Три в одном
Шрифт:
— Ладно. Пускай хоть так. — Покачав головой, произнес он. — Так. Начнем мы с самого простого. Мы уже знаем всё по поводу вашего расследования и всех приключений конторы, но кое-чего об этих лицах ты, Сергей, не знаешь. — Кивнув в сторону лежащих фотографий, произнес Егор.
Глава 17
Егор разложил фотографии треугольником основанием к себе, после чего указал на вершину, на которой оказалась фотка с женским лицом с темными волосами в причёске каре и зелеными насмешливыми глазами.
— Ольга Лапникова, снайпер и самый опасный член отряда. Ее ликвидировать необходимо в первую очередь. Она и в одиночку
Егор перевел руку на две ближние фотографии и задумчиво взял их обе в руки. Пауза продлилась почти минуту, и Горбунов уже хотел задать вопрос, как Егор все же продолжил.
— Самые слабые в боевом плане, но при этом самые сильные в тактическом. — Неспешно произнес командир отряда, после чего положил на стол фото блондинки с шикарными длинными волосами и гетерохромией глаз. Один глаз у нее был голубого цвета, а второй светло-зеленого. — Лена Чертанова. Еще тогда, в лагере, она уже выделялась среди всех. В десять лет написала свою первую программу, а в одиннадцать смогла создать свою собственную, хотя и примитивную, но полностью рабочую игру. В двенадцать ей пророчили будущее гения программирования. Вот только, судя по всему, из-за влияния на память, произошел сбой в сознании. Она конечно стала хакером и программистом, но все это лишь бледная тень ее прежней. Теперь же, когда Лена стала самой собой, от нее можно ожидать чего угодно. Очень опасная девушка в сети. К тому же, обладает характером борца за правду и моральные ценности. Но имеет серьезную слабость во владении огнестрельным оружием на дальней и средней дистанции. В то же время очень хороша в ближнем бою.
Егор медленно положил фото Чертановой на стол, и в этот момент Горбунов ощутил, что к этой девушке у парня есть какие-то чувства. Нет. Это была не любовь. Зависть? Или может нотки ненависти? Сложно было понять, но в одном Горбунов был уверен точно. У Егора личные счеты к этой даме.
— Наш командир терпеть ее не может. — Словно отвечая на мысли майора, вмешался в разговор Степан. — Ленка смогла взломать его мобильник в двенадцать лет и серьезно подставить Егора.
— Подставить? — Удивился Горбунов.
— Степан! — Строго посмотрел на парня Егор и, обернувшись к майору, пояснил. — К делу это не относится, но в общем, Степан прав. К этой даме у меня личные счеты.
— Пфф… тоже мне секрет. — Легкомысленно вмешалась Вика. — Всего-то слила в сеть переписку командира с Анькой. Делов-то.
— Это была очень личная переписка. — Холодно вмешалась Аня, стараясь своим взглядом заморозить Вику. Впрочем, та лишь безразлично пожала плечами. Горбунов же с немым вопросом посмотрел на Коновалова.
— Я вижу, вы заметили. — Грустно вздохнул тот.
— Если вы о наших отношениях, то поверьте, они делу не помешают. — Спокойно добавил Егор. — Впрочем, я думаю, профессору лучше просветить Сергея по поводу наших небольших психологических проблем.
— Я бы не назвал это проблемами. — Отстраненно возразил Коновалов.
— Профессор? — В то же время произнес удивленно Горбунов.
— Есть такое дело. — Криво улыбнулся Коновалов. —
— Хм. Это многое поясняет. — Кивнув своим мыслям, произнес Горбунов. — Так что насчет проблем?
— Как я и сказал. Это сложно назвать проблемой. Скорее, это все же плюс, чем минус. — Рассудительно произнес Коновалов.
— Это профессор — как кому. — Хмыкнул недовольно Егор.
— Да, конечно есть некоторые побочные эффекты, которые не совсем приятно ощущать ребятам, но, в общем, это огромный плюс, а не минус. — Возразил Коновалов. — Но для понимания я поясню сначала. Дело в том, что разум человека гибок и пластичен только в начале его жизни. Идеальный возраст для образования новых нейронно-химических связей в мозге человека — до четырнадцати лет. Становясь старше, с каждым годом наш мозг, можно сказать, «черствеет». Он теряет возможность для быстрого роста и усвоения новых знаний. Те, кто создал проект «Возмездие», видимо решили исправить эту проблему радикальным, и можно сказать, уникальным способом. Не знаю, как у них это получилось, но они смогли опровергнуть главный постулат возраста мозга. Другими словами, они выяснили, что не физиологический возраст определяет скорость формирования и развития новых связей в мозге, а возраст сознания.
— Вы хотите сказать, что они «откатили» возраст сознания назад? — Недоуменно посмотрев на ребят, спросил Горбунов.
— Вы почти правы. — Довольно кивнул головой профессор. — Активация, фактически, каким-то неизвестным нам способом смогла, с одной стороны, откатить возраст сознания назад, но при этом сохранить связи уже взрослого человека.
— В результате, у нас в небоевой обстановке могут проскакивать эмоции подростков. — Недовольно поморщившись, произнес Егор и, обратившись к Горбунову, добавил. — В чем, как ты понимаешь, мало приятного.
— Зато есть другие положительные стороны этого эффекта. — Тут же горячо возразил профессор. — Ваш мозг пластичен и способен воспринимать огромные объемы информации без всякого вреда для вас. Но и это еще не все. Гибкость мышления полностью нейтрализует психологическую проблему смерти. Для ребят смерть — это что-то абстрактное, а не реальное.
— Отсутствует «комплекс вины». — Пробормотал Горбунов, догадавшись, о чем говорит Коновалов.
— Да у них любые комплексы напрочь отсутствуют. Такие как: боязнь совершить ошибку, страх смерти, нерешительность, и тому подобные. — Горячо продолжил Коновалов. — Если так можно выразиться, они — подростки со взрослым мышлением. Хотя эти лишь часть того, что у них в голове.
— Я думаю, этого более чем достаточно. — Раздраженно прервал профессора Егор. — В общем, Сергей уже понял, и можно продолжить. А то мы теряем время.
— Да, ты прав. Что-то я увлекся. — Виновато улыбнулся Коновалов. — Давайте вернемся к делу.
— Итак. Последний член отряда и его командир Игорь Корж. — Положив последнюю фотографию, Егор долго молча смотрел на нее.
Горбунов обратил внимание на то, что все ребята на пару мгновений, сами того не желая, посмотрели на фото. И вот их реакция сказала майору больше, чем все слова. Кто-то из них явно боялся Коржа, кто-то смотрел уважительно, но с опасением. Общим было одно — никто из отряда не хотел связываться с этим человеком, кроме Егора. Тот словно взвешивал сейчас все за и против. Сам же майор неожиданно задумался над другим вопросом. А как с такими яркими эмоциями ребята смогли в арабской стране не только выжить, но устроить там революцию? Там весьма закрытое общество с повальным недоверием к чужакам. Странно все это.