Три желания для феи и дракон в придачу

Триш Ирна

— Дядя, а давай я тебе огонек организую?

— У тебя спички есть? Что же ты сразу не сказала. А то не курит она! — произнес кто-то, чем окончательно вывел меня из равновесия.

Ну что, хулиганы, алкоголики и, подозреваю, тунеядцы, поиграем?

Я подошла к парню с сигаретами и протянула ладонь, на которой уверенно расцвел огненный бутон. Но как только он наклонился к огню, тот распустил свои лепестки, взметнув их высоко в небо. Хулиган отшатнулся, тряхнул опаленной челкой и, сжав кулаки, двинулся в мою сторону. Зря. Щелчок пальцами, и легкий ветерок сорвал с парней шапки, насыпав снег

за шиворот. Напрасно они пытались догнать свои головные уборы, те летали у них над головами, как птицы, но в руки не довались. Деревья цепляли парней ветками за одежду, оставляя на память клочки от курток, а вихрь все усиливался. Последний самый сильный порыв ветра, подхватив одного за другим хулиганов в свои объятия, забросил их в самый большой сугроб вниз головой.

Парни долго барахтались в снегу, оплевываясь. Наконец, они выбрались из снежного плена и, погрозив мне издалека кулаками, скрылись за углом, выкрикивая непереводимые на фейский язык ругательства.

— Кто ты? — спросил меня оставшийся человек.

— Фея, просто фея и не надо благодарности!

— И не собирался. Вообще-то тебя отругать стоит, таким малышкам нельзя к взрослым дядям, настроенным агрессивно, куда только твои родители смотрят! Кстати, меня Федор зовут. Здорово ты их, но я бы и сам справился, не без потерь, конечно. А тебе домой не надо? Хочешь, провожу, а то твои родные, наверное, уже беспокоятся. Не хочешь называть имя — твое право. Фея — красиво заливаешь!

— Не веришь? Жаль. Ты мне понравился, на моих братьев похож, — произнесла я и поняла, что соскучилась по моей сумасшедшей семейке. Наверное, они уже вернулись из дворца, и мама Фьенти испекла малиновый пирог, а папа Фнут открыл свою любимую музыкальную шкатулку. Братья, как всегда, спорят о чем-то, а сестры обсуждают наряды. И только я одна где-то далеко в другом мире застряла в снегу, в чужой праздничной суете и в моей копилке нет ни одного исполненного желания!

— Так проводить?

— Нет, не надо, я тут рядом живу, — соврала, не моргнув глазом, сказалась долгая тренировка на братьях и сестрах, да и на родителях, что уж там скрывать. — Вон за тем поворотом.

Парень не стал настаивать и ушел по своим делам, так и не загадав мне желание. Он очень спешил помириться со своей девушкой до «боя курантов», чтобы вместе встретить Новый год. У нас в королевстве фей такого праздника нет, зато других много — день роз, день рождения королевы, что бы ей икалось одна тысяча один раз, день красоты, радуги, и много других дней, по которым у нас дома мама Фьенти пекла свои изумительные пироги и делала великолепные торты. Так хочется домой, но я не сдамся, Филли-тринадцатая не покинет Землю, пока не исполнит три желания! Неужели люди ничего не хотят? Или это только мне попадаются такие вредные, но симпатичные, кроме этой ужасной троицы хулиганов, человеческие экземпляры? Придется искать местного волшебника — Деда Мороза, опыт перенимать.

— Деда Мороза не видели? — спросила я у девушки, отставшей от своего спутника, когда вернулась на площадь. Там все еще гуляли нарядные люди, гремели петарды и летал разноцветный серпантин.

— Потеряла напарника? — засмеялась незнакомка. — Видели, терпения тебе с ним, под елкой сидит, сам подняться не может, но от посторонней помощи

отказывается. Он всегда такой агрессивный, когда выпьет. Тебе, наверное, не сказали?

Я покачала головой.

— Конечно нет, кто ж заранее пугать будет. Одна-то с ним справишься, Снегурочка?

— Справлюсь, — заявила я самонадеянно, просто еще не видела пьяных Дедов Морозов, а то бы согласилась на помощь, пока ее предлагали. У нас в королевстве было строжайше запрещено колдовать в пьяном виде, поэтому все феи без исключения вели трезвый образ жизни.

— Ну, дерзай, внучка, — произнесла девушка весело и тут же потерла ко мне всяческий интерес.

— До встречи, Снегурочка, — крикнул мне ее парень, обнимая свою спутницу за талию.

— Фея я! — крикнула им вслед, но меня уже никто не слушал.

Вскоре парочка скрылась в толпе, а я пошла к елке, сидящим под ней волшебником.

Глава 5. Ненастоящий Дед Мороз

В желаниях нет ничего плохого, если они хорошие.

Венедикт Немов

Дед Мороз спал сидя или делал вид, что спит. Шапка деда валялась в стороне, белая борода — закинута за спину, шикарная голубая шуба с вензелями и белой опушкой из меха неизвестной породы зверя, распахнута, из-под нее торчала обычная куртка, которую здесь носит каждый второй человек мужского пола. Возле его ног лежал наполовину пустой мешок.

Елка сверкала и переливалась разноцветными огоньками, когда мы сидели на ней с Машей, такого чуда еще не было. Я засмотрелась, поэтому не сразу заметила, что «волшебник» открыл глаза и с удивлением меня рассматривал.

— Явилась!

— Пришла…

Продолжить мысль мне не дали, хотя не так уж я и хотела разговаривать с обычным парнем, разодетым под Деда Мороза. По его ауре уже поняла, что ничего волшебного в нем нет.

— Я один обошел половину адресов! Где тебя носило? И с кем только приходится работать! И-и-к.

— С кем?

Но лжедедушка ответил не сразу, продолжив икать.

— Все зло от вас, баб! — сделал он неожиданный вывод и потянулся к бутылке, которую крепко сжимал в правой руке.

— Я не баба, — не согласилась я и из вредности легко отобрала бутылку с красивой этикеткой, из которой пахло так же неприятно, как от самого парня.

— Забирай, пить уже надоело до чертиков. А ты, смотрю, так в роль вошла, что настоящей Снегурочкой себя мнишь?

— Не-а, не мну. Мну — фея!

— Это не по сценарию. Ладно, фея, поможешь подняться? И где тебя такую откапали, совсем ребенок! Не боись, Мороз ребенка не обидит.

— Ты же не настоящий Дед Мороз!

— А ты, можно подумать, настоящая фея, — ухмыльнулся самозванец, — Морозов я, Илья, будем знакомы.

— Филли, — пожала я протянутую руку, — тринадцатая.

— Иностранка?

Я ненадолго задумалась. Другой мир и другая страна — это не одно и тоже? Нет, но суть где-то одна.

— Можно и так сказать, — решила ничего не объяснять, все равно не поверит. — А чем тебе местные бабы не угодили? — спросила из чистого любопытства.

— Сказал бы я тебе, только нецензурно выражаться при детях мне совесть не позволяет. Пошли, у нас еще пять адресов осталось. О, моя голова, — протянул он жалобно, с трудом поднимаясь на ноги, опираясь на мое плечо. — Я столько не выпью!