Три карты на стол
Шрифт:
Так остро,так пьяняще...
– Сладкая, – пробормотал он,торопливо стаскивая с меня халат.
– Такая сладкая. Слаще любых пирожных.
Вот это да! Лучший комплимент в моей жизни...
Яспохватилась, только ощутив спиной прохладу простыней. Совсем голову потеряла!
– Обещай, - попросила я, упираясь ладонью в его грудь и уворачиваясь от поцелуя, - что я не забеременею. Ты сказал, что можешь это сделать. Пожалуйста!
Рук приподнялся на локтях. Сдерживался он с трудом, вон как жилы
Он не спросил ни o чем.
– Клянусь. Своей кровью и силой, дубом,терновником и ясенем. Хватит?
Ятолько кивнула - и потянулась к нему…
– Почему?
– он курил, сидя на краю постели.
– Что - почему? – я прикрыла грудь одеялом и отвернулась. Это не спасало - ни от его голоса,
ни от пристального взгляда в спину.
– Почему ты так переживала о ребенке?
Ядернула плечом. Поджала ноги и обхватила коленки руками.
– Не хотела попасть в неприятности.
– Меган, - матрац прогнулся под тяжестью его тела, а я замерла от тяжелой горячей руки на бедре.
– Ты думаешь, я бы тебя бросил?
– Не хочу проверять, - выдавила я. – Спасибо.
– За что?
– Что принял всерьез. Мог бы отмахнуться.
– Это из-за Мышки?
– спросил он буднично.
– Что?
– переспросила я, думая - надеясь!
– что ослышалась. Он выдохнул дым.
– Не считай меня идиотом. Сложить два и два несложно. Мышка - не рожденная душа,так?
Как и собаки Ирэн?
– Так, – согласилась я после долгой паузы. Стиснула кулак, комкая простынь. – Мою дочку звали бы Мишель. Мышка.
Блондин прищурился.
– асскажешь?
Почему бы и нет? Так отчаянно хотелось кому-то довериться, разделить хоть с кем-то свою боль. Все то, что я носила в себе долгие семь лет.
Не с Мышкой же откровенничать, верно?
– Мне было семнадцать, - начала я тихо.
– Я была такой дурой! И я только что потеряла отца.
– Тогда ты познакомилась с этим типом?
– подсказал Рук негромко. – С Томми?
Я невесело усмехнулась, качнула головой.
– Да нет, он давно за мнoй ухаживал. Мне казалось так романтично встречаться с ним тайком!
Говорю же, дура.
Сигарета Рука дотлела почти до фильтра.
– И?
– он подался вперед и накрыл ладонью мою руку, безвольно лежащую на одеяле.
– Хотя не говори , если не хочешь.
Я подняла взгляд на обманчиво спокойное лицо Рука и сoобразила.
– Это не то, что ты подумал. Он меня не насиловал. Меня даже уговаривать особо не пришлось! Я была напугана, ужасно одинока, не знала что делать. Убежала с Томми, потом сидела под замком. Для моего же блага, само собой. От Бишопа меня прятали, ага. А я верила! Еще и радовалась, огда залетела.
– Он, я так
– Рук обнаружил, что стиснул мои пальцы до боли.
–
Прости.
– Ничего. он тайком подлил мне абортивное зелье.
– Мразь.
– Резюмировал Рук коротко.
Яопустила взгляд. Почему-то было стыдно. Стыдно до сих пор.
– Больше чем ты думаешь. Ты ведь помнишь,что инициирует видящую?
Блондин кивнул.
– Ребенок. Постой. Он что, специально?..
– Да, - ответила я на не заданный вопрос.
– Когда появилась Мышка, я поняла, что дело нечисто.
– Почему? – поднял брови Рук.
Ястиснула кулаки.
– Возвращаются не все души, понимаешь? Только неупокоенные.
И прикусила губу. Рук дернул щекой.
– Найдешь тут покoй, когда собственный папочка… Извини. Я кивнула.
– А потом я подслушала разговор. Томми хвастался подельнику, как ловко все провернул. Его банде очень пригодилась бы хорошая гадалка. Вот он и… Тогда я его и прокляла.
Несколько мгновений,тягучих как патока. Потом ук обнял меня и прижал к себе.
Я уткнулась лицом в твердую грудь. Как хотелось спрятаться на ней от всех проблем, от прошлого и заодно от будущего! Если бы все было так просто!
– Почему он не хотел, чтобы ты родила?
– произнес ук почти неузнаваемым голосом. Лязг металла, скрип ножа по стеклу. Брр!
Придется договаривать, раз уж начала. Не плакать,только не плакать! Мне ведь уже не семнадцать, отревела свое.
– Как только у ребенка забьется сердце и до тех пор, пока закончит кормить грудью, мать становится почти слепой. Она замыкается на малыше, понимаешь?
– Понимаю, - сказал Рук медленно. Заглянул мне в глаза. – Значит,ты думала , я такой же?
– Нет!
– возмутилась я.
– Просто…
– Обожглась на молоке и тепeрь дуешь на воду, - кивнул он понимающе.
– Не стоит, Меган.
Не позволяй ему дальше портить тебе жизнь.
– Ладно, - легко согласилась я. Плакать уже не хотелось. Хотелось… Ох, да хватит играть скромницу!
– Кажется, кто-то обещал, что мы не будем спать всю ночь!
Он негромко рассмеялся.
– Как прикажет леди!..
Много позже, уже в предутренний час, я проснулась от странного звука.
Кпостели меня прижимала тяжелая мужская рука. Я повернула голову, посмотрела на блондина, которому явно снилось что-то нехорошее - вон как дергается и вскрикивает.
– Ш-ш-ш, – прошептала я, пальцем рисуя на его щеках и лбу древние знаки. У нас верили, что они отгоняют дурные сны.
– Все хорошо.
Он быстро притих, засопел спокойно. Только ещё крепче притиснул меня к себе.
Ая лежала тихо-тихо. И чувствовала себя такой счастливой, что хотелось плакать.