Три приятеля
Шрифт:
– ?..
– Что ты смотришь, расстегни молнии. Помоги.
– Ух ты, – наконец выдохнул Стас, – надо всем… надо сказать, отковал… а, отковал датчанина.
– Я только думала, не поздно ли мне, – шептала Илга, – все же я не молодая. Ста-а-ас.
– Молодая, молодая, молодая, молодая…
Илга вернулась в свою комнату, наказав Стасу побыстрее умыться. Вскоре он закончил и постучал в дверь. Оля и Илга были готовы. Они зашли за Мишкой и спустились в ресторан. Метрдотель что-то сказал Илге, и она провела всех в бар.
– Пока нам готовят столик, мы здесь немного
– Сок, – ответила Оля, – апельсиновый. Мне такой дали в самолете. Очень вкусный.
– А нам джин-тоник, не так ли?
– А тебе можно? – заботливо загудел Стас. – Я полагаю, теперь ни капли алкоголя.
– Можно, мне все можно, – засмеялась Илга.
Мишка вопросительно посмотрел на Стаса.
– Понимаешь, старичок, у нас скоро будет маленький датчанин.
– Или девочка, – поправила Илга. – Сейчас только начало беременности. Через некоторое время я сделаю анализ и узнаю пол ребенка.
– О-го! – воскликнул Мишка.
– Малыш, будет малыш! – воскликнула Оля. – Как здорово.
На столе появились высокие стаканы. Все четверо чокнулись.
– Ура, – сказал Мишка, – за Илгу!
И не успели поставить стаканы, как метрдотель пригласил их в зал. Сразу после обеда все погрузились в автобус и поехали в клинику.
Клиника
О четырех днях, проведенных в Швейцарии, Мишка готов был рассказывать неделю. Но Леня ему этого не позволил. Он выслушал восторги о клинике, о диагностике, о докторе Романове, о персонале и, остановив Мишку, потребовал сухого последовательного отчета. Они сидели у Лени дома, ждали Стаса. Иры дома не было; она сказала, что допоздна задержится у мамы. Леня приготовил на скорую руку закуску и слушал Мишку, который расположился на кухне, держа в руках широкий низкий стакан, на треть заполненный виски «Балантайнз». Пришлось Мишке, поубавив восторг, дать подробный отчет о поездке. Он рассказал о встрече с доктором Романовым, не смог удержаться и передал свое удивление скоростью, с которой персонал начал делать анализы прямо с первой же минуты приезда в клинику.
– Понимаешь, – говорил он, – Романов посмотрел наши выписки, похвалил их и извинился, что придется быстренько все повторить. Дескать, у них так заведено.
– И чего он сказал про Олю?
– Вначале ничего не говорил. Смотрел наши рентгеновские снимки, качал головой. Потом до самого вечера делали анализы, а утром мы все поехали в диагностический центр в Цюрихе. Провели там весь день и половину следующего дня. И только на третий день, вечером, Романов собрал нас в своем кабинете и устроил совещание. Он предложил использовать специальный бандаж.
– То есть он предложил обойтись без хирургии? – спросил Леня.
– Да. Но это очень болезненно. Оля будет получать специальные уколы и носить все время сжимающий бандаж от бедра до колена. Детали тебе не важны, главное, что есть надежда восстановить суставы, не работающие у нее с самого детства.
Мишка сделал попытку объяснить Лене, как работают различные суставы и почему у Оли при ходьбе выгибается бедро и поднимается плечо. Но Леня, как и ранее, ничего из Мишкиных объяснений не понял. Мишка плюнул и потребовал просто поверить. А что еще Лене оставалось делать? Итак,
– Ты бы видел, как она светилась надеждой, когда слушала доктора Романова.
– А он уверен, что все получится?
– Не сказал бы. Он прямо заявил Оле, что попробует кое-что сделать, чтобы улучшить ее осанку. Оле и этого было достаточно. Вот. А уже на следующее утро Оля была закована в этот панцирь. Все первую неделю ей придется лежать, так что мы ее там оставили, вечером попрощались, а утром вылетели. Илга осталась там еще на день. Стас тоже хотел остаться, ну, ты знаешь про ее беременность.
Леня кивнул.
– Но она его отговорила. Тогда он сказал, что прилетит вместе с тобой проведать Олю. И заодно заедет к ней в Данию.
– Вот ведь страсть. Через всю Европу мотаться, – заворчал Леня.
– Но кажется, не надо будет никуда лететь, потому что Илга тоже хочет прилететь. Ей нужно проводить консультации.
– А у тебя как? – Леня посмотрел на приятеля. – Что говорит главный?
– Особенного ничего. Командировка без оплаты и все. Вы со Стасом с лихвой ее оплатили. А палату после Оли он немедленно занял. Блатняк какой-то. Я сегодня его посмотрел. Давление. Вчера весь день квасил, за сестрами гонялся. Но ко мне – с почтением. Ему сказали, смотри, мол, приедет зав из командировки, из Швейцарии, выпишет и на главного не посмотрит. Притих. Капельницы ему выписал.
Гудок домофона прервал Мишкино повествование. Леня поднялся и пошел открывать. Вскоре в квартире появился Стас.
– Выпивка есть? – спросил он, заполняя кухню. – Я с собой ничего не взял.
– Напрасно, – ответил Леня, – у меня всего пара ящиков. Может не хватить.
– «Балантайнз» пьете, – не слушая его, загудел Стас, – мой любимый напиток.
– А у тебя есть нелюбимые? – удивился Мишка.
– Конечно. Вода с пузырями, всякие пепси, лимонады, квасы, морсы. Я очень разборчив в выпивке. Наливай.
– Вот тебе выпивка. – Леня подал стакан. – Вот тебе виски и ветчина. Выпей и рассказывай про свои планы. Теперь-то уж точно переедешь в Данию?
– Да, накаркал ты в прошлый раз.
– Так что?
– Не знаю. Бизнес я продать могу, деньги ты мне переведешь.
– Без проблем, – сказал Леня.
– Но что я там делать буду?
– Малыша качать в люльке, – необдуманно влез Мишка.
Стас поднес к его носу свой кулак. Мишке пришлось вынырнуть из-за него, чтобы посмотреть на Стаса. Ленька захихикал. Стас убрал кулак, плеснул себе в стакан еще порцию. Мишка забрал у него бутылку, налил себе и Лене.
– Вот то-то и оно, – проговорил Стас и опрокинул в рот содержимое стакана.
– Ты вроде говорил, что у тебя там концы появились. Что-то с бытовой электроникой? – спросил Леня.
– Есть немного. Дания – страна маленькая. Все друг друга знают. Илга познакомила меня с главой филиала «Филипс». Она то ли училась с ним, то ли он за ней ухаживал. Договорились о поставке сюда хорошей аппаратуры. Причем вперед ни цента, представляешь! Я уже контракт подписал. Через месяц начнем продажу. Надо будет рекламу сделать.