Три кварка (из 2012-го в 1982-й)
Шрифт:
Впрочем, когда Ивановичи ненадолго примолкли, а курильщики вернулись, наконец, в комнату, я самым решительным образом отнял у Михи инструмент, чуть тронул колки, подстраивая гитару, и быстро прошёлся по струнам, привыкая к позабытым за тридцать лет наигрышам. Плюс демонстрируя всем остальным, что всё – шутки кончились, сейчас пойдёт самый что ни на есть рок-н-ролл.
Мужики моментально прониклись. Что было, в принципе, объяснимо. Я хоть и не профессионал-гитарист в полном смысле этого слова наподобие моего тёзки Сеговии или, на худой конец, Ричи Блэкмора, но и не лабух какой
Добившись внимания публики и дождавшись того момента, когда все семь пар глаз уставились исключительно на меня, я слегка прокашлялся, выдержал короткую паузу и…
Тёплое место, но улицы ждут
Отпечатков наших ног.
Звёздная пыль –
На сапогах.
Мягкое кресло, клетчатый плед,
Не нажатый вовремя курок.
Солнечный день –
В ослепительных снах…
Судя по восторженным взглядам и не менее восторженным возгласам, «Группу крови» слушатели приняли на ура. Тем более что сам исполнитель старался как можно точнее повторять все интонации Виктора Цоя из студийной записи конца восьмидесятых.
– Западные голоса? – понимающе хмыкнул Серёжа Герц, когда гитара, наконец, смолкла.
– Не, это не эмигранты. И не штатники. Явно чего-то нашенское, – возразил Олег Панакиви, опередив меня буквально на доли секунды. – Слыхал я вроде подобное. Совсем недавно. Типа, это… как его… Во! «Алюминиевые огурцы»! Цой и Рыба, кажись.
«Надо же, угадал. И не просто угадал, а вообще – в десятку. Первым же выстрелом».
– Точно. Цой, – подтвердил я догадку соседа. – Только без Рыбы. Рыбин там чисто на «подпевках» сидел, бренчал потихоньку.
– А ещё что-нибудь такого могёшь? – огорошили меня тут же вопросом, как бы намекая, что одной песней теперь уже не отделаешься. И это понятно. Пока запал не иссяк, шоу должно продолжаться.
– Ноу проблем, коллеги. Не только могём, но и могем… Надо только припомнить чуток.
На «воспоминания» ушло секунд двадцать. Точнее, не на сами воспоминания как таковые, а на решение, что лучше всего исполнить конкретно здесь и сейчас. Такое, чтобы, с одной стороны, укладывалось в тему, а с другой – не слишком выбивалось из нынешнего канона. Чтобы и рыбку, как говорится, съесть, потрафив вкусам почтеннейшей публики, и при всём при том не подставиться.
В общем, подумал, прикинул и, тяжко вздохнув, вновь ударил по струнам добротного чешского инструмента:
Кардиограммы ночных фонарей,
Всхлипы сердечно-сосудистых грёз,
Рыбьи
В парандже развращённых восточных дождей…
Шевчуковская «Ни шагу назад» моим друзьям тоже понравилась. Как будто. Но – были нюансы.
– Это, типа, всё вокруг – жопа? – почесав затылок, поинтересовался Олег Иванович «номер два». – То есть, надо нажраться как следует и вперёд с балкона?
В ответ я лишь плечами пожал, ничего больше не комментируя. «Хм, реакция весьма показательная. Выходит… верной дорогой идёте, товарищи. И потому переходим на следующий уровень. Кто у нас там дальше на очереди? Кинчев что ли?..»
Экспериментатор движений вверх-вниз,
Идёт по улицам своих построек,
Он только что встал, он опрятен и чист,
Он прям, как параллель, и, как крепость, стоек…
В полной мере экспрессию этой песни мне выразить, конечно, не удалось. Однако ребятам хватило и малой доли – молчали они примерно минуту. А затем будущий банкир Володя Шамрай потянулся, зевнул и выразил общее мнение:
– Батя у меня всех умников обычно на хозработы ставил. Чтобы от забора и до обеда только с лопатами и экспериментировали.
– Эт-точно, – подтвердил «кубанский казак» Шелестов. – Без лопаты даже солнышко на турнике не покрутишь.
После всего сказанного мне оставалось лишь ухмыльнуться и опять перейти к музицированию. К четвёртому номеру вечерней программы:
В далёкой бухте Тимбукту
Есть дом у Сары Барабу,
Сара Барабу, Сара Барабу,
У неё корова Му…
Лёгкий, можно сказать, лёгонький «рокапопс» от бит-квартета «Секрет» парни восприняли благосклонно. Не восторгались, правда, но и не кривились ухмылками.
– Интересно, – резюмировал в итоге Миша Желтов. – А, кстати, Тимбукту – это где?
– В Африке, где же ещё, – хохотнул «щирый хохол» Шамрай, хлопая по плечу чебоксарца. – Только фигня это все. Во-первых, Тимбукту никакая не бухта, моря там нет. А, во-вторых, марабу обитают гораздо южнее.
«Молодец, – мысленно усмехнулся я. – Чётко разложил. Сразу видно, военная косточка. Да к тому же заклёпочник. Что ж, видимо, пора завершать выступление. Не ведутся парни на провокацию. И это есть хорошо. Впрочем, ещё не вечер, надо бы их напоследок приложить слегонца. Чем-нибудь эдаким, сугубо, гы-гы, интеллектуальным…»
В саду камней вновь распускаются розы.
Ветер любви пахнет, как горький миндаль.
У древних богов при взгляде на нас выступают слезы.