Тридцать дней до развода
Шрифт:
Но я плавала в розовом сиропе, булькающем у меня в голове, и как можно незаметнее касалась языком верхней губы, которую он трогал своим языком во время поцелуя.
Тихонько улыбалась. Еще не успевая настроить планов.
Правильно.
Я не собиралась сегодня пить вообще, но под тост за Богдана одним глотком осушила свой бокал и даже почувствовала себя лучше от резкой терпкой кислоты выдержанного вина.
За Богдана. За любимого и верного мужа Аллы.
Момент моего шока прошел незамеченным, все снова расселись по местам, заговорили громче, потянулись накладывать еду, Алла
Громче зазвучала музыка.
Светка, которая все время о чем-то болтала с Богданом, в сторону которого я старалась больше не смотреть, ткнула меня в бок:
— Пойдем покурим.
— Я не ку… — Получив еще один тычок, я согласилась: — Пойдем.
Светка поволокла меня через темный коридор куда-то вглубь квартиры, не включая света, протащила через комнату, в которой, в отличие от гостиной, пахло свежестью и листвой, и вытолкнула на открытый балкон, под мелкий мартовский дождик. Над нами была крыша, но ветер задувал под нее морось, и она противно оседала на лице.
Подруга достала две тонкие сигаретки, подкурила и сунула мне одну из них. Я не стала спорить, просто держала ее в пальцах и ежилась: не додумалась накинуть даже палантин, а платье было слишком легким для такой погоды.
— Короче, слушай. — Светка постучала ногтем большого пальца по зубам. — Алка, конечно, дала. Столько меда и патоки… Что-то она подозревает.
— В смысле? — Я обняла себя двумя руками, пытаясь унять нервную дрожь.
— Ну, что я нацелилась на ее Богдашу. За ней раньше такого не водилось, она, наоборот, любит его в больших компаниях поопускать. Какой он типа няша безответный. Другой бы за танцы с мужиками в зубы дал, а этот смотрит, улыбается. «Доверяю тебе», — говорит. Ну и чморит его вечно за то, что машину меняет раз в три года, не чаще. Не покупает ей каждую новую модель айфона, да и в отпуск они ездили почему-то в «грязный» Марокко, а она хотела на Мальдивы.
— Ужасный мужчина, как она с ним живет, — процедила я сквозь зубы, не удержавшись.
— Вот! Ты меня понимаешь, Дашка! — Света чуть не кинулась мне на шею, я еле успела увернуться от тлеющего кончика ее сигареты. — Если баба не ценит своего счастья, оценю я!
— Думаю, если он свистнет, будет очередь ценительниц.
— Не без того. Поэтому брать его надо горяченьким, не дав выйти на рынок холостяков даже на минуточку! А то он заметит, что там следующее поколение уже подросло!
Я рассматривала свою сигарету. Как огонек то разгорается, то затухает под порывами ветра. У дыма был легкий вишневый привкус.
Мы помолчали. Светка курила, я просто стояла, чувствуя, как растекается в сердце холод и темнота.
Так хотелось весны… Мая, белых лепестков цветущих вишен, упругой южной черешни, теплого солнца на лице, а не вот этого промозглого разговора.
Поискала, обо что затушить сигарету, но не нашла ни намека на пепельницу. Светка, раздраженно зашипев, вырвала окурок у меня из руки и вместе со своим выбросила с балкона.
— Ну что, пошли на войну?..
Она поправила грудь, чтоб та казалась повыше, тряхнула волосами и вдруг замерла:
—
Я обернулась. В полутьме комнаты мелькнула белая рубашка, и я сразу, без сомнений, узнала Богдана. Словно кто-то прописал в мой код ДНК безупречный компас, указывающий на этого мужчину.
Светка встрепенулась, как боевая лошадь, заслышавшая звук горна, и сама распахнула ему навстречу балконную дверь.
На меня он не посмотрел.
— Гости заскучали? — спросил у Светки.
— Нет, что ты… — Светка притерлась поближе к нему, провела пальчиком по узлу галстука, стрельнула глазками. — Просто покурить отходили, а теперь идем танцевать. Идем, Богдан? Ты как именинник должен танец каждой женщине!
— Да, конечно… — Богдан тряхнул своей пачкой сигарет, но открывать ее не спешил. — Покурю и потанцуем, Светик, когда я тебе отказывал?
Он протиснулся на балкон, как-то незаметно поменявшись с ней местами и оставив ее в комнате. Потянулся закрыть дверь.
Светкина улыбка стала натужной, но она помахала ему и направилась в гостиную. А Богдан развернулся ко мне, и только тут я заметила, что у него в руках плед.
Он шагнул вперед, накрывая им мои плечи.
Молча.
Глава Клятвы
Холодная мартовская ночь, свежий ветер треплет волосы. Я снова влюблена в женатого мужчину, и все плохо — но от этого простого жеста я согреваюсь мгновенно. Потому что его пальцы коснулись моей кожи.
И так велико искушение…
Я борюсь с ним как могу. Первая начинаю разговор:
— Прости, пожалуйста, я не должна была так делать… на лестнице. — Я отвожу глаза, потому что он стоит слишком близко и смотрит слишком внимательно. Слушает. — У меня, наверное, с непривычки голова закружилась от местного воздуха. — Я неловко усмехаюсь. — После Москвы он тут слишком свежий, экология у нас хорошая.
— Даш, — прерывает он меня. — Не надо. Ты отлично понимаешь, что не в воздухе было дело.
— Да неважно… — бормочу я, не решаясь поднять на него глаза. Слишком боюсь не устоять, сломаться. Слишком меня тянет к нему, сильно, до боли.
— Важно, — твердо говорит Богдан.
— Ты женат.
— Да, но это не главное.
Кусаю губы, упорно глядя в сторону. Балкон выходит во внутреннюю часть двора, ничего интересного там не происходит. Светятся разноцветными огоньками чужие квартиры, освещает холодным светом фонарь пустую детскую площадку. Но я смотрю туда так упорно, что начинают слезиться глаза. Говорю тихо:
— Только не говори, что вы не настоящие муж и жена, а просто живете вместе.
— Нет, не просто.
— Что она тебя никогда не понимала…
— Понимала.
— Что между вами нет секса уже год, а то и больше.
— Есть.
Вскидываю на него глаза, рву по живому, по недавно зажившему шраму на сердце:
— Разве ты не собираешься врать, чтобы затащить меня в постель?
Он встречает мой взгляд очень спокойно. Руки засунуты в карманы брюк, пачка сигарет в кармане рубашки, галстук он уже поправил, разгладил, как смог. Внешне он совершенно невозмутим, но каким-то десятым чувством я чувствую, как внутри него горит безжалостный огонь. Как вибрируют на бешеном ветру натянутые стальные канаты его нервов. Что руки в карманах сжаты в кулаки, потому что больше всего на свете ему хочется меня обнять.