Три повести из жизни российских оружейников
Шрифт:
– Смотрите, смотрите, Игорь. Я тоже скоро буду готова.
Оглядевшись по сторонам, Ванин пришел к заключению, что у хозяев хороший вкус: несколько картин маслом в массивных рамах, большой книжный шкаф, полки с морскими раковинами. Дальше стоял старомодный остекленный комод, в котором хозяин держал богатую винную коллекцию. На столе в самом углу гостиной размещался хьюмидор – небольшой шкафчик для содержания в нем хороших сигар. Хьюмидор был оснащен датчиком, который посылает сигнал бедствия каждый раз, когда уровень влажности превышает опасный уровень или опускается
Первым заговорил хозяин дома:
– У нас с Оксаной установлен свой незыблемый протокол. Всяк сюда вошедший, невзирая на ранги и титулы, в общении использует только слово «ты». Тебя это не смущает, Алексей?
– Да нет, все достаточно привычно. У нас на заводе только на совещаниях принято обращение по имени-отчеству. А в цехах, на стрельбище народ собирается попроще.
– Вот и отлично. Хозяйка, мы уже от голода падаем!
– Иду! Иду! – В зал вошла Оксана. Рослая, крепко сбитая брюнетка.
– Моя Оксана – хохлушка родом из Николаева. Вареники с сыром, борщ, сваренный на хорошей свиной косточке, с пампушками и с домашней сметаной – это наша еда. Горилки, правда, в Гаване не найти. Но будем обходиться тем, что Бог послал. Алексей, ты что сегодня будешь пить? – спросил Семизоров.
– Я прихватил с собой дополнительную бутылку водки «Калашников» в стеклянной фляжке. На бутылке – портрет Михаила Тимофеевича в парадном мундире со всеми регалиями.
– Э, нет! Мы так не договаривались. «Калашникова» мы поставим на самое почетное место в комоде. Это – доподлинно коллекционный образец. А пить будем виски. Оксана совсем не употребляет алкоголь. Ты какой виски предпочитаешь?
– Безо льда и газировки. Пью только чистоган.
– А какой марки?
– Если честно, мне без разницы. Я вообще ни разу не слышал, чтобы кому-то предложили плохой скотч. Я полагаю, такого вообще в природе не существует.
– Ладно, хозяин – барин. Как насчет Johnnie Walker, Black Label?
– С удовольствием.
Виски пили на русский манер, из маленьких стопок, как водку. Первый тост подняли за хозяина и хозяйку. Второй – за гостя. Третий тост по старинной военной традиции подняли за тех, кого с нами нет.
Семизоров сменил тему:
– Извини за нескромность, ты что еще с собой привез в пакете?
Ванин понял: пора говорить о том, зачем он вообще приехал в Гавану, – о своих особых поручениях. Надо только поаккуратнее, не ломиться безрассудно. Так можно все испортить.
– Перед самым отъездом я был у Михаила Тимофеевича. Узнав, что лечу на Кубу, МихТим выкатил мне задачку. В знак огромного уважения к Фиделю я должен передать ему личный подарок: портрет с автографом, редкостный альбом с изделиями АК, сувенирные медали.
Оксана почувствовала, что ей пора покинуть мужчин, откланялась и ушла в свою комнату.
Ванин продолжил:
– Как ты думаешь, у меня есть шанс попасть на аудиенцию к команданте и поручение Калашникова выполнить?
– Сомневаюсь. Фидель уже длительное время хворает и ни с кем не общается. Только с врачами, сыном и братом… Я знаю характер кубинского лидера. Если бы тебе в самом деле удалось
Ванин опять почувствовал: надо приоткрыть хотя бы часть смысла второго особого поручения. На какое-то время задумался.
– Я не настаиваю, но… – сказал Семизоров. – Ты думаешь, я смогу тебе помочь?
Далее вилять и уклоняться не было никакого смысла. Была не была!
– Мне надо получить у Фиделя разрешение на посещение объекта в Камагуэе.
– Так… Для чего? Твои объяснения должны быть прямые и честные.
– В строительстве и пусконаладке участвовали наши специалисты. Они знают всю ценность этого завода. Однако в последние несколько лет кубинцы как-то вышли из контакта, все связи утрачены. Наверное, по нашей вине в большей части. К нашему глубокому сожалению. Прошли годы, оборудование и оснастка стареют, изнашиваются, а мы так и не знаем, в каком техническом состоянии находится объект. Есть ощущение, что завод попросту простаивает. Моя сверхзадача заключается в том, чтобы мне позволили провести хотя бы предварительные переговоры с руководством завода, донести до кубинцев наши мысли о восстановлении деловых отношений. Если мы поймем, что не все шансы потеряны, мы готовы начать процесс возобновления сотрудничества.
– Да… Мотивация понятна. Но… Черт возьми, все очень сложно! Самому мне вряд ли по силам такая задачка. А что, если подключить посла? – вслух размышлял Семизоров. – Ты как считаешь?
– Любой вариант надо прокачивать. Хоть посла, хоть торгпреда.
– У меня для тебя тоже есть задачка. Ты думаешь, зачем я тебя сегодня так подробно расспрашивал про немцев? В поле нашего зрения попал некто Эдмондс Шмитс, латыш по происхождению, гражданин ФРГ. Он уже не первый раз пытается, как и ты, попасть в Камагуэй. Как ты полагаешь, зачем? Что немцам там надо?
– Час от часу не легче! Единственное, что могу сказать со всей уверенностью, так это то, что практически непользованное оборудование на вторичном рынке может принести очень хороший бакшиш… В последнее время папа Фидель заметно сдал. Но пока он жив, завод ни за какие пряники не отдаст. Тогда остается вариант все обстряпать через его окружение. Деньги реально просматриваются баснословные.
– Оставляй свои подарки. Как только что-нибудь прояснится, я немедленно выхожу на связь. Мне не звони. Я тебя сам раздобуду. Хоть днем, хоть ночью.
Ночью Ванину не спалось. А если удавалось хотя бы вздремнуть, начинали сниться какие-то кошмары. К утру он решил для себя: «Будь что будет. На все воля Божья».
Утром пошел народ. Не успел зайти на соседний стенд поздороваться, как его начала искать Тамара:
– Алексей Валерьевич, к вам гости.
Пришлось отложить кофе и срочно идти к своему стенду.
Его ждала группа военных в незнакомой ему униформе.
По ходу подумал: «Опять нескладушки! Все время путаюсь в звездочках». Позвал Тамару: