Тридцать четыре Ежки для Кощея. В погоне за женихом

Лисавчук Елена

– Милорды Кощеи всегда желанные гости в Тридесятом царстве, - поморщился царь, спустив Драгомиру его наглость. Взглянув поверх наших плеч на стражей возле массивных дверей, он распорядился: - Впустите!

Я не ожидала, что помимо нас с Драгомиром будет присутствовать кто-то еще, и настороженно уставилась на вход.

Дверь со скрипом тяжело отворилась, и стражи, вытянувшись по струнке, застыли у порога. Послышались торопливые шаги, в тронный зал ворвалась... матушка. За ней шел хмурый батюшка.

– Мама!
– сердце

радостно воспарило в груди. Я, было, бросилась к родительнице, но рука Драгомира властно обвилась вокруг моей талии и не дала мне сделать даже пары шагов, словно родители были моими врагами. Сам же он выглядел хмурым.

– Мирослава? – удивленно выдохнула матушка, и быстрый стук ее каблучков эхом разнесся по тронному залу. Следом за ней по пятам шел батюшка. – Почему вы удерживаете мою дочь? – голос родительницы дрожал от гнева.

Матушка решительно приблизилась к нам. Скользнув по ней мрачным взглядом, Драгомир не спешил оправдываться. Ей, привыкшей, что перед ней даже государь держит ответ, пришлось пыхтеть и молча злиться.

– Мира – ваша пленница? – сухо поинтересовался батюшка, останавливаясь перед нами.

– Мирослава под родовой защитой Кощеев, - невозмутимо ответил ему Драгомир. Сказать, что я удивилась – ничего не сказать. Родители ошарашено смотрели на него. Будто ему этого было мало, он добил родителей, огорошив их: – Никто без моего позволения не приблизится к Мире.

– Вы не можете мне запретить видеться с родителями!
– возмутилась я.

– Могу, – последовал лаконичный ответ. – Ты дала мне такое право, вступив в отбор.

– Я не сама!

– Вас, Мирослава, заставили принять участие в отборе? – тут же спросил царь, рассеяно почесав подбородок, и вернул руку на подлокотник трона.

Брови Драгомира скользнули иронично вверх. Под его испытующим взглядом мне захотелось забраться под царский трон и тихонечко дождаться, когда все само собой образуется.

Эх.. мечты-мечты…

Кощей терпеливо ждал, зато матушке ответ нужен был немедленно.

– Мирослава! – от ее строгого поучительного голоса я вздрогнула. В поиске поддержки взглянула на батюшку.

Я не могла ответить государю и не соврать, но и выдать им бабушку Акулину не могла. Мы своих не сдаем!

– Говори, - с отцовской заботой в голосе подтолкнул меня батюшка.

– Мирослава!
– снова вмешалась матушка.

Драгомир продолжал хранить молчание и не сводил с меня холодных, полностью лишенных чувств глаз. Он не настаивал на ответе, он просто ждал, и казалось, готов был простоять так вечность, пока я не заговорю.

– Попала я в королевство случайно, - начала я, осторожно обдумывая каждое слово и, глядя в глаза Драгомиру, продолжила: - Остаться пожелала сама.
– Предвидя следующий вопрос государя, немного подумав, добавила: - Никто меня не заставлял и не принуждал.

Матушка с облегчением шумно выдохнула, отец посветлел лицом,

но Кощей оставался далеким незнакомцем, и я не знала, как вернуть его доверие.

– Вас точно силой не удерживают в Кощеевом княжестве? – все же спросил царь.

В глазах Драгомира полыхнула ярость, но внешне охвативший его гнев он больше никак не выказал.

– Вам ли, государь, не знать, что нет той силы, что смогла бы меня удержать против моей воли, - улыбнулась государю.
– Мне оказали радушный прием как одной из невест, но покинуть я смогу отбор либо когда меня выберут, либо когда последний из Кощеев назовет имя своей избранницы. Я ничего не напутала? – повернулась я к Драгомиру, глядя на него в упор.

– Ты верно обрисовала условия отбора, - мельком взглянув на меня, ровным тоном подтвердил Кощей.

– Мирослава, ты желаешь остаться в Тридесятом царстве? – снова задал неудобный вопрос царь. Он точно решил проучить меня за все те пакости, что мы с Савиной раньше творили. – Если у тебя есть сомнения, думаю, его сиятельство Драгомир Павлович не будет против оказать мне небольшую услугу, оставив тебя с нами.

– Ты хочешь, остаться, Мира? – сосредоточил на мне свой пронзительный взгляд Драгомир.

– Конечно, она хочет остаться! – вмешалась матушка.

– Илория, - одернул ее батюшка и уже ласково обратился ко мне: - Поведай нам, Мирослава, чего хочешь именно ты?

Я робко взглянула на своего спутника и встретилась с его теплым понимающим взглядом.

– Я вернусь с Драгомиром в Кощеево Княжество, - проговорила уверенно, совсем забыв упомянуть его титул. Раз он не сделал замечание, значит и так сойдет. В глазах Драгомира, смотревшего на меня, притаилась нежность.

– Мирослава, одумайся! – покачала головой матушка и сжала мою ладонь.

– Оставь ее, Илория. Наша девочка выросла, - отец обнял за поникшие плечи матушку. Легонько сжав мою руку, она неохотно отпустила ее.

– Совет закрыт! – объявил царь и сошел с тронного возвышения. Вскочив со своего места, к нам присоединилась и Савина.

– Вы позволите построить портал в Княжество? – проявив чудеса вежливости, небрежно поинтересовался Кощей.

– Чего уж там, строй, – махнул рукой государь.

Драгомир кивнул и отошел в сторону. Лишившись его защиты, я попала сначала в материнские объятия, а после в объятия подруги.

Простившись с родными, я вошла в портал, возле которого ждал Драгомир.

Вышли мы прямо у парадного входа в замок. Садовник, поливающий под окнами цветы, взглянув на меня, поджав губы отвернулся. Со стороны замковых ворот слышался громкий гомон. Я присмотрелась, но не увидела никого, кроме спешащего к нам воина в сверкающих на солнце доспехах. Когда он приблизился, я смогла рассмотреть, что его меч был обнажен.
– Милорд, воины Элиграда у ворот, – доложил он, вытянувшись по струнке перед Драгомиром.