строго и не отводя взгляда от ведьмы. — Я должна сыграть и заполучить Элайджу Майклсона. Первородный брат с безупречным вкусом на моей стороне – идеально. Ты напела мне про лекарства вовремя, но его захотят получить не только братья Сальваторе для девушки, которую они любят. Клаус – для него недопустима мысль, что в этом мире существует оружие. Любое оружие против него должно быть уничтожено. Ребекка – для нее лекарство шанс на то, о чем она мечтает столько столетий : дом, семья, дети, человек, который будет любить ее и состарится вместе с ней наблюдая, как растут их внуки. Мне плевать, кому Элайджа отдаст лекарство после того, как поможет мне заключить сделку с Клаусом. Это их семейные дела, в которые я не вмешиваюсь. Майклсоны решают все между собой и лучше не вмешиваться в их семейные разборки. Очень скора я буду свободна.
— Говоришь так, как будто это лекарство в твоих руках, но ведьмак, который покоится вместе с лекарством опасен, - предупреждает, пытается преградить Кетрин путь.
— Так это и есть, потому что Кетрин Пирс всегда получает желаемое, - в голосе не капли сомнения. — Мне пора…
— Да, славное убийство, взбодрит и расслабит тебя, - прикусывает губу, провожая взглядом Пирс до двери.
В Одри летит светильник, но она ведь не слаба и тот не достигает ее, падает у ног ведьмы. Магия и в правду нужная вещь, в особенности, если нужно защититься от гнева рассерженной сучки Кетрин Пирс. Хлопает дверью, театрально закрывает ее. Уходит, словно она обиженный ребенок. Театр, в которым, Кетрин Пирс актер. Актер не знающей своей роли.
Ещё один спектакль в персональном театре имени Кетрин Пирс.
У Кетрин Пирс не выходит, чтобы и волки сыты и овцы целы. Не в правилах лгущей, манипулирующей стервы, вроде как. Она может только играть роль беззащитной овечки, чтобы в нужный момент обнажить волчьи зубы и разорвать в клочья.
Кетрин Пирс закрывается ото всех. Снова. Тьма поглощает, заставляет пройти лабиринт, построенный из собственных домыслов и упрямств, правила « Лучше умрете вы, чем я.» Разбить нос случайному прохожему, уткнуться лбом в холодную стену, думая, что же пошло не так и просто закричать на всю округу, зная, что никто не услышит. Кричать то ли от боли, то ли от того, что Кетрин Пирс оказалась в лабиринте. Лабиринте чувств. Кетрин Пирс оказалась в лабиринте из которого ней выхода, только она еще не понимает этого.
*** Манхеттен. Via Della Pace . ***
Via Della Pace – Италия в центре Манхеттена. Небольшое, но уютное местечко, где вечерами шумно и весело, очень вкусная еда и звучит итальянская речь. Мерлин предложила Элайджи пойти именно сюда. Слегка медленное обслуживание, но ее спутник предпочитал вести беседы, во время трапезы и Мерлин поддерживала его в этом. Сейчас, когда он столкнулся с семейными проблемами, недопониманем, был в шаге от того, чтобы вырвать сердце Никлауса, которое сжимал в своих руках, он запутался, и Элайдже Майклсону был нужен слушатель и прекрасный собеседник. Элайджа Майклсон выбрал на эту роль Мерлин. Все душевно и приятная атмосфера. Для сегодняшнего вечера блондинка выбрала длинное платье небесного цвета, которое обтягивало талию подчёркивая все достоинства фигуры, и позволяло демонстрировать бриллиантовое колье, подарок ее спутника. Майклсон предпочел костюм тройку неизменно черного цвета, белоснежную рубашку. Отодвигает стул, помогает спутнице сесть за столик, от чего на ее лице появляется улыбка, ведь Мерлин думает, что время галантных кавалеров осталось в прошлом. Прошлом, в котором она была человеком.