Три грани круга
Шрифт:
— Но можешь в любой момент, — несколько раздосадованно произнес мужчина. Только я не поняла на кого он больше злился на меня или себя.
— Спрашивается, чем? — я потерла руки, пятясь до тех пор, пока не уперлась спиною в умывальник.
— А то ты не знаешь? — язвительно спросил Гевор. — К чему столько кривляния? Манерности? Игры в простушку? По мне так проще сказать конкретно что хочешь и сколько раз в неделю. Только сразу учти, больше раза даже не рассчитывай. На большее время я не смогу отлучаться, — поставил мне условия мужчина.
Я же до сих пор
— Одного раза может не хватить, — я хотела сказать, что мне врач об этом сказал, однако меня опередили.
— Ах, тебе одного раза будет мало? Да у тебя вообще совесть есть? У меня лины без газа из-за твой прихоти останутся, да он им нужен как воздух. Я не могу тратить только на дорогу несколько чартов, — прогромыхал мужчина, надвигаясь на меня стеною.
Я себя ощутила маленькой девочкой, которую собирался съесть голодный зверь.
От ответа меня спасло завывание браслета, свидетельствующего об экстренном вызове. Подобные сигналы могли поступать на личные средства связи только из госучереждений. Игнорировать их было запрещено под угрозой наказания. Обычно, за не своевременный ответ на гражданина налагался приличный денежный штраф.
Я метнула испуганный взгляд на Гевора, поднимая руку с браслетом для ответа, как бы говоря глазами, что отвечу в любом случае, даже если мне придется с ним бороться за эту возможность. Мужчина не стал препятствовать.
— Да, — произнесла я дрожащим голосом.
— Илина Кариман, с вами все в порядке? Ответьте. Это доктор Шпиц, — я слышала беспокойство, сквозившее в вопросе мужчины. — Вам нужна помощь?
Я испуганно взглянула на Гевора, чувствуя дикое желание пожаловаться и рассказать о случившемся. Он же сложил руки на груди и с неким превосходством взирал на меня сверху вниз. И кто придумал байку, что мужчины в нашем обществе ущемлены в правах? Да все это выдумка чистой воды. Правящим классом в данный момент я себя совершенно не ощущала. Скорее загнанной в угол птицей.
— Да. Это я. Нет. Мне помощь не требуется, — дрожащими губами сообщила в ответ.
Гевор победно улыбнулся.
— Хотя…
Мужчина, стоящий напротив меня, напрягся и набычился, словно собирался идти в атаку.
— Скажите, а когда прибудет мой второй партнер? — задала мучивший меня вопрос.
— А разве они еще не прибыли в ваше распоряжение? — лин удивился. — Еще неделю назад было отправлено извещение. Я лично проконтролировал. Неужели они не явились?
Я не знала что ответить.
Это что же получалось? Триа должно было сложиться еще неделю назад?
Правильно. В то время было самое лучшее время для оплодотворения. Теперь же срок был пропущен и надо было ждать следующего цикла.
Меня обуяла такая злость на этих безответственных мужчин, которые не посчитали необходимым объявить о своем назначении в триа, а фактически саботировали волю государства, направленную на спасение расы линов от вымирания.
— Безответственные аморальные типы, — выругалась вслух.
Я
— Кто?
— Ты, — я ткнула пальцем в грудь безответственного лина, — ломал передо мной комедию, по поводу угнетенной роли самца-оплодотворителя, а на самом деле даже не смог вовремя явиться. Ты хоть понимаешь, что ты наделал?
Меня душил гнев. Я так ждала, так готовилась морально. А меня… А мне…
— Подумаешь, не явился в назначенный срок, как будто с тебя убыло. Такие как ты находят развлечения и без санкции государства на оплодотворение. Тебе по большому счету все равно с кем спариваться. Разве для тебя важен результат, всем только и подавай процесс. Вообще оборзели. Раньше хоть соблюдали церемонии, а теперь готовы спариваться в любом месте и в любое время. Неделей раньше, неделей позже. Какая для тебя разница, все равно ребенка не получится.
Подобного стерпеть я не могла. Моя рука самопроизвольно поднялась, описала полукруг и с громким звуком опустилась на щеку Гевора.
Я даже в детстве никогда не дралась, для меня насилие было из ряда вон выходящее. Если бы мне сказали, что смогу поднять руку на лина, то я бы рассмеялась, предположившему эту чушь, в лицо. А на самом деле надо было меня довести до такого состояния, когда я перестала себя контролировать. Только и всего.
— Не смей так говорить. Лучше отрежь себе поганый язык и засунь вместо кляпа в поганый рот, а иначе это сделаю я, — у меня разве что искры из глаз не летели.
У Гевора от удивления округлились глаза, он явно не ожила от меня столь экспрессивного ответа. Однако в следующий миг лицо мужчины стало багроветь, лишь на месте, где моя пятерня соприкоснулась с кожей лица, оно белело.
— Ах ты, мерзкая поганка. Да я тебя в порошок сотру, — ко мне потянулись длинные скрюченные пальцы. По крайней мере, мне так показалось.
От испуга я закричала что есть мочи и обрушила на голову Гевора рядом стоящую вешалку с висящими на ней полотенцами и халатом. И пока мужчина выбирался из под завала молнией рванула в сторону гостиной, пробегая по коридору на ходу нажала на тревожную кнопку. Завыла сирена, одновременно с нею блокировались все двери, отсекая меня от Гевора. Теперь каждый из нас находился в изолированном помещении.
— Что ты сделала, дура! — услышала я восклицание из ванной. — Зачем вызвала Службу Порядка?
— Я тебя боюсь. Пусть они приедут и заберут тебя, ненормальный, — ответила я Гевору.
— Немедленно отмени вызов. Сейчас же, — кричал через стенку мужчина.
— Ни за что. Пусть тебя посадят в карцер. Я буду просить самое строгое наказание, какое только можно.
Я знала о чем говорю. В нашем обществе показания женщин имели больший вес, нежели мужчин. Это было связано с уязвимостью и слабостью лин. Кроме того, я знала, что став претенденткой на материнство автоматически приобретала иммунитет от всякого рода воздействия. А вот мужчина априори был в худшем положении.