Три подруги и пустынная кошка
Шрифт:
Мы с подругой устроились практически в самом центре, быстро выбрали из предложенного официанткой меню и стали ждать, пока нам принесут нашу еду — салат для меня и мясная пицца для подруги.
— Думаешь, это Макс? — спросила Ниса, после того, как нам принесли напитки. — Макс едва не убил Романова?
— Возможно, — откидываясь на спинку плетеного стула, ответила я, уводя взгляд вдаль, поверх голов парочки, склонившейся друг к другу, сквозь стекло, и на улицу, туда, где сверкали на солнце крыши припаркованных вдоль тротуара машин. — Два других претендента — Лозовский и ягуаретты, только пока непонятно, какой конкретно ягуаретта
— Ага, только как? — печально откликнулась Ниса, вертя в пальцах бумажную салфетку, которую очень быстро начала превращать в комок. — Мы знаем о нем только две вещи. Первая — он оборотень-ягуар. Вторая — в нашем городе он недавно.
— И третья — он напал на нас с Фирусой.
— Что-то мне подсказывает, — издалека начала подруга, — что зря мы Максика в главные враги записали. У нас появился новый лидер рейтинга.
— Думаешь? — вскинула я бровь со скепсисом.
— Ну, по крайней мере, насчет Макса мы можем быть уверены — он не станет тебя убивать. А вот по поводу пятнистого у меня большие сомнения.
— Если Фируса у него, то её уже, скорее всего, нет в живых, — произнесла я, стараясь не думать над собственными словами, а просто сказать это, будто говорю о ком-то постороннем, не имеющим ко мне никакого отношения.
— А если у Макса? — спросила Ниса, хотя и сама прекрасно знала ответ.
— В этом случае, возможно, наша подруга уже делит свое тело с древней гадиной, которая все никак не подохнет, — даже думать о подобной участи было мерзко, а пережить подобное на самом деле — лучше уж сразу умереть. — Получается, самый удачный со всех сторон вариант — Лозовский. Он продемонстрировал отсутствие кровожадности и умеренный сволочизм.
Ниса подняла взгляд от стакана, по краю которого водила пальцем, задумчиво размазывая капли воды, и её глаза округлились, а рот изумленно приоткрылся.
— Рад, что мне удалось впечатлить тебя, — прозвучало за спиной, сказанное приятным баритоном.
Глава 11
Я постаралась не заорать, не застонать и удержать на лице выражение вежливого безразличия, в то время, как Лозовский, выступивший из-за моего плеча, расстегнул пуговицы на дорогом пиджаке темно-синего цвета и, выдвинув стул, уселся за наш столик.
— Привет, — это мне, а после он повернулся к Нисе, которой, несмотря на череду попыток, все никак не удавалось захлопнуть рот и приветливо произнес: — Здравствуй, Ниса. Давно не виделись.
Подруга рвано дернула головой, что могло означать все, что угодно, от «И тебе привет» до «Гори в аду в полиэстере». А после тут же схватилась за стакан с водой.
— Кажется, это наша первая встреча за долгое время, — продолжил демонстрировать идеальные манеры старший брат Макса. Все остальное в нем тоже было идеальным. Наглаженная одежда стоила больше, чем весь мой гардероб вместе взятый, включая нижнее белье. Приятное лицо выдавало в нем человека, знающего цену себе и своему времени, а потому не забывающего отдыхать и отдыхать качественно. Волнистые темно-каштановые густые волосы еще до недавнего времени были короткими, а теперь прикрывали уши, легкими изящными прядями падая на лицо и превращая Лозовского в идеальное олицетворение романтического героя.
— Твоя прическа стала длиннее
— Да, — легко улыбнулся Лозовский, а в темно-синих глазах, которые так хорошо оттенял деловой костюм, заискрились хитринки. Повернувшись ко мне, он заявил: — Мне показалось, что тебе больше нравятся мужчины с длинными волосами.
Ниса громко фыркнула и поперхнулась водой. Закашлялась, заколотив себя кулачком в грудь, а после сдавленно выдавила:
— Куда-то ты не туда смотрел! Чтобы тебе это помогло надо было еще перекраситься в блондина!
Мужчина сузил глаза, его взгляд похолодел и как-то ужесточился.
— Ниса, — начал он, всем корпусом поворачиваясь к подруге и закидывая ногу на ногу. — Ты все так же хороша, как и в нашу последнюю и единственную встречу.
Ниса комплимент не оценила и зашлась в конвульсивном кашле.
Про то, что у подружки с Лозовским имелось какое-никакое общее прошлое я прекрасно знала. Сама же Ниса и рассказала. Но без подробностей. Подруга умудрилась уложиться в одну фразу, которая звучала как: «В баре оказалось слишком много алкоголя, а на пляже — слишком мало людей». Что у них там такого случилось, из-за чего знакомство закончилось, толком не успев начаться, я спрашивать не стала, потому что понимала — о некоторых подробностях чужой личной жизни лучше не знать.
— Не думала, что ты запомнил детали нашего общения, — перестала сотрясать воздух надсадным «кхе-кхе» банши.
— Я запомнил практически все, потому что был гораздо трезвее, чем ты, — «обрадовал» подругу Лозовский, чем вверг её в состояние близкое к шоковому.
— И…? — начала было она с сомнением, а во взгляде, тем временем, умирала надежда.
— И это тоже, — подтвердил Лозовский, одернув рукав рубашки, украшенный запонкой. Я успела обратить внимание на наличие кольца, украшенного кошачьей головой, на среднем пальце правой руки. — И то, как ты, покачиваясь, ушла за новой порцией коктейлей, но не дошла, потому что рухнула в бассейн. А когда тебя вытащили, голую, потому что тесемки твоего купальника развязались, пока ты барахталась в воде — ты умудрилась тут же уснуть, обняв надувного фламинго.
Я вопросительно уставилась на подругу, но взгляд перехватил Лозовский, который с улыбкой змея-искусителя заявил:
— Что сказать? Я не настолько благочестив, как могло бы показаться. И иногда посещаю вечеринки специфической тематики. Порой я даже сам их устраиваю.
Ниса нервно хихикнула и тут же, вскинув голову, обрадованно завопила:
— О, еда!
Кажется, подруга еще никогда так не радовалась появлению официанта с подносом.
Когда наши заказы оказались перед нами, а Лозовскому, который при помощи пары милых улыбок умудрился уговорить приготовить ему стейк, которого не было в меню, мы возобновили наш разговор.
— Где Фируса? — прямо спросила я.
— Разве вы двое — не те единственные, кто знает ответ на этот вопрос? — спросил Лозовский с видом человека, который открыт всему миру и верит, что мир открыт ему. Но я знала, что это не так. Никому он не верил. И нам тоже не верил.
— С некоторых пор — нет, — повертев вилку в руках, ответила я.
— Да ладно! — воскликнул Димка и скривил губы, как бы призывая прекратить ломать комедию. — Без вашей помощи муза бы в этом городе и сутки не продержалась. Я знаю.