Три толстяка (с иллюстрациями)
Шрифт:
И снова обратился к чиновнику:
– По всей вероятности, требуется моя помощь? Бедное дитя заболело?
– Да, требуется ваша помощь, – ответил чиновник с длинным носом.
«Нет никакого сомнения, что это племянница одного из Трёх Толстяков или маленькая гостья наследника Тутти. – Доктор строил свои предположения. – Она богато одета, её везут из дворца, капитан гвардии её сопровождает – ясно, что это очень важная особа. Да, но ведь живых детей не допускают к наследнику Тутти. Каким же образом этот ангелок попал во дворец?»
Доктор терялся в
– Скажите, чем больна эта девочка? Неужели дифтеритом?
– Нет, у неё дыра в груди.
– Вы хотите сказать, что у неё не в порядке лёгкие?
– У неё дыра в груди, – повторил чиновник.
Доктор из вежливости не спорил.
– Бедная девочка! – вздохнул он.
– Это не девочка, а кукла, – сказал чиновник.
Тут карета подъехала к дому доктора.
Чиновник и капитан Бонавентура с куклой вошли вслед за доктором в дом. Доктор принял их в мастерской.
– Если это кукла, то зачем могут понадобиться мои услуги?
Чиновник начал объяснять, и всё стало ясно.
Тётушка Ганимед, ещё не оправившаяся от утренних волнений, заглядывала в щёлку. Она видела страшного капитана Бонавентуру. Он стоял, опираясь на саблю, и подпрыгивал ногой в огромном сапоге с отворотом. Шпоры его походили на кометы. Тётушка видела печальную, больную девочку в розовом нарядном платьице, которую чиновник усадил в кресло. Девочка опустила голову с растрёпанными волосами и, казалось, смотрела вниз, на свои милые ножки в атласных туфельках с золотыми розами вместо помпонов.
Сильный ветер кидал ставню в галерее, и этот стук мешал тётушке Ганимед слушать.
Но она кое-что поняла.
Чиновник показал доктору Гаспару приказ Государственного совета Трёх Толстяков. Доктор прочёл и заволновался.
– Кукла должна быть исправлена к завтрашнему утру, – сказал чиновник, вставая.
Капитан Бонавентура звякнул шпорами.
– Да… но… – Доктор развёл руками. – Я постараюсь, но разве можно ручаться? Я незнаком с механизмом этой волшебной куклы. Мне нужно его изучить, мне нужно установить характер повреждений, мне нужно изготовить новые части этого механизма. Для этого потребуется много времени. Быть может, моё искусство окажется бессильным… Быть может, мне не удастся восстановить здоровье израненной куклы… Я боюсь, господа… Такой короткий срок… Одна только ночь… Я не могу обещать…
Чиновник прервал его. Подняв палец, он сказал:
– Горе наследника Тутти слишком велико, чтобы мы могли медлить. Кукла должна воскреснуть к завтрашнему утру. Такова воля Трёх Толстяков. Никто не смеет не подчиниться их приказу. Завтра утром вы принесёте исправленную, здоровую куклу во Дворец Трёх Толстяков.
– Да… но… – протестовал доктор.
– Никаких разговоров! Кукла должна быть исправлена к завтрашнему утру. Если вы сделаете это, вас ожидает награда; если нет – суровая кара.
Доктор был потрясён.
– Я постараюсь, – лепетал он. – Но поймите, это слишком ответственное дело.
– Конечно! – отрубил чиновники опустил палец. –
Тётушка Ганимед отпрянула от двери и убежала в свою комнату, где в углу потрескивала счастливая мышь. Страшные гости вышли. Чиновник уселся в карету; граф Бонавентура, засверкав и зазвенев, вскочил на лошадь; гвардейцы надвинули шляпы. И все ускакали.
Кукла наследника Тутти осталась в мастерской доктора.
Доктор проводил посетителей, потом отыскал тётушку Ганимед и сказал ей необычайно строгим голосом:
– Тётушка Ганимед! Запомните. Я дорожу славой мудрого человека, искусного доктора и хитрого мастера. Кроме того, дорожу своей головой. Завтра утром я могу потерять и то и другое. Мне предстоит тяжёлая работа всю эту ночь. Поняли? – Он помахал приказом Государственного совета Трёх Толстяков. – Никто мне не должен мешать! Не производите шума. Не стучите тарелками. Не делайте угара. Не сзывайте кур. Не ловите мышей. Никаких яичниц, цветных капуст, мармеладов и валерьяновых капель! Поняли?
Доктор Гаспар был очень сердит.
Тётушка Ганимед заперлась в своей комнате.
– Странные вещи, очень странные вещи! – ворчала она. – Я ничего не понимаю… Какой-то негр, какая-то кукла, какой-то приказ… Странные наступили дни!
Чтобы успокоиться, она решила написать письмо своей племяннице. Пришлось писать очень осторожно, чтобы не скрипело перо. Она боялась потревожить доктора.
Прошёл час. Тётушка Ганимед писала. Она дошла до описания удивительного негра, который появился сегодня утром в мастерской доктора Гаспара.
«…Они ушли вдвоём. Доктор вернулся с дворцовым чиновником и гвардейцами. Они привезли куклу, ничем не отличающуюся от девочки, но негра с ними не было. Куда он делся, я не знаю…»
Вопрос о том, куда делся негр, он же гимнаст Тибул, беспокоил и доктора Гаспара. Работая над куклой, он не переставал думать о судьбе Тибула. Он сердился. Он разговаривал сам с собой:
– Какая неосторожность! Я превратил его в негра, я окрасил его в чудесную краску, я сделал его совершенно неузнаваемым, а он сам себя выдал сегодня на Четырнадцатом Рынке! Ведь его могут схватить… Ах! Ну как же он неосторожен! Неужели ему хочется попасть в железную клетку?
Очень велико было расстройство доктора Гаспара. Неосторожность Тибула, затем эта кукла… Кроме того, вчерашние волнения, десять плах на Площади Суда…
– Ужасное время! – воскликнул доктор.
Он не знал, что сегодняшняя казнь отменена. Дворцовый чиновник был неразговорчив. Он не сообщил доктору о том, что произошло сегодня во дворце.
Доктор рассматривал бедную куклу и недоумевал:
– Откуда эти раны? Они нанесены холодным оружием – должно быть, саблей. Куклу, чудесную девочку, искололи… Кто это сделал? Кто осмелился колоть саблей куклу наследника Тутти?