Три стильных детектива
Шрифт:
– Поддайте жару, морские волки! Навались! Берег близко, мы почти спасены! Пираты отстают! – надрывался взлохмаченный и раскрасневшийся Тони Аркуэ – ему очень нравилась роль покорителя морей.
Жоашен Бланден и Анисэ Бруссар гребли изо всех сил, играя мускулами друг перед другом – каждый старался поднять весла повыше и оттолкнуться помощнее, чем напарник. Жоашен, поглядывая на балерину, думал о том, что она может сколько угодно делать вид, будто не замечает его авансов, – эта дамочка все равно упадет в его объятия, как скрипка в футляр, и даже бросит богатого любовника ради него, Жоашена. Уж он-то знает женщин: все они рано или поздно начинают
Сидя за спиной скрипача, Анисэ Бруссар, владелец скобяной лавки, украдкой присматривался к соперникам, оценивая свои шансы против них. Самый опасный – конечно же, этот хлыщ Тони Аркуэ, преподаватель гармонии в Национальной консерватории. «Иди ты к черту, Тони! Если тебе на шею всякие мамзельки вешаются, это еще не повод задирать нос. Дурень, такую ношу тебе не удержать – не подходишь ты Ольге, голодранец. Ей золото-бриллианты подавай, так что преимущество на моей стороне. Разумеется, Берта, моя благоверная, будет серьезным препятствием. Скобяная лавка как-никак в ее собственности, и ежели Берта чего узнает… Ну да ладно, выкрутимся…»
– Вы были на премьере «Бродяги» Жана Ришпена в «Одеоне»? – спросил он у предмета своей страсти, чтобы продемонстрировать осведомленность в культурной жизни.
– О, фабула глупее некуда! – фыркнула Ольга. – Неунывающий батрак трудится на соляных копях, зарабатывая гроши, но не жалуясь на судьбу, и влюбляется в служанку, а она предпочитает ему нищего бродягу. И все жизнерадостно поют: «Броди, бродяга, по свету! Следуй за вольным ветром!»
– Я бы запретил пьесы в пяти актах и в стихах – это же сущее наказание, – подал голос Ламбер Паже, который спектакль не видел, но читал рецензию на него в «Эклэр» и решил поддакнуть приме.
Владелец скобяной лавки, несмотря на всю свою неприязнь к этому человеку, пришел к выводу, что лишь в коалиции с месье Паже, таким же аутсайдером, он сумеет дать бой двум самоуверенным и более удачливым соперникам-музыкантам. Оглянувшись, Бруссар подмигнул биржевому игроку и начал потихоньку раскачивать лодку. Паже, видимо, понял знак правильно – стал сперва робко, затем все активнее помогать. Ольга весело присоединилась к этой затее, а Жоашен Бланден, обрадовавшись возможности поиграть грудными мышцами и бицепсами перед балериной, и вовсе разошелся – уперся руками в борта, резко наклонился вправо, влево, опять вправо, и вскоре посудину уже трясло не хуже чем на штормовых волнах.
– Эй, прекратите! Мы же перевернемся! – выпалил Тони Аркуэ, стоявший на корме во весь рост. Он почувствовал внезапный приступ тошноты, побледнел, но на ногах удержался, изо всех сил пытаясь сохранить достоинство.
Жоашен Бланден, обменявшись с Ольгой заговорщицким взглядом, сел ровно. Тони Аркуэ воспользовался этим, чтобы украдкой смахнуть пот со лба.
– Что, уже не смешно? – подначил его Анисэ Бруссар.
И в этот момент Жоашен стремительно качнулся вправо. Кларнетист, потеряв равновесие, упал в озеро и забился в воде, панически замолотил руками, поднимая фонтаны брызг, при том лицо его перекосила такая потешная гримаса, что вся компания разразилась хохотом.
– Вот умора! Ну же, адмирал Аркуэ, не сдавайтесь! Вас ждет неведомая земля – вон она, пешком дойдете! Только рот закройте, не то жабу проглотите! – потешался Жоашен.
– А он умеет плавать? – вдруг обеспокоилась Ольга.
– Да он вырос в порте Навало, в Бретани, – хмыкнул
– Это еще ничего не значит.
Тони все еще барахтался, но уже как-то вяло, плюхал руками, то уходя под воду, то выныривая и судорожно хватая ртом воздух, отчего танцовщица не на шутку испугалась… Или он все-таки притворяется? Здесь же вроде бы мелко…
Ламбер Паже хотел протянуть кларнетисту весло, однако владелец скобяной лавки ему воспрепятствовал:
– Ну что вы, право слово! Этот хлыщ нас всех дурачит, а вы поддаетесь на провокацию.
– На… по… мощь! – забулькал Тони.
– По-моему, он сейчас правда захлебнется! – воскликнула Ольга.
Кларнетист в очередной раз погрузился с головой – и больше не показался на поверхности. На том месте, где он только что бултыхался, всплыли пузыри и лопнули, разогнав круги по воде, а спустя несколько секунд лишь ветер тревожил озерную гладь, собирая ее в мелкие морщинки.
– Держу пари, он сейчас вынырнет там, где мы не ждем, – нарушил всеобщее молчание Жоашен Бланден.
Но время шло, а Тони Аркуэ так нигде и не вынырнул. Озеро не захотело его отпустить.
– Помогите! Тони утонул! – пронзительно закричала Ольга, приложив ладони рупором ко рту.
Вторая лодка догнала первую, как раз когда незадачливый рыбак, которому шумная компания распугала все башмаки, решил-таки проглотить обиду и устремился на подмогу. Он вошел в мутную жижу у берега и, проклиная поднявших волну гребцов, добрел по грудь в воде до того места, где погрузился на дно Тони. Аженор Фералес и пожарный выпрыгнули из лодки. Рыбак нырнул, нашарил, разгребая руками донную грязь, бесчувственное тело, ухватил его за шею и поднял на поверхность как тряпичную куклу. Голова кларнетиста безвольно закачалась на волнах, длинные мокрые пряди волос расползлись щупальцами, распахнутые глаза слепо уставились в небо, подбородок отвис.
Трое мужчин вытащили Тони Аркуэ на причал, куда уже высаживались пассажиры обеих лодок. Пожарный тотчас засуетился, пытаясь привести его в чувство, и со всех сторон посыпались советы:
– Нужно ему руки поднять и опустить несколько раз!
– Нажмите ему на грудину!
– Может, его вверх ногами подвесить, чтобы вода вылилась?
Только Ламбер Паже хранил молчание.
– Боже мой! [286] Умоляю, сделайте что-нибудь! Какой ужас! – простонала Ольга Вологда. – Пустите меня к нему! Дайте мне его обнять! Это я во всем виновата! – Она истерично метнулась к утопленнику, попыталась оттолкнуть рыбака, но пощечина вернула ей способность соображать.
286
Здесь и далее курсивом выделены слова, которые персонажи романа произносят по-русски. – Прим. перев.
Выбившись из сил, пожарный, чьи старания так и не принесли результата, поднялся, потирая поясницу, и скорбно вздохнул:
– Всё. Помер.
В толпе заахали, все разом бросились к жертве. Стоя вокруг мертвого Тони, Аженор Фералес, Жоашен Бланден и владелец скобяной лавки с трудом сдерживали натиск, а люди напирали, завороженно глазея на труп. В полной тишине трое спасателей подняли его и понесли к ресторану, откуда уже высыпали те, кто не участвовал в лодочной прогулке. Женщины причитали, то и дело звучали слова «врача!» и «в полицию!».