Три подруги и древнее зло

Солнцева Анастасия

— Не факт, — качнула я головой и ткнула пальцем на унитаз. — Стульчак поднят.

— И что?

— Ты у себя дома стульчак часто поднимаешь? — скривилась я.

— Вообще никогда не поднимаю, — фыркнула подружка.

— А кто так делает? — продолжала я подводить её к той догадке, что появилась у меня, едва я только увидела прислоненное к крышке унитаза пластиковое сидение.

— Откуда мне знать? — пожала плечами банши.

— Блин, Ниса, мужики так делают! — не сдержавшись, рявкнула я. — Они поднимают стульчак, чтобы не забрызгать в процессе справления

нужды!

— Да откуда мне знать, как они нужду справляют? — заорала в ответ подруга. — Я-то не мужик!

— Ну я же знаю!

— И вот я даже не хочу знать, откуда ты это знаешь! — предупредила меня подруга. — Не хочу даже начинать думать в этом направлении.

— Потому что ты в принципе сегодня не хочешь думать! — огрызнулась я в ответ, протиснулась мимо неё и прошествовала обратно в комнату. Смотреть там было особо не на что. Обстановка не менялась еще со времен построения Великой китайской стены, сводясь к раскладному дивану и старенькому шифоньеру. У окна стоял небольшой журнальный столик с пустой вазой из-под цветов, а по бокам от него высились два уже основательно потертых кресла. Но мой взгляд, все-таки кое за что зацепился, а именно, за постель на разложенном диване.

— Смотри, — указала я пальцем, обращаясь к подошедшей подруге.

— Подушки, — кивнула банши. — Вижу. И что?

— Их две, — озвучила я очевидный факт. — Зачем Русе две подушки? Тем более, что когда мы сюда приходили в последний раз, диван был сложен, и подушка лежала только одна. Я это помню, потому что еще показывала Фирусе, как разложить эту конструкцию. Там справа механизм иногда заедает и надо подвижную часть чуть вверх дернуть.

— Может быть, ей стало неудобно спать на половине дивана? А вторую подушку она положила, чтобы во сне с первой не скатываться, — предположила Ниса, продолжая недоверчиво поджимать губы. — У меня так часто бывает.

Я ничего не ответила, подошла к шифоньеру и распахнула его створки. На деревянных полках лежали вещи музы, те самые, которые я лично ей привозила из дома — несколько футболок, пара спортивных брюк, ветровка и нижнее белье. Все было на месте.

Закрыв скрипнувшие, безнадежно болтающиеся дверцы, я потопала на кухню и начала заглядывать в шкафчики, выдвигать ящички и в общем тыкаться во все углы.

— Что ты ищешь? — наблюдая за мной со стороны, вяло поинтересовалась Ниса.

— Что-нибудь, — проворчала я.

— Очень лаконично.

— Что-нибудь, — продолжила я свою мысль, ныряя под небольшой обеденный стол, — что подтвердит мою теорию.

— А какая у тебя теория? — ласково откликнулась подружка. Кажется, она начала подозревать меня в наличии душевного расстройства.

— Что здесь был какой-то мужик, — сдавленно проговорила я, выбираясь из-под стола, зажимая в пальцах то, ради чего и старалась. — И провел он здесь достаточно много времени. Причем, с согласия нашей драгоценной музы.

Я продемонстрировала Нисе свою находку.

— Что это?

— Часть винного колпачка, — присмотревшись, пояснила я. — Ну, знаешь, та верхушка, которая снимается при помощи отрывной ленты и открывает доступ к пробке.

— Ааа,

точно, вот, даже фирменный значок остался, — всматриваясь в кусочек черной пленки с золотистым кругляшком, радостно закивала банши. — Я знаю этого производителя, дорогие напитки выпускает, мне такие не по карману.

И она бросила на меня короткий взгляд исподлобья.

— А вот если бы кое-кто платил побольше…

— Не начинай, — прервала её я. — Итак, что мы имеем? Пропажу подруги, чей телефон мы отобрали еще до того, как привезли сюда, следовательно, связаться с ней не можем. Пустую квартиру с признаками присутствия в ней неизвестного мужчины и отсутствием следов борьбы. Слухи о происшествии, в котором, предположительно, была ранена Руся. Преследующего нас альфу местных оборотней и всеми силами регулярно появляющегося на горизонте Макса, которому кто-то слил не совсем верный адрес, где отсиживается наша подруга. Всё? Или я что-то упустила?

— Вроде всё, — с сомнением подтвердила Ниса. — Но как-то очень запутанно.

— Ты сказала, что слышала о вчерашней пальбе, — припомнила я. — А где, говоришь, она была?

— В районе Льдозавода, — медленно протянула Ниса. — Но точного адреса я не знаю.

— Если там действительно Фирусу засекли, то возникает другой вопрос — что она делала в районе Льдозавода? И зачем туда поперлась? Далековато отсюда будет. Какие у неё могли быть там дела, если она нам клятвенно обещала сидеть в квартире и не высовываться? — я задумчиво закусила губу, а после психанула: — И откуда здесь, в конце концов, следы какого-то мужика?!

— Ага, мужика, которого ты придумала, — хмыкнула подруга. — Стульчак на унитазе Руська могла сама поднять, чтобы вылить что-то, например, скисшее молоко. Диван она тоже разложила сама, потому что спать на одной, да еще основательно продавленной чьей-то здоровой задницей половине тесно. И для больше удобства положила вторую подушку.

— А вино откуда? — прищурившись, напомнила я. — Мы ей такого не привозили.

— Сама купила, — отрезала Ниса. — И сама выбухала. В такой ситуации я бы тоже не отказалась немного поднакидаться.

Я пригрозила подруге кулаком, выразительно округлив глаза.

— Если только на моих похоронах.

— Да поняла я, поняла, — расстроилась подруга.

И мы пошли к выходу.

— Кажется, сбежала наша муза, и не одна, а с любовником, — со вздохом пробормотала я, уже стоя на лестничной площадке и запирая дверь запасным ключом, прихваченным из квартиры.

— Бредовая идея, — фыркнула Ниса под наш бодрый топот по ступенькам вниз. — Бежать ей некуда. Это во-первых. В каждом даже самом маленьком городе есть своя стая оборотней, а с учетом того, что связь между группами отлично налажена, стоит только Руське засветить где-нибудь своей мордашкой, как об этом тут же узнает Гриша, а сразу после него — и Макс. Единственный вариант — за бугор податься, но загранник её дома остался, в этом я практически уверена. По поводу любовника тоже вилами по воде писано. Где бы она его нашла в такой ситуации? Если только это не сосед по лестничной площадке.