Тридцать сребренников рублями (= Кинжал)

Матюхин Леонид

– "Ничто не скроется от пытливого взора сыщика", - усмехнулся Денис.

– Ну ладно. Предположим, ты убедился, что Наталья Клюева высокоидейный борец за высокую нравственность и счастливое будущее человечества. И что дальше?

– Дальше? Дальше ясно, что не она тот человек, которого мы ищем и который противостоит нам.

– Ага, - кивнул Смирнов.
– Вот если бы она была этакой старухой Изергиль, тогда бы ты, очевидно, сделал иные выводы...

– Слушай, старик! Мы с тобой достаточно повидали на этом свете людей, чтобы с определенностью судить о

том, может ли являться ли тот или иной представитель рода человеческого бандитом или тем более главой преступной группировки. Так вот, Клюева не ведет с нами опасных игр. И она наверняка не содержит у себя притона, который посещают интересующие нас лица.

– Ну и..?

– Вот тебе и "ну и", - передразнил Денис.
– Уверен, нам сегодня следовало наведаться к Клюевой.

– Не спорю. Конечно, нужно было посмотреть, кому это звонил Хмелев...

– Не в этом дело, - покачал головой Доро.
– Может быть, Клюеву используют как телефонную барышню для передачи тех или иных сведений. Все может быть. Или девчонке закрутили голову и она живет с кем-то из тех, кто нам как раз и нужен. Не знаю. Но, думаю, вскоре мы все-таки выясним, что кроется за вычеркнутыми из календаря номерами телефонов.

Машина остановилась на красный свет и Денис замолчал, наблюдая за переходящими перед ними дорогу пешеходами.

– Телефон Клюевой и ещё пару номеров из списка, который нам дала Лида, со вчерашнего дня прослушиваются, - продолжил Денис, когда машина вновь тронулась.
– Так что в ближайшее время нам будет понятно, каким образом её номер оказался в календаре Хмелева.

– Где это вы запропастились?
– недовольно пробурчал Вениамин, вставая из-за стола навстречу входившим в помещение друзьям.
– Я уже решил, с вами что-то случилось.

– Все в норме, - оглядываясь по сторонам, заверил его Денис.
– А что у тебя?

Они находились в полуподвальном помещении с высокими потолками. Тут на площади метров тридцать пять-сорок стояло четыре письменных стола с настольными лампами и компьютерами. За одним из них сидел здоровенный почти полностью лысый краснолицый парень и сосредоточенно тыкал одним пальцем в клавиатуру. Казалось, появление в комнате двух незнакомых людей абсолютно не заинтересовало его.

– Пошли наверх, чтобы не мешать людям, - предложил Вениамин.
– Ребята потрудились на славу, так что новости есть...

Друзья вышли на улицу и сели в "Волгу" Кислярского. Тут Вениамин и рассказал им об отчете своих коллег, взявших на себя слежку за завучем.

Хмелев на своем новеньком "Хьюндаи" подъехал к дому около семи. Отперев ворота расположенной в торце двора крытой стоянки, он загнал машину за ажурную решетку, вновь запер ворота и вскоре уже направлялся к подъезду.

– Ты, видимо, очень точно описал Хмелева, коль скоро твои коллеги сразу узнали его, - заметил Николай.

– Столь колоритную личность трудно не узнать, - усмехнулся Вениамин. При таких росте и худобе его гордо закинутая назад голова сразу обращает на себя внимание...

Как только завуч скрылся в подъезде, сотрудники Вениамина, сидевшие в "минивене"

с затемненными стеклами, сразу водрузили на головы наушники. Они могли слышать, как хлопнула входная дверь, а затем, приблизительно через полминуты, послышался негромкий скрип дверцы шкафа.

По всей видимости Борис Александрович пребывал в отменном настроении, поскольку вскоре начал что-то насвистывать. Он очевидно уже успел завершить переодевание и теперь направлялся в ванную, так как через несколько минут послышался негромкий щелчок выключателя и почти сразу же свист прекратился. После короткой паузы завуч лицея с "литературным уклоном" не удержался и выразил свое отношение к увиденному весьма энергичным, хотя и явно непечатным восклицанием.

"Сволочи!
– через пару секунд вновь громко заклеймил он кого-то и при этом ударил кулаком по притолоке.
– Какие же вы все-таки с-сволочи!"

Едва ли местоимение "вы" адресовалось тем, кто прослушивал квартиру. Скорее всего оно предназначалось знакомым, которых Борис Александрович заподозрил в причастности к поджидавшему его в ванной "сюрпризу".

Постояв некоторое время в дверях ванной, Хмелев выключил свет и вернулся в свою спальню-кабинет. По всей видимости, он опустился в кресло за письменный стол. Во всяком случае можно было слышать, как завуч принялся барабанить по его поверхности пальцами. Затем на некоторое время в наушниках установилась тишина.

Прошло не менее получаса, прежде чем Хмелев принял решение. Он пододвинул к себе телефон и набрал номер.

Трубку сняли незамедлительно. Можно было подумать, что звонка завуча ожидали.

– Это я, - представился Хмелев.

– Да, - нетерпеливо ответили ему.
– Понял. Говори, что надо?

– За что вы его так?

– Не пойму, о чем это ты?
– удивился собеседник завуча.
– Чего кудахчешь?

– З-зачем у меня Т-тюлю оставили?

– А-а, вот ты про что! Так ему у тебя очень понравилось. Никак уходить не хотел, - хохотнул обладатель неприятного голоса.
– Что ж нам, выносить его, что ли?

– И что теперь?

– Ты это о чем?

– Что мне с ним т-теперь делать?
– в голосе Хмелева звучали заискивающе-просящие интонации.
– Он же не может т-так вот... оставаться у меня.

– А почему бы нет? Вдвоем-то все веселее...

– Но послушай! Так ведь нельзя! Я ведь со своей стороны... Я в-ведь всегда...

– Если бы ты не выкоблучивался и не финтил где ненужно, то получал бы свою долю и жил бы себе припеваючи. А вот теперь выкручивайся как знаешь, фрайер дешевый.

– Ну о чем ты говоришь, Сань! Как мне выкручиваться? Мне что, п-перевозку для Тюли заказывать, или как?

– А это уже твои проблемы!
– со злостью бросил собеседник завуча. Это ты его все приваживал. Это на тебя он шестерил. Вот теперь сам с ним и разбирайся.

– Ну послушай, Сань! Я же...

– "Я же... Он же..." - зло передразнил тот, кого завуч называл Саней.
– Если ты тут не при чем, то с чего бы это он к тебе с утра пораньше приперся? А?

– Не п-представляю...