Три повести о Малыше и Карлсоне
Шрифт:
– Помоги мне добраться до кровати… Будь добр… – прошептала фрёкен Бок.
И Малыш это сделал, вернее, попытался сделать. Но фрёкен Бок была такая грузная, а Малыш такой маленький, что у него ничего не вышло. Но тут к ним подлетел Карлсон.
– Один и не пытайся, – сказал он Малышу. – Я тоже хочу помочь её тащить. Ведь самый послушный в мире я, а вовсе не ты!
Карлсон и Малыш собрались с силами и в конце концов доволокли фрёкен Бок до кровати.
– Бедная фрёкен Бок! – вздохнул Малыш. – Как вы себя чувствуете? Вам больно?
Фрёкен
– Мне кажется, у меня во всём теле нет ни одной целой косточки, – сказала она наконец. – Но болеть, пожалуй, ничего не болит… Вот только, когда смеюсь…
И она так захохотала, что кровать под ней затряслась.
Малыш с испугом глядел на неё – что это с ней такое?
– Как хотите, молодые люди, но такая тренировка, как нынче вечером, не часто выдаётся, – сказала она. – И, боже праведный, до чего же это взбадривает! – Она энергично кивнула: – Мы с Фридой занимаемся гимнастикой по программе «Упражнения для домашних хозяек». Теперь Фрида узнает, что значит бегать. Подождите-ка…
– Гей, гей! – завопил Карлсон. – Ты прихвати с собой эту выбивалку и тогда сможешь гонять Фриду по всему гимнастическому залу и так взбодрить её, что она своих не узнает!
Фрёкен Бок вытаращила на него глаза.
– Ты ещё со мной разговариваешь? Ты бы лучше помолчал да пошёл бы на кухню и принёс мне несколько тефтелек!
Малыш радостно засмеялся.
– Да, после таких прыжков появляется зверский аппетит, – сказала она.
– Угадай, кто лучший в мире подносчик тефтелей? – сказал Карлсон, убегая на кухню.
Потом Карлсон, Малыш и фрёкен Бок, сидя на кровати, уплетали прекрасный ужин с таким аппетитом, что за ушами трещало. Карлсон принёс из кухни полный поднос еды.
– Я обнаружил яблочную запеканку с ванильным соусом. Кроме того, я прихватил ветчины, сыра, колбасы, солёных огурчиков, несколько сардин и кусочек печёночного паштета. Но, скажи на милость, куда ты засунула торт со взбитыми сливками? Его я не нашёл…
– У нас торта нет, – ответила фрёкен Бок.
У Карлсона дрогнули губы.
– И ты полагаешь, что можно наесться тефтелями, яблочной запеканкой с ванильным соусом, ветчиной, сыром, колбасой, солёными огурцами да двумя жалкими крохотными сардинками?
Фрёкен Бок поглядела на него в упор.
– Нет, – сказала она подчёркнуто спокойным тоном. – Но ведь есть ещё и печёночный паштет.
Никогда ещё Малышу не было так вкусно. Малыш, и Карлсон, и фрёкен Бок сидели рядком на кровати и жевали, глотали, и им было так уютно втроём! Но вдруг фрёкен Бок вскрикнула:
– Боже праведный, ведь Малыш должен быть изолирован, а мы притащили сюда этого малого. – И она указала пальцем на Карлсона.
– Никто
– Угу… угу, – промычал Карлсон, потому что его рот был набит яблочной запеканкой и он не сразу смог заговорить. – Что мне какая-то тина!.. Эге-гей! Подумаешь! К тому, кто переболел плюшечной лихорадкой, никакая зараза не липнет.
– Нет, всё равно нельзя, – сказала фрёкен Бок со вздохом.
Карлсон проглотил последнюю тефтельку, облизал пальцы и сказал:
– Что и говорить, в этом доме живут, конечно, впроголодь, но в остальном мне здесь хорошо. Так что я готов себя здесь тоже изолировать.
– О боже праведный! – воскликнула фрёкен Бок. Она поглядела на Карлсона, потом на пустой поднос. – После тебя мало что остаётся, – сказала она.
Карлсон соскочил на пол и похлопал себя по животу.
– После того как я поем, остаётся стол, – сказал он. – Единственное, что остаётся, – это стол.
Потом Карлсон нажал свою кнопку, мотор заработал, и Карлсон полетел к раскрытому окну.
– Привет! – крикнул он. – Теперь вам волей-неволей придётся некоторое время обойтись без меня. Я тороплюсь.
– Привет, Карлсон! – крикнул Малыш. – Тебе в самом деле пора улетать?
– Так скоро? – печально добавила фрёкен Бок.
– Да, мне надо поторопиться! – крикнул Карлсон. – А то я опоздаю к ужину. Привет! – И он улетел.
Гордая юная девица улетает далеко-далеко!
На следующее утро Малыш долго спал. Его разбудил телефонный звонок, и он побежал в переднюю, чтобы взять трубку.
Звонила мама.
– Бедный сынок… О, как это ужасно…
– Что ужасно? – спросил Малыш спросонок.
– Всё, что ты пишешь в своём письме. Я так за вас волнуюсь…
– Почему? – спросил Малыш.
– Сам понимаешь, – сказала мама. – Бедный мой мальчик… Завтра утром я приеду домой.
Малыш обрадовался и приободрился, хотя он так и не понял, почему мама назвала его «бедный мой мальчик». Едва Малыш успел снова лечь и задремать, как опять раздался звонок. Это папа звонил из Лондона.
– Как ты поживаешь? – спросил папа. – Хорошо ли себя ведут Боссе и Бетан?
– Не думаю, – сказал Малыш, – но точно не знаю, потому что они лежат в эпидемии.
Малыш понял, что папа встревожился от его слов.
– Лежат в эпидемии? Что ты хочешь сказать?
А когда Малыш объяснил, что он хочет сказать, папа повторил мамины слова: