Три войны
Шрифт:
Руигар, полуприкрыв веки, смотрел на своего пленителя, он никак не ожидал, что странный шкас вдруг заговорит на одном из языков, который был в ходу у южных народов соседней планеты три тысячи лет назад, и сболтнет такое шокирующее известие. Наместник моментально ухватился за толстую нить оговорки, намеренно подлив земляного масла в огонь. Он ничем не рисковал, выдавая знание языка с другой планеты, смерть от руки княжеских палачей или смерть от выстрела из миуровского ганнера ничем не отличаются — обе дороги ведут прямиком в чертоги Многоликой. Страшная пытка, от которой не помогало отключение чувствительности нервных волокон, не оставила никакого сомнения в собственной судьбе — его отправят прямым путем за грань. Дракон видел, как напряглись скованные странными силовыми путами Илирра и Ания,
В другом месте и в других обстоятельствах Руигар с удовольствием побеседовал бы с синеглазым самозванцем, уж больно интересные магические кружева тот применил для захвата свиты и наместника. Четкие, предельно экономные по затратам маны и выверенные до самой последней узловой точки плетения не согласовывались ни с одной известной магической школой, что само по себе было странно. Магические кандалы оказались с сюрпризом, спрятанным в основе рунной схемы. Любые попытки освободиться от невидимых оков делали их сильнее и прочнее. Вложенная в структуру плетения схема энергетической подпитки высасывала ману из контрзаклинаний, направляя ее на усиление пут. Руигар, попытавшись разорвать магические цепи направленным импульсом, чуть не задохнулся от уплотнившегося кокона, сжавшего его до хруста ребер, больше попыток освобождения не предпринималось. С теми же трудностями столкнулась свита княжны. Драконы несколько минут дергались за спиной сидящего на деревянном ящике ублюдка, но, убедившись, что оковы стали только прочнее, — бросили бесполезный труд.
Наместник осторожно повернулся на левый бок, кандалы не препятствовали, уже хорошо, а то грудь онемела от лежания на жестких каменных перинах. С момента захвата прошло довольно много времени, для того чтобы отойти от шока и попытаться каким-либо образом повернуть ситуацию в свою пользу. Требовалась самая малость — нащупать связь между шкасом и кошколюдками. Беспрекословное повиновение последних приказам недочеловека было не менее странным, чем его магия. Сначала Руигар думал, что миуры околдованы и находятся под заклинанием подчинения, но осмотр с помощью истинного зрения не выявил на воительницах никакого магического хомута или поводка, с помощью которых контролировались бы разумы попавших под заклятие. Версия о живых марионетках не оправдалась, значит, тут что-то другое. Логика диктовала единственно верный вывод: прайд передан под командование недоделка распоряжением Великой Матери, никому другому «призраки» просто не подчинялись, даже дочери правительницы не могли отдавать приказы грозным воинам. Тут же было вопиющее попрание древних традиций кошколюдок — выполнение приказов мерзавца. Фраза про императора расставила все по своим местам. Хм-м, белошкурая кошка вылезла из раковины и затеяла большую игру, только она прокололась — император ни за что не допустил бы незапланированной прививки кривой ветки к семейному древу. Все племянники и племянницы императора, вплоть до седьмого колена, наперечет, откуда взялся еще один? Старая дура решила выпустить в мир очередного освободителя, даже нашла самоубийцу на роль племянничка, еще бы внучка притащила. Интересно, она рассказала «родственничку» историю последней самозваной Ягирры или опустила подробности? Хазгар оказался мастером придумывать мучительные казни, дракона умирала долго, очень долго…
— Откуда ты знаешь алат? — наконец ожил шкас. Руигар хотел сказать что-нибудь колкое, но, оценив взглядом сооруженный самозванцем звуковой полог, резко изменил решение. Простота и эффективность, изолирующие грани выставлены по силовым линиям и выполняют строго регламентированные, классические функции, никаких лишних «хвостов». Полог выполнен настолько просто, что любая попытка проникнуть внутрь слуховым «щупом» нарушала целостность грани, тем самым подавая сигнал о попытке взлома. «Племянничек» не так прост, как кажется, такой вполне мог убедить Великую
Руигар, осторожно перекатившись на спину, бросил взгляд на палача и неподвижно замер. В синих глазах недоделка прорезались узкие желтые зрачки, на правой щеке пробился ряд чешуек, а подушечки пальцев украсились черными когтями в половину пальца длиной. Каким-то шестым чувством наместник понял, что ложь в ответе неуместна, сейчас на него смотрела сама Смерть. Несколько секунд назад перед ним был слишком много возомнивший о себе недоделок, которого сменил опасный в гневе дракон, скинувший с себя маску простака. Возможно, Великая Мать не так уж неправа. Не рано ли ее записывать в дуры? Было во вставшем с ящика драконе что-то такое, что заставляло относиться к нему со всем уважением и пиететом. Руигар ощутил, как спина примерзает к обледеневшим камням, «племянник» наклонился над ним и зловеще прошептал:
— Врать и молчать не советую, пожалеешь.
Наместник, проживший не одну тысячу лет, почувствовал, как из неизведанных глубин подсознания вырастают липкие щупальца страха, овладевающие всем естеством. Захвативший его ужас был сродни жути, испытанной две пятины назад. Император был настолько убедителен в словах, что не поверить произнесенным угрозам было невозможно, казалось, что более убедительным не может быть никто, но жизнь доказала ошибочность подобных рассуждений. Самозванец мог оказаться настоящим племянником, поелику нагонять страх он мог не хуже, если не лучше, венценосного родственничка. Семейная черта, так сказать.
— Я родился на Иланте. — Руигар еле протолкнул слова через ставшее узким горло.
— Дальше, я внимательно слушаю.
— Отец и мать жили далеко на юге. Родители изучали алатов, я был с ними, язык дикарей оказался несложным в изучении…
— Каким ветром тебя занесло на Нелиту?
— За тридцать лет до начала войны отца пригласили работать в столичный университет…
Черт оказался не так страшен, как его малюют. Наместника можно было назвать земляком. В какой-то степени ситуация прояснилась, просто так сложились обстоятельства, столкнувшие Андрея и знатока языков другой планеты. Надлежит сделать себе на носу зарубку и не распускать язык. Сколько таких «земляков» порхает по Нелите, кто их считал? Нашелся один, найдутся и другие.
Прекратив ментальное воздействие на высокопоставленного пленника, он оперся локтями о колени, положил подбородок на сцепленные лодочкой руки и крепко задумался. Думы, думы… Он превратился в какого-то голема, раскладывающего информацию по разным полкам. Андрей помассировал виски, м-да, ситуевина, засветил зад он по полной, хоть на глаза никому не показывайся. Засветка раньше срока была совершенно ни к чему, но… как надоели шпионские игры. Великая Мать, император, княжна, наместник, Ания — все плетут личные паутины. Надоело!
— Может, ты растопишь лед? — прокашлялся Руигар, примороженный к мостовой.
— Потерпишь, — ответил Андрей, искоса бросая взгляды на Ирран, несущуюся от широкой портальной площадки. — Что опять? — спросил он подскочившую кошколюдку.
— Милла говорит, что кто-то ведет настройку выхода на сигнал маяка нашего портала. Неизвестный открывает пространственный переход!
— Всем отойти от портала! Пленных определить в укрытие! Занять оборону у внешних стен! — Воительницы моментально перенесли свиту за полутораметровый каменный парапет у южной стены. — К бою!
Одновременно с последним приказом он накрыл пленников несколькими щитами, миуры посыпались со стен и заняли укрытые, определенные загодя, позиции. Ирран предполагала ситуацию с прорывом противника через портал и заранее определила рубежи обороны. Надо было убить наместника…
Пространство между двумя портальными стелами подернулось рябью, налилось ярким светом и будто лопнуло. Опережая людей, на портальную площадку выскочил отряд из десятка металлических големов с гербами княжества Орой на груди. Андрей поднял левую руку вверх, жестом отменяя приказ на немедленное открытие огня. Следом за големами из открытого зева портала начали выходить люди, за людьми показались драконы.