Три товарища
Шрифт:
– До свидания, Пат! – Он протянул ей руку и поглядел на нее. – Весной я приеду за вами.
– Прощайте, Кестер. – Пат крепко держала его руку. – Я очень рада, что повидала вас. Передайте мой привет Готтфриду Ленцу.
– Да, – сказал Кестер.
Она все еще держала его руку. Ее губы дрожали. И вдруг она прильнула к нему и поцеловала.
– Прощайте! – шепнула она сдавленным голосом.
По лицу Кестера словно пробежало ярко-красное пламя. Он хотел еще что-то сказать, но повернулся, сел в машину, стартовал рывком
Пат стояла, вся подавшись вперед, и прислушивалась, пока еще можно было что-нибудь слышать. Потом она повернулась ко мне:
– Итак, отбыл последний корабль, Робби. – Предпоследний, – возразил я. – Последний – это я. Знаешь, что я собираюсь делать? Хочу выбрать себе другое место для стоянки на якоре. Комната во флигеле мне больше не нравится. Не вижу причин, почему бы нам не поселиться вместе. Я попытаюсь раздобыть комнату поближе к тебе.
Она улыбнулась:
– Исключено. Это тебе не удастся. Что ты собираешься предпринять?
– А ты будешь довольна, если я все-таки это устрою?
– Что за вопрос? Это было бы чудесно, милый. Почти как у мамаши Залевски.
– Ладно. Тогда позволь мне с полчасика похлопотать.
– Хорошо. А я пока сыграю с Антонио в шахматы. Я научилась здесь.
Я отправился в контору и заявил, что намерен остаться здесь на длительное время и хочу получить комнату на том же этаже, где находится Пат. Пожилая дама без бюста презрительно оглядела меня и отклонила мою просьбу, ссылаясь на местный распорядок.
– Кто установил этот распорядок? – спросил я.
– Дирекция, – ответила дама, разглаживая складки своего платья.
Довольно раздраженно она в конце концов сообщила мне, что просьбу о том, чтобы сделать исключение, может рассматривать только главный врач.
– Но он уже ушел, – добавила она. – И по вечерам не полагается беспокоить его служебными вопросами на дому.
– Отлично, – сказал я. – А я все-таки обеспокою его разок по служебному вопросу. По вопросу о местном распорядке.
Главный врач жил в маленьком домике рядом с санаторием. Он сразу же принял меня и немедленно дал разрешение.
– По началу мне не думалось, что это будет так легко, – сказал я.
Он засмеялся:
– Ага, это вы, должно быть, нарвались на старую Рексрот? Ну, я сейчас позвоню.
Я вернулся в контору. Старуха Рексрот, завидев вызывающее выражение моего лица, с достоинством удалилась. Я уладил все с секретаршей и поручил швейцару перенести мои вещи и подать в номер пару
– Тебе удалось? – спросила она.
– Пока еще нет, но в ближайшие дни я добьюсь.
– Жаль. – Она опрокинула шахматные фигуры и встала.
– Что будем делать? – спросил я – Пойдем в бар?
– Мы по вечерам часто играем в карты, – сказал Антонио. – Скоро задует фен – это уже ощущается. В такое время карты – самое подходящее.
– Ты играешь в карты, Пат? – удивился я. – Какие же ты знаешь игры? Подкидного дурака или пасьянс?
– Покер, милый, – заявила Пат.
Я рассмеялся.
– Нет, право же, она умеет, – сказал Антонио. – Только она слишком отчаянная. Неимоверно блефует.
– Я тоже, – возразил я. – Значит, нужно испробовать хоть разок.
Мы забрались в угол и начали играть Пат неплохо разбиралась в покере. Она действительно блефовала так, что можно было только диву даваться. Час спустя Антонио показал на окно. Шел снег. Медленно, словно колеблясь, большие хлопья падали почти вертикально.
– Совсем безветренно, – сказал Антонио. – Значит, будет много снега.
– Где сейчас может быть Кестер? – спросила Пат.
– Он уже проехал главный перевал, – ответил я.
На мгновение я отчетливо увидел перед собою «Карла» и Кестера, который вел его сквозь белую, снежную ночь. И внезапно мне показалось невероятным, что я сижу здесь, что Кестер где-то в пути, что Пат рядом со мной. Она смотрела на меня со счастливой улыбкой, ее рука с картами спокойно лежала на столе.
– Твой ход, Робби.
Пушечный снаряд пробрался через весь зал, остановился у нашего стола и добродушно заглядывал в карты. Вероятно, его жена уже уснула, и он искал собеседника. Я положил карты, злобно посмотрел на него и таращился, пока он не ушел.
– Ты не очень любезен, – весело сказала Пат.
– Нет, я не хочу быть любезным, – возразил я.
Потом мы еще зашли в бар и выпили пару коктейлей, а затем Пат нужно было отправляться спать. Я попрощался с ней в ресторане. Она медленно поднялась по лестнице, остановилась и оглянулась перед тем, как свернуть в коридор. Я подождал некоторое время и зашел в контору, чтобы получить ключ от своей комнаты. Маленькая секретарша улыбалась.
– Семьдесят восьмой номер, – сказала она.
Это было рядом с комнатой Пат.
– Неужели по указанию мадмуазель Рексрот? – спросил я.
– Нет. Мадмуазель Рексрот ушла в молитвенный дом, – ответила она.
– Молитвенные дома и вправду иногда приносят благодать, – сказал я и быстро поднялся наверх. Мои вещи были уже распакованы. Через полчаса я постучал в боковую дверь, которая вела в соседнюю комнату.
– Кто там? – крикнула Пат.
– Полиция нравов, – ответил я.
Ключ щелкнул, и дверь распахнулась.
– Робби, ты? – пробормотала изумленная Пат.