Три нуарных детектива
Шрифт:
– Не важно, я просто хочу посмотреть на Джеки.
– Я покажу вам её, но, надеюсь, вы больше не будете меня отрывать по этим пустякам. Я же не прихожу к вам посреди вашей мессы и не говорю, что вам срочно нужно показать мне третью страницу библии. Питер, выведи на экран Джеки.
На мониторе возле стола сразу всплыло изображение Джеки, мирно лежащей под капельницей в своей палате. Жозе развернул экран. Отец Абрахам одел очки и внимательно посмотрел на девушку. Затем он, не снимая очков, спросил:
– А можно подобрать ей рукава?
– Знаете, святой отец, – Бон Жозе встал со стула и, подойдя к нему, опустил руки
Отец Абрахам мелко вздрогнул под нажимом его рук. Затем несколько обмяк и тихо выдохнул.
– Я вам доверяю. И вправду, зачем тревожить бедную женщину.
– Вот и прекрасно, святой отец. И чтобы вы не зря приходили, я добавлю ровно половину к изначальному пожертвованию. Я уверен, вы найдете, как потратить эти деньги.
Когда святой отец ушел, Бон Жозе подошёл к большому круглому окну. Из него открывался прекрасный вид на дорогу, по которой уезжал святой отец. Наблюдая за потрепанным «Фордом», он размышлял, с чего бы это отцу пришло в голову приехать к нему узнавать по поводу своей прихожанки. Ведь у неё не было родственников, разве что муж, который бросил её вместе с ребенком и пропал неизвестно где. Семья алкаша, семя алкаша, ребенок алкаша, замкнутый круг инвалидов.
Так что же его беспокоило? Понятно, что не мысль о том, что над этой женщиной может проводиться болезненная работа, это и так понятно, нет. Скорее всего, кто-то из его окружения дал понять, что в курсе его работ и может в случае чего поднажать на священника, выявить, так сказать, его участие. Вот тут-то святой отец и занервничал, прибежав к нему просить защиты, только вот постеснялся сказать об этом вслух. Что ж, слова услышаны.
Бон Жозе набрал на телефоне Питера Маккуина.
– Питер, мальчик мой, проверь, пожалуйста, паству нашего священника, мне надо узнать, кто мог ему исповедаться в подозрениях о нашей работе.
– Лишь узнать, сэр?
– Да, пока только это.
– Хорошо, сэр.
Бон Жозе положил трубку, Питер был хороший служащий, схватывал на лету, язык держал за зубами, правда, был гомосексуалистом, но кто не без греха. В любом случае, пожаловаться на него было плохим делом, ведь все самоубийства, выполненные им, ни разу не подвергались сомнениям. Пусть даже в этом и помогал шеф полиции. Точнее, подстраховывал.
Бон Жозе вернулся к горизонту. Чистый, красивый, ровный и необходимый, как и его идеи. Ведь что он видел здесь до своего прихода? Люди, застывшие в своей цикличности: дом, семья, работа… И так вся жизнь. Ничего отличного от друг друга. Каждый день они приходили домой, шли в паб, пили, шли домой, и вот вся их жизнь умещалась в одном предложении. А что их женщины? Они, как дойные коровы, мечтали лишь о размножении, в то время как их мужчины, заклейменные их решением размножаться, мучились. Увы, но весь этот скот тонул в собственном дерьме, обыденности, пока, наконец, не пришел он и не стал осуществлять свою мечту.
А мечта ведь проста, по сути. Сделать что-то выдающееся, что навсегда оставит след в истории. К примеру, получить бессмертие. Ведь это решаемая проблема, надо лишь тестировать на ранних стадиях, когда эмбрион
Ведь ещё в детстве он понял, что отличается от всех. Сначала по аналитическим способностям, так как точные науки ему всегда хорошо давались, затем по гуманитарию, покорив химию и анатомию. А потом, когда в университете он приблизился к объёмному понимаю структуры чисел, а спустя пару лет заработал на этом первый миллиард, то осознал, что куда важнее победить ещё и старость, которая дамокловым мечом висела над всеми богатыми людьми.
Все знают, что богатство не унести с собой в могилу, так почему бы его не спустить на бессмертие? И в этом они так близки со священником. Ведь святой отец, как и он сам, пытается спасти свою смертную душу. Только вот пути у них разные.
Бон Жозе закрыл глаза и подставил лицо солнцу. Тепло этого далёкого светила передавалось со слабой силой, и от этого было особенно желанным. О да, сейчас в тишине этого захолустья он мог творить свою идею, воплощать её, создавать нечто вроде колыбели для новой жизни, пользуясь покровительством своих друзей и алчных людей.
Он посмотрел вслед святому отцу. Реальная их разница в том, что святой отец ищет бога, а он, Бон Жозе, хочет им стать.
Глава вторая
А тем временем в тысячи километров от больницы, в родовом имении Жозе, так же под свет солнца проснулся отец Бона Жозе, Фред Жозе, в своей неизменной спальне с низким бархатным балдахином.
– Сэр, сэр, ваш завтрак, – сказал старый Альт Маккуин, ставя серебряный поднос рядом с ним.
– Альт, ты как всегда со своим бульоном, у меня уже всё хорошо. Ты же знаешь мою больничную карту вдоль и поперек, – тихо сказал Фред Жозе, протирая глаза. – Сколько времени?
– Половина восьмого, сэр. И, насколько я помню, сэр, мы должны довести лечение до конца.
– Ты что, решил меня поить этой гадостью до конца моей жизни? А это что? Опять пенка, Альт, ну как так? Ты назло?
Но старик лишь аккуратно убрал пенку и, переложив платок через руку, стал молчаливо ждать. Старик Фред Жозе отхлебнулполовину бульона. Напиток был ему прописан, но это не означало, что его следует пить постоянно.
– Как там дела у моего сына?
– Я не слышал, но вроде бы всё хорошо. Он построил больницу и, как я понимаю, несколько удалился от дел управления своей компанией.
– Альт, ты прекрасно знаешь его, и ты знаешь мое беспокойство. Мой мальчик никогда не отличался благопристойностью. У меня снова появилось нехорошее предчувствие, и я обязан узнать, что там происходит на самом деле. Ведь помнишь, что произошло в Нью-Йорке. Кто знает, чем бы это закончилось, не подоспей ты вовремя.
– Да, сэр. Я постараюсь выяснить, сэр.
Глава третья
– Сюзи, как твои дела? – вежливо поинтересовался Бон Жозе, ощупывая плод. – Я вижу, ему уже девятый месяц.
– Я чувствую, как ему больно, доктор, ему очень больно, – тихо сказала она, обнимая живот.
– Ну откуда тебе это известно? Мы ведь только начали, и на наших датчиках нет такой информации. Эти ощущения складываются лично у тебя, – сказал он, положив свою руку на её запястье. – На подсознательном уровне.
Конец ознакомительного фрагмента.