Три ночи с повесой
Шрифт:
— Ах, обязанность! — Насмешливо протянул Эшворт. — Будь я проклят, если ты не был влюблен в нее по уши!
Эшворт ласково потрепал жеребца за ушами.
— Интересно, что подумал бы Лео, если бы увидел, что сталось с последними беспутными членами его клуба. Мы все трое постарели, остепенились, обзавелись семьями — чудеса, да и только!
— Ну, этот жеребец тоже уже немолод.
Эшворт помолчал.
— Думаешь, Морланд согласится с твоим планом?
Джулиан кивнул. На лице его появилось загадочное выражение.
— Я знаю, как его убедить.
Словно услышав,
— Эшворт, — кивнул он, стаскивая с себя перчатки. — Вот так сюрприз! И давно вы вернулись в город?
— Только что.
— Слышал, вы женились?
— Угу, — буркнул Эшворт. — Моя супруга устала с дороги и решила отдохнуть. Но я надеюсь до отъезда из Лондона представить ее вам и герцогине. Думаю, они с Эмилией быстро подружатся.
— Мы будем рады вас видеть. Кстати, где вы остановились?
— В «Палтни».
— Что?! В гостинице? Или, не дай Бог, на постоялом дворе? — Аристократические ноздри герцога презрительно затрепетали. Как странно, подумал Джулиан, что еще недавно он едва сдерживался, чтобы не двинуть в челюсть этого надменного индюка, который не в состоянии забыть, что в его жилах течет голубая кровь.
— Даже слышать об этом не хочу, — отрезал герцог. — В Морланд-Хаусе вас примут с распростертыми объятиями. В нашем доме полным-полно свободных комнат, а Эмилия всегда рада гостям.
— Это очень великодушно с вашей стороны, — покачал головой Эшворт, — но Мерри давно мечтала пожить в «Палтни».
— Держу пари, тут чисто профессиональный интерес, — подавив смешок, объяснил Джулиан. — Ведь новоиспеченная леди Эшворт является владелицей известного на весь Девоншир постоялого двора. Впрочем, не расстраивайтесь, Морланд, думаю, ваши комнаты для гостей будут пустовать недолго.
— Это вы к чему?
Эшворт, моментально сообразив, о чем речь, подошел к своему экипажу, распахнул дверцу и помог сидевшему в нем Питеру Фарадею сойти на землю.
Фарадей медленно приближался к ним, тяжело опираясь на палку — видимо, гордость не позволила ему принять предложенную Эшвортом руку. Сейчас он выглядел лучше, чем когда Джулиан приезжал к нему в Корнуолл, однако ненамного. Лицо по-прежнему заливала нездоровая бледность — похоже, беднягу до сих пор мучили сильные боли. С момента нападения прошло почти полгода, и если он до сих пор не оправился, то, судя по всему, не оправится уже никогда, с жалостью подумал Джулиан.
— Мистер Беллами, ваша светлость. — Фарадей судорожно дернул головой. — Прошу извинить, что не могу приветствовать вас как полагается.
— Питер Фарадей, — кивнув, пробормотал Морланд после минутного замешательства. — Простите… не сразу вас узнал.
— Ну, когда мы встречались в последний раз, все ваше внимание было приковано к картам, — хохотнул Фарадей.
— Что привело вас в Лондон?
— Позвольте, я объясню, — вмешался Джулиан. После чего в нескольких словах рассказал о своих успехах — вернее, о почти полном отсутствии таковых — в расследовании убийства Лео. Потом объяснил, как его вдруг
Эшворт удивленно присвистнул.
— Должно быть, это они. Слишком уж много совпадений.
Джулиан кивнул.
— Срок они отбывают в плавучей тюрьме, однако ровно через неделю обоих должны выпустить. Предлагаю отправиться туда на рассвете, чтобы встретить их прямо на причале. Как представители высшего сословия и вдобавок обладатели громкого титула, — он покосился на Эшворта с герцогом, — вы можете потребовать, чтобы их сразу же взяли под арест. Фарадей даст показания, и наши голубчики окажутся за решеткой, даже не успев почувствовать запах свободы.
— Я ведь уже говорил, когда вы приезжали в Корнуолл. — Фарадей тяжело вздохнул. — Все произошло слишком быстро… Вряд ли я смогу их опознать.
— Что ж, будем надеяться, что встреча с ними освежит вашу память, — проговорил Джулиан, смерив Фарадея тяжелым взглядом. — А если нет, тогда придется послать за Корой.
— Простите, что не привез ее с собой, — покаялся Эшворт. — Как-то не поднялась рука тащить бедняжку в Лондон прямо посреди медового месяца.
— Очаровательная мисс Данн вышла замуж? — оживился Фарадей. — Боже, какая жалость! С ума вы тут все посходили, что ли, что вдруг разом решили распроститься с холостяцкой свободой? — забеспокоился он. Джулиан заметил, как рука его покрепче сжала трость.
С этими словами он вдруг побледнел и тяжело рухнул на скамью. Видимо, стоять подолгу Фарадею до сих пор было трудно, а гордость не позволяла бедняге в этом признаться, решил Джулиан.
— Морланд, — понизив голос, проговорил он, — мне бы хотелось, чтобы вы приглядели за Фарадеем.
— Хотите, чтобы я взял беднягу под свою защиту? — На лице герцога появилось озадаченное выражение.
— Дайте ему кров.
— Но позвольте… — Герцог уже открыл было рот, явно собираясь возразить.
— Вы только что сами сказали, что в вашем доме полно комнат. А ваша супруга, насколько я слышал, обожает гостей, — безжалостно напомнил Джулиан. — Видя, что выражение лица герцога нисколько не смягчилось, Джулиан, понизив голос до шепота, добавил: — Тем более, что это будет не первый гость, которого вы прячете…
— Откуда вы знаете? — всполошился Морланд. — Неужели Эмилия…
— Нет-нет, — успокоил его Джулиан. — Ваша супруга умеет держать язык за зубами. В отличие от лакея. — Он хлопнул герцога по плечу. — Послушайте, Морланд. Окажите мне… нет, не мне — Лео — эту последнюю услугу, и вы получите лошадь, о которой мечтали. С этой минуты вы с Эшвортом можете делать с Озирисом все, что считаете нужным.