Три жизни, три мира. Десять ли персиковых цветков
Шрифт:
– Нужно добавить дров, чтобы развести огонь побольше, вы справитесь?
Колобочек, положив руки на живот и развалившись на бамбуковом стуле, наблюдал за нами. Затем он отвернулся и засопел. Удивительно, что все зашло так далеко. Я ведь знакома с принцем всего пару дней, и вот он, засучив рукава, непринужденно стоит у моей кухонной печи и готовит. Еще успевает и указания раздавать, вроде: «Дров хватает, пока добавлять не нужно!» или «Жара почти нет, нужно подбросить дров!».
Я вдруг вспомнила, как Колобочек рассказывал мне, что его мать была обычной смертной, которая жила на горе Цзюньцзи. Что ж, вполне возможно, что
Увидев, как он мастерски орудует ложкой для супа, я не сдержала восхищения и от всего сердца похвалила его, сказав:
– Это ваша покойная супруга научила вас? Похоже, она восхитительно готовила!
Мужчина застыл. Тут до меня дошло, что, хотя его супруги уже несколько сотен лет нет в живых, он только недавно смог справиться с этой утратой, а я, выходит, ткнула в едва затянувшуюся рану. Под котлом алели языки пламени. Сглотнув, я молча подбросила дров в печь. Е Хуа разложил еду по тарелкам и, странно взглянув на меня, равнодушно произнес:
– Она была такой же, как вы, тоже добавляла дрова, пока я занимался готовкой.
Мне было так стыдно. И зачем только я это сказала? Е Хуа снова повернулся, чтобы налить супа, и со вздохом произнес:
– Даже не знаю, как ей до встречи со мной удалось выжить на горе Цзюньцзи?
Он разговаривал сам с собой, но я прекрасно слышала его слова. Этот низкий и медленный вздох невольно заставлял почувствовать его боль.
Е Хуа приготовил три основных блюда и суп. Ми Гу уже закончил с уборкой, и мы позвали его присоединиться к трапезе. Е Хуа разбудил Колобочка и заставил сына хорошенько поесть. Покончив с едой, мальчик хлопнул себя по щекам и, посапывая, сказал:
– Отец, если вы еще раз столько всего наготовите, я превращусь в шарик.
Е Хуа, неспешно попивая холодный чай, ответил:
– Будет неплохо, если ты превратишься в шарик. Когда мы вернемся во дворец, мне не нужно будет летать с тобой на облаке. Достаточно будет немного подтолкнуть тебя, и ты сам докатишься до зала Благовещих облаков.
Колобочек тут же припал к моим коленям и, притворившись плачущим, обиженно пробурчал:
– У-у-у, отец меня обижает!
Е Хуа, отставив чашу, налил в миску рыбный суп и с натянутой улыбкой обратился к Колобочку:
– А ты нашел себе хорошего защитника.
Затем он передал мне наполненную до краев миску и ласково сказал:
– Давай, Цянь-Цянь, тебе тоже нужно подкрепиться.
Услышав это обращение, Ми Гу едва не поперхнулся. Чувствуя, как краснею, я помогла Колобочку подняться на ноги, затем с улыбкой взяла миску с супом и сказала:
– Хорошо, милый, я съем еще порцию.
Хотя я не очень любила рыбный суп, Е Хуа готовил его вполне сносно. Другие блюда я съела с большим удовольствием.
Обед прошел хорошо, отчего мое настроение улучшилось. Я даже предоставила Е Хуа покои для работы, чтобы он мог спокойно разбирать бумаги. С радостью наведя порядок в бывших покоях Третьего брата, расположенных недалеко от озера, я передала их в распоряжение Е Хуа. Сначала я думала, что принц явился сюда, чтобы свести счеты за тот случай в Хрустальном дворце. Однако за время своего пребывания в Лисьей пещере он ни разу не коснулся этой темы.
Каждое утро в дверь стучался молодой бессмертный Цзя Юнь. Он забирал бумаги, с которыми принц уже разобрался, и
Большую часть дня Е Хуа проводил в отведенной ему комнате, работая с бумагами. По утрам он вытаскивал меня на прогулку. Вечером, после ужина, мы снова отправлялись гулять. Время от времени Е Хуа приглашал меня сыграть одну или две партии в вэйци [49] . Мне было так скучно, что я постоянно зевала и, в конце концов сдавшись, засыпала в середине игры, положив голову на доску. Однако принц никогда не упрекал меня за это. Он тоже клал голову на доску и засыпал. Я знала, что, если Цзя Юнь, придя утром за бумагами, увидит эту сцену, он решит, что между нами что-то есть. То, что бессмертный ответственно относится к работе, вовсе не значит, что он не любит посплетничать.
49
Вэйци (кит. ??) – китайская настольная игра, аналог шашек.
Я поняла, что мои подозрения подтвердились, когда прибывшая в Небесный дворец младшая супруга Су Цзинь отправила одну из небожительниц в Цинцю. Эта небожительница стала требовать, чтобы Е Хуа вернулся во дворец. Благодаря Ми Гу я не имела удовольствия встретиться с ней. Лишь слышала, как несколько бессмертных дев, пришедших поглазеть на шумиху, хихикая, говорили, что у нее красивое черное платье, сшитое из хорошей ткани, но вот лицо совершенно обычное.
Когда Ми Гу преградил ей путь в Цинцю, небожительница высокомерно заявила:
– Моя госпожа не из тех, кто станет проявлять снисхождение, к тому же она – будущая Небесная владычица. Госпожа отправила меня из добрых побуждений. Почтенная Бай Цянь и принц Е Хуа еще не прошли брачную церемонию, а уже живут как женатая пара. В конце концов, это неправильно, даже Небесный владыка не позволял себе подобного. Кроме того, принцесса Мяо Цин была приглашена в Небесный дворец, и Его Высочеству следует проявить радушие.
Цинцю был краем свободных нравов, для местных обитателей не было ничего странного в том, что у пары, не вступившей в брак, имелся ребенок. Тем более никого не удивляло то, что пара живет вместе. Так что бессмертные девы приняли слова небожительницы за шутку и, не дожидаясь ответа Ми Гу, отправили ее восвояси.
Я тщательно обдумала все, что она сказала. Ее слова, что мы живем полноценной супружеской жизнью, не соответствовали действительности, но в остальном ее высказывания не лишены смысла. Я не могла понять, почему Е Хуа задержался у меня так надолго, поэтому нашла повод затронуть волнующую тему в разговоре. Он только что открыл окно и, стоя возле письменного стола, любовался цветущими в озере лотосами. Услышав мои слова, принц нахмурился и ответил:
– Я вправе прилетать сюда и жить с вами. В конце концов, вы моя семья, и кому какое дело до того, как мы живем?