Три истории о любви
Шрифт:
– Я ей сказала, что в первый и в последний раз.
– Когда надо отсылать отчет?
– Послезавтра, но вы его подписать еще должны.
– Много осталось?
– Минут на сорок, не больше.
– Заканчивайте, я подожду. Вы не должны оставаться здесь одна, не положено. Вдруг вам плохо станет? Закончите, принесите в мой кабинет.– Распорядился главный.
Сенька, зная крутой нрав Прохорова, молчала. Минут за двадцать она доделала Веркину работу, вложила в папку на подпись, завязала волосы в хвост и пошла в кабинет к главному инженеру.
Он
– Можно, Дмитрий Степанович?
– Заходите, Есения.
Он удивленно смотрел на девушку, протягивающую ему папку с документами.
– Зачем вы это сделали? – Спросил он.
– Я уже вам объясняла. Вера попросила, неудобно было отказать, а так как Егорыч на больничном…
– Я про прическу. Вам так красиво, когда волосы распущены.– Перебил ее Прохоров.
Сенька смутилась. Она не ожидала от него простой человеческой речи. Он всегда был строг и даже резок с Сенькой, а тут… почти комплимент!
– На работу с распущенными волосами неудобно как- то.
– Но вы же распустили.
– Так никто не видел!
– А я – никто?
Сенька совсем смутилась.
– Я этого не говорила. Вы случайно зашли.
– Знаете, Есения, я очень доволен, что случайно зашел. Это помогло мне разобраться в ситуации и принять, наконец, решение. Собирайтесь, я вас отвезу домой!
Это было сказано с такой интонацией, что возражать было бесполезно.
Сенька взяла сумочку, закрыла окно, выключила свет, закрыла дверь. Дмитрий Степанович уже ждал ее в коридоре.
Главным инженером его назначили два года назад. Грамотный специалист с пытливым умом и ответственным характером, он уверенно шагал по карьерной лестнице. Симпатичный тридцатипятилетний главный инженер взбаламутил все женское общество на родном заводе. Он никому не оказывал знаков внимания. Говорили, что у него есть женщина, с которой он живет. Другие говорили, что он женат, но разводится. Вобщем, личная жизнь главного – потемки.
Прохоров с Есенией прошли через проходную, чем ввергли вахтера в шок, сели в машину Дмитрия Степановича.
– Где вы живете? – Спросил он.
Сенька назвала адрес.
– Завтра, Есения, вы снова задержитесь?
– Нет, – Удивилась Сенька его вопросу, – у меня завтра очень важное мероприятие. Я не могу опаздывать.
– Поделитесь, если не секрет. Какое?
– Не секрет. Я завтра покупаю квартиру. Правда, дом еще строится. Так что переехать смогу года через два, не раньше. Но для меня это такое долгожданное событие!
– Да, поздравляю. А где сейчас вы живете?
– С одной чудесной бабушкой. Мне так повезло! Она сдает мне комнату, а я ухаживаю за ней. Но, главное, она меня прописала. Представляете, Дмитрий Степанович, я для нее совсем чужая, посторонняя, а она меня, можно сказать, спасла. Мне ведь жить совсем негде было, и работы тоже не было.
– Есения, простите за вопрос, а Протасов, почему вам не помог?
– Какой Протасов?
– Как какой? Наш директор, Иван Сергеевич Протасов.
– Я даже не поняла, о ком вы говорите. А почему он должен мне помогать? И какой он мне опекун? С чего вы это взяли? – не понимала Сенька.
– Так что, вы с директором не близко знакомы?
– Первый раз я его увидела, когда на работу пришла. Почему вы спрашиваете?
– Иван Сергеевич спрашивал о вас у меня. Интересовался, не обижаю ли я вас? Вот я и подумал.
Сенька рассмеялась. Вот, значит, почему главный был с ней так суров. Он Бог весть что навыдумывал!
За разговорами они подъехали к Сенькиному дому. Она поблагодарила его и побежала домой. Дмитрий Степанович смотрел девушке вслед. Теплое, давно забытое чувство разливалось в душе мужчины.
На следующий день Верка пришла на работу раньше Есении. Она перерыла оба стола, отчета нигде не было. Когда Сенька вошла в комнату, Верка накинулась на нее:
– Где мой отчет? Стерва! Ты подставила меня! Пообещала и не сделала! Ну ты и гадина! Думаешь, если с директором спишь, тебе все можно?!
Проходивший по коридору Прохоров, услышал Веркины вопли и открыл дверь комнаты.
Верка, красная от гнева, орала на Есению, побледневшую от несправедливых оскорблений.
– Прекратить! Есения, вы, Вера, и исполняющий обязанности Егорыча, ко мне в кабинет! Быстро!
Все собрались вокруг длинного стола главного.
– Ваш отчет, Вера, находится у меня со вчерашнего вечера. Я давно подозревал, что Егорыч работает за вас. Но вчера убедился, что вы готовы своей работой загрузить всех, лишь бы самой ничего не делать! Мне такие работники не нужны. Вы, Вера, уволены. Зайдите в отдел кадров за расчетом. Вы, – он посмотрел на и. о. Егорыча, – получите выговор за нарушение трудовой дисциплины в коллективе. А вы, Есения, будете выполнять и свою работу, и Веры, с прибавкой к жалованию 40%. Вас это устраивает, Есения?
Сенька от страха ничего не соображала. Она поняла, что Прохоров ждет от нее ответа и, кивнув головой, сказала:
– Да.
– Все свободны. Есения, задержитесь. Вера, через полчаса чтобы
вас здесь не было! Засекаю время!
Сенька осталась у Прохорова. Он смотрел на нее. Есения понемногу приходила в себя.
– Дмитрий Семенович, что это было?
– Рабочее совещание, – улыбнулся главный.
– А я с чем только что согласилась?
Прохоров рассмеялся.
– Есения, вам когда- нибудь говорили, что с вами не соскучишься?
– Все говорят. Моя бабушка меня недотепой звала. Наверное, поэтому все и смеются надо мной.
– Ну что вы. Если вы не ответили на хамство Веры, это не значит, что над вами смеяться надо. За это надо уважать. А согласились вы с моим предложением… – и он объяснил ей, что она будет совмещать свою и Веркину работы, но этого бояться не надо. Разобравшись в обязанностях уволенной, Есении не будет трудно выполнять двойную работу.
Сенька согласилась с его доводами и собралась уходить.