Три места под солнцем

Серова Марина Сергеевна

— Я разочарован, дорогая, у тебя плебейские ассоциации. Мне больше нравится сравнение не с трудными подростками, а с доктором Ватсоном. Правда, он устраивал пожар с другими целями, но мне это даже импонирует. Постараюсь выполнить быстро и не попасться.

— Я тебя люблю.

Минут через двадцать на седьмом этаже щелкнул замок. Через решетку перил я увидела, как из квартиры вылетели Тоник и Владимир Синдяков. Тоник, не дожидаясь лифта, понесся вниз по лестнице, его отец, приплясывая от нетерпения, подождал лифт. Я спустилась к квартире, позвонила.

Тишина. Я приникла вплотную к двери и попробовала позвать:

— Марина!

Ответа не последовало, в квартире не было слышно ни звука. Я постучала, и тут, как назло, из соседней квартиры выглянул паренек лет десяти.

— Ты все равно не сможешь зайти, пока тебя не пригласили, — пообещал он сквозь дверную щелку, — вампиры не имеют права заходить без приглашения.

— Стыдно, мальчик, — укорила я его, — это бабушки верят во всякую ерунду, а ты человек молодой, современный, прогрессивный. Иди лучше играй.

— Нет, я хочу посмотреть, чем все кончится. Я болею, дома весь день сижу, знаете, как одному скучно?

— Понимаю. Раз болеешь, тогда тем более закрой дверь, а то подзатыльник от мамани получишь.

— А мамы нет, она сегодня в ночную смену. Надо же как-то деньги зарабатывать, раз папка нас бросил, — серьезно объяснил паренек, — мы с ней договорились, я не буду бояться один, а она ко дню рожденья купит мне гоночный велосипед. Вот я и не боюсь, только скучно очень, а спать не хочу, потому что днем выспался.

— Молодчина, — совершенно искренне похвалила я, — а что ты имел в виду, когда сказал, что хочешь посмотреть, чем все кончится?

— Я за этой квартирой второй день слежу, в ней все как в кино, сначала тетку со связанными руками притащили, красивую, как в кино, теперь вот ты пролезть пытаешься. В школе расскажу — не поверят.

— Я тебе расскажу! Мы, вампиры, стеснительные. Ты лучше скажи, кто тут живет.

— Так эти дядьки и живут. Только приходят редко. Слушай, я вот что решил. Ты эту тетеньку не кусай, ты лучше меня укуси. Если я просто в школе про тебя расскажу, все равно не поверят, а если я в вампира превращусь, вот тогда визгу будет!

Пока он фантазировал, мне в голову пришла одна мысль, проверить которую я и поспешила. Скорее всего, это и есть городская квартира Синдяковых. Значит, у членов семьи могли быть от нее ключи и раньше. Связка ключей Тоника всегда была при мне, попробуем!

— Ладно, укушу. Только сначала у меня в эту квартиру вызов. Закрой дверь и жди ровно тридцать минут, за это время хорошенько спрячь чеснок и все серебро в доме, я его боюсь.

Парнишка обрадованно кивнул, а я принялась изучать замочную скважину. Для нее подходил только один ключ. Я мысленно перекрестилась и повернула ключ. Дверь была закрыта на один оборот, в квартире царила полная темнота. Я ощущала себя начинающим квартирным воришкой, глаза немного привыкли к темноте, но полное отсутствие звуков неприятно давило на уши. Чтобы избавиться от гнетущей тишины, тихо позвала:

— Марина.

За дверью одной из

комнат раздалось сдавленное мычание. При свете мобильного я вошла в комнату. У окна на полу сидела Марина, привязанная за запястья к батарее центрального отопления, рот ее был заклеен скотчем. Я шагнула ближе и посветила на себя, чтобы она могла узнать меня. Глаза девушки распахнулись, она захрипела и обмякла. Обморок. От счастья, что ли? Тут я увидела свое отражение в зеркале и все поняла. Я для нее не Полина, я привидение, которое явилось ей как-то в окне! Оно и лучше. Пусть она не знает, кто пришел ей на выручку. Я зажгла верхний свет и принесла воды. Через минуту девушка пришла в себя. При взгляде на меня она опять дернулась, но я бодро заговорила:

— Марина, не бойся, пожалуйста, ты что, гота не видела? Это просто макияж. Я пришла тебе помочь, не будешь кричать, если я сниму скотч?

Она отрицательно покачала головой. Я дернула за полоску. Марина поморщилась, кивнула на стакан воды:

— Это мне?

— Пей, — протянула я.

Потом я стала отвязывать ее от батареи. Узел не поддавался, поэтому пришлось сходить на кухню за ножом. Бельевая веревка на правой руке подделась легко, на левой была завязана слишком туго.

— Давай я сама, — забрала нож Марина, — мне сподручнее.

Она поддела кончиком ножа веревку и резко дернула, нож сорвался и полоснул лезвием по коже. Белая веревка мгновенно окрасилась в алый цвет, Марина побледнела. Я быстро взяла ее за руку: вена, слава богу, не задета, просто неглубокая длинная царапина. В ванной нашлась аптечка, я продезинфицировала ранку и наложила повязку.

— Наверное, в больницу надо, — неуверенно сказала Марина.

— Ни в коем случае, — ответила я, — если не хочешь, чтобы тебя подняли на смех. Не бойся, порез неглубокий, швы накладывать нет необходимости.

— А почему крови много?

— Много — это когда остановить трудно, а у тебя кровотечение уже закончилось, все в порядке.

Она немного успокоилась, но на меня все еще посматривала с опаской. Я вспомнила, что так и не объяснила ей свое появление.

— Меня прислал человек, очень заинтересованный в твоей судьбе, — начала я.

— Вадим?

— Нет, не Вадим. Тебя заставляют отказаться от имущества и поэтому держат здесь, я правильно понимаю?

Она кивнула.

— Ты ничего не подписала? Хорошо. Марина, тебе нужно уехать на время из города, а лучше — из России. Ты знаешь, где твои личные документы?

— Здесь. Они должны привести нотариуса, поэтому все приготовили в этой квартире.

— Отлично. А бумаги на владение имуществом и акциями?

— Где-то в соседней комнате.

— Собирайся, а я поищу.

— Подожди, а почему я должна тебе верить? У меня такое ощущение, что я тебя знаю, но знаю как друга или как врага? Я никуда не поеду, пока ты мне все не объяснишь.

Я вздохнула. В конце концов, ее можно понять. Но и я девушка не тщеславная, предпочитаю оставаться безымянным героем.