Три желания

Руденко Алла

Теперь у девочки было желание, и она надеялась, что для него ещё не слишком поздно.

«Хочу, чтобы мама больше никогда не плакала!»– прошептала она.

Катя не знала, что в этот момент в их квартире не спали ещё два человека. Людмила Васильевна, думая, что Катя уснула, потихоньку прошла в комнату дочки.

«Не реви!– её, не терпящий пререкания, тон заставил Наталью замолчать,– у тебя дочка растёт. Хочешь, чтоб её жизнь была счастливой! Тогда она должна видеть рядом с собой красивую и счастливую мать, а не сломленную жизненными невзгодами женщину. Не лей слёзы

напрасно. Мужчины приходят и уходят. Я тоже безумно любила твоего отца, но слёзы лила только тогда, когда тебя не было рядом».

«А я думала, что ты его не любила»,– Наталья вспомнила видимое безразличие матери, её непроницаемое лицо, и всегда слегка сиплый голос, который ни разу не дрогнул при упоминании об отце.

«Любила! Но он умер, и мои слёзы, и самоистязание уже б не помогли. Начала б себя жалеть и точка. А у меня росла дочка. И я должна была не столько ради себя, сколько ради тебя взять себя в руки».

Наталья смотрела на мать совсем другими глазами, не со страхом и презрением, а с нежностью и любовью.

«Спасибо за всё»,– прошептала она.

«Всё пройдёт. Да не сразу, но потом, понемногу, отпустит»,– Людмила Васильевна крепко обняла дочь и ушла в свою комнату.

А Наташа всерьёз задумалась над словами матери.

В это время, за сотню километров от них, в маленькой комнатке родительского дома не спал и Иван. Стоя у окна и глядя в небо, он думал о жене и дочке. О том, что завтра попробует снова помириться. И о том, какой он плохой отец, ведь ему так и не удалось попасть на дочкин день рожденья.

Наступило утро. Катя и Наталья уехали в школу на школьном автобусе, а Иван сел в машину и приехал домой. Дверь открыла Людмила Васильевна, и Иван попросился войти, надеясь заполучить тёщу в союзники.

«Произошла путаница,– мужчина постарался разъяснить неприятную ему ситуацию,– я не знаю, с чего Наталья вообще решила, что у меня кто-то есть»

Людмила Васильевна молчала, она понимала, что Иван не врёт, но, сколько ей сил стоило успокоить дочь и настроить на счастливое будущее без Ивана. С тем же привычным безразличным лицом она прошептала: «Если любишь – отпусти, и если оно твоё, то обязательно к тебе вернётся».

«Я буду ждать! Ждать столько, сколько понадобится, чтобы она меня простила,– взвесив все за и против, произнёс Иван,– если что, она знает, где меня найти».

Перед уходом мужчина попросил несколько фотографий на память.

Людмила Васильевна достала альбом: «Выбирай, какие хочешь фотографии, только не долго, скоро школьный автобус вернется».

Иван выбрал три фотографии.

На первой они стояли возле роддома, он с Катей на руках, а Наташа с большим букетом белых роз. С тех пор, каждый день рожденья дочери он дарил Наташе белые розы.

На второй фотографии, Катя только научилась ходить, и стояла, за руки держа маму и папу.

А на третьей фотографии день рожденья Натальи. 15 апреля ей 27. Они всей семьёй сидят в кафе и едят мороженое, а на столе букет из пяти красных роз. Каждый день рождения Наталье он дарил 5 красных роз в память о том времени, когда со стипендии, на её день рождения он купил ей первый

раз цветы. Тогда ему денег хватило только на 5 роз, и он по этому поводу очень переживал. А Наталья сказала, что таких красивых роз ей еще никогда в жизни никто не дарил.

Воспоминания Ивана прервал голос Людмилы Васильевны: «Одевайся тебе пора уходить».

Часы на стене били полдень.

Без любимой работы и семьи оставаться в городе не было смысла. Купив по дороге пустой альбом, мужчина отправился обратно в деревню. Вернувшись, он вклеил эти фотографии на первую страницу, и очень старательно вывел над каждой фотографией: «первая встреча с моей принцессой», «первые шаги в жизни», «27 лет моей красавице» и убрал альбом в тумбочку.

Только сейчас он осознал весь ужас случившегося. Его жизнь, казавшаяся раньше обыденной, в один момент перевернулась. Его маленькое счастье разбилось, маленький мирок рухнул. А разрушил его он сам, своими собственными руками, своей ложью во благо, как ему на тот момент казалось.

Раньше во всех ссорах он винил свою жену, и только сейчас до него дошло, что ссоры были результатом его поведения. Он не доверил жене свои проблемы, так почему же тогда сам обиделся, что жена не доверяла ему.

В деревне он зарабатывал небольшие деньги за подсобную работу: то с техникой кому поможет, то кого в город отвезёт, то на стройке подработает. Родителям помогал по хозяйству. Купили корову, сажали огород, так ему было легче ждать. Занят был с утра до вечера, а раз в неделю приезжал в город к Людмиле Васильевне. Привозил домашнего молока. Они пили чай на кухне, и долго говорили о жизни. Чем больше он к ней приезжал, тем больше её грызла совесть, что ради своей выгоды и покоя дочери она держит её в неведении и поддерживает её заблуждение на счёт Ивана.

Завод закрылся, и без работы осталось почти всё население посёлка. Марине пришлось идти работать в школу техничкой, денег хватало только на продукты. Мишу и Машу, остальные ребята дразнили за то, что их мать уборщица.

Только Катя продолжала с ними общаться. Её мать тоже трудилась за копейки в школе. Папу она, с тех пор, как он ушёл от мамы, не видела, да и не хотела видеть. Для неё он был предателем, бросившим свою семью. Наталья старалась как могла, но зарплата маленькая, и с задержками, не оставляла ей выбора. Жить на пенсию матери и деньги, которые понемногу каждую неделю ей привозил Иван (женщина конечно о них не знала, так как Людмила Васильевна тщательно скрывала даже сам факт встреч с зятем) ей не хотелось.

В этот непростой для Натальи момент, её нашла одноклассница. Кристина ездила в Турцию, и привозила оттуда вещи, украшения и косметику, и ей нужен был реализатор.

Наталья согласилась и ушла работать из школы на рынок. Людмила Васильевна старалась, как могла, отговорить дочь от этого шага: «Ты же учитель, интеллигенция. Ну, зачем ты лезешь в торгаши? На кусок хлеба денег тебе и в школе хватит. Я чем смогу- помогу».

Но Наталья была непреклонна: «Кроме хлеба иногда хочется и масла и мяса. А я теперь для дочки и за отца и за мать. Раз Иван не за холодную воду».