Трибред. Дилогия
Шрифт:
– да, это я. А вы...?
– Молодой волшебник внутренне напрягся, готовясь к любым неожиданностям.
– можете звать меня "восьмой".
– Без намека на эмоции, ответил собеседник.
– Вы подумали над нашим предложением?
– я согласен.
– Гарри действительно долго думал над тем, соглашаться ли работать на "невыразимцев", и решил что с опытом прошлой жизни, его место именно там.
– отлично.
– "Восьмой" протянул юноше обычный железный жетон.
– Теперь твое имя "восемьдесят первый".
***
(Мистика).
Распрощавшись с друзьями и подругами, Гермиона отправила все свои вещи домой, вместе с домовиком, подаренным семейством Малфоев, вчесть помолвки с наследником рода. До сих пор девушка не понимала, как умудрилась согласиться... а с другой стороны ей было даже весело, ведь прошлая жизнь совсем не радовала опытом обычной семейной жизни.
"может быть, мы даже будем счастливы?".
Направляясь к лестнице, ведущей к одной из смотровых башен, Грейнджер столкнулась в коридоре с завхозом Филчем. Старик что-то пробормотал про неуклюжих невоспитанных детей, и шаркая ногами по полу, скрылся за ближайшим поворотом.
"не дай магия, хоть кому-то пережить то, что пережил он".
Гибель питомицы, с которой старый "скриб" был связан даже крепче чем директор со своим фениксом, была сравнима с потерей большого куска души. Уважение вызывало уже то, что мужчина не сошел с ума, и не попытался покончить с собой. Дело ухудшалось еще и тем, что "скриб" даже дух своей спутницы призвать не мог, так же как и провести ритуал упокоения, на который нужна собственная магия.
Поднявшись на верхний уровень башни, которую использовали для содержания сов, девушка встала у окна, а в следующую секунду ее тело сменило облик с человеческого, на орлиный. Еще через пару секунд, гордая сильная птица, вылетела наружу, и совершив пару кругов над замком, стараясь запомнить его в мельчайших подробностях, полетела на юг.
Ветер наполнял широкие крылья, упоение полетом кружило голову не хуже алкоголя. Что бы не ожидало Гермиону в будущем, она собиралась наслаждаться настоящим, так как прекрасно понимала, насколько ценными могут быть эти короткие мгновения безмятежности и свободы.
***
(отступление).
Корнелиус Фадж нервничал... и это если сильно приуменьшать испытываемые им эмоции. Причиной этому был замысел, настолько же безумный, насколько и очевидный для дальнейшего развития страны, и роста собственной карьеры.
Министр магии Англии, собирался арестовать величайшего мага современности, Альбуса Дамблдора "белого", по обвинению в подготовке ритуала, чьей целью является геноцид нескольких народов магического происхождения.
И вроде бы все было предусмотрено:
Размышления Корнелиуса были прерваны распахнувшимися дверьми, через которые в зал заседания прошествовал сам подсудимый, который еще не догадывался о своей участи.
– вы вызывали меня, коллеги?
– Как всегда, с доброжелательным выражением на лице, спросил великий маг.
– Альбус Дамблдор: вы обвиняетесь в заговоре против законной власти Англии, подготовке противозаконных военных формирований, а так же сговоре с преступными элементами, с целью уничтожения верных граждан нашей страны.
Словно ставя точку в короткой речи, входные двери шумно захлопнулись.
– гхм.
– Директор школы чародейства и волшебства чуть склонил голову вперед, и посмотрел на министра поверх своих знаменитых очков.
– Ты хоть сам понял, чего тут наговорил?
– немедленно сдайте вашу волшебную палочку, или мы будем вынуждены применить силу.
– Фадж откровенно боялся, и что бы скрыть нервозность, старался изобразить надменность.
– хорошо.
– Неожиданно легко согласился старик, и кинул свою волшебную палочку министру, а пока все наблюдали за полетом концентратора, он произнес.
– Балбес, пузырь, остаток, уловка.
Раньше чем все поняли, что значат эти слова, примерно половина присутствующих, перевели свои волшебные палочки на сторонников министра.
– "авада кедавра".
– Было произнесено хором, словно на тренировке.
Не так уж крут, ты просто шут,
Мелкий жулик.
Держу пари под шляпой кролик живой.
Ну Чтож вот шанс тебе побить меня,
Картой козырной.
Ну же шут, ну сыграй со мной.
На пальцах Альбуса Дамблдора, одновременно вспыхнули восемь перстней с прозрачными кристаллами, внутри которых была заключена ртуть. Лучи заклинаний начали бить один за другим, заставляя министра отступать и держать "щит" без возможности на контратаку. При этом, если бы хоть одна из марионеток директора решила вмешаться, то противостояние уже было бы закончено.
Что б меня достать, стоял ты на ушах,
Твой мохнатый друг, надулся словно шар.
Забудь свои слова, ты жив едва едва,
Ты вечный номер два.
Тигр велик, но твой котенок сник,
В науке колдовской, ты только ученик.
Пуста и никчемна твоя голова,
Ты вечный номер два.
После очередной серии заклинаний, Корнелиус лишился оружия и был отброшен к стене. Попытка "аппарировать" провалилась, и на помощь министру никто не спешил. А старик неспешно приближался, и его голос просто "лучился" разочарованием и презрением.