Тридцать сребренников рублями
Шрифт:
Не колеблясь, девушка решительно заявила:
— Абсолютно уверена. За последнее время я многое передумала. К тому же — я нормальный человек и мне совсем не нравится, когда меня превращают в дуру и обращаются со мной как с полнейшим ничтожеством. Скажу больше — я зла и даже готова мстить.
— Ну-ну… Прежде чем мстить, ещё нужно увериться, что ваш друг в данный момент не прослушивает наш с вами разговор.
ГЛАВА 15
Покушение. Опять у следователя. Снова взрывы и нападение у милиции
Вениамин, вызванный для проверки квартиры
— Интересно, а чтобы вы, Алеша, стали делать, если бы сейчас обнаружился какой-нибудь «жучок», или ещё что-нибудь в этом роде? поинтересовалась у Дениса хозяйка.
— Вот-вот, «Леш», что бы ты тогда делал? — подмигивая другу, резонерствовал Кислярский, которому присутствие интересной женщины явно подняло настроение. — Как бы ты поступил, если бы весь твой разговор с Наташей прослушал её ревнивый супруг?
— Я не замужем, — слегка поморщившись, поставила точки над «i» девушка.
— Отрадно слышать, что в стольном граде Москве ещё остаются красивые незамужние девушки. Это как-то прибавляет оптимизма и делает жизнь более привлекательной… И все-таки — что бы делал наш «Алеша», если бы вдруг обнаружились подслушивающие устройства?
— Думаю, нам пришлось бы срочно увозить отсюда Наташу, — ответил Доро, наблюдая, как Николай открыл окно и исследует с обратной стороны раму.
— Вот-вот, конечно увозить, — пародируя голос Ленина, удовлетворенно хмыкнул Кислярский. — Вы правильно заметили, батенька — именно увозить. И никак иначе. Немного помолчав, Вениамин кивнул в сторону Дениса и пояснил удивленно глядевшей на него Наташе:
— Это у него хобби такое — увозить девушек.
— Кончай, Вень! — попросил Доро. — Не пугай Наташу.
— Я в общем-то не особенно боязлива, — заметила девушка и тут же задумчиво добавила, — Но мне кажется, мы с вами упустили один очень важный момент.
— Это вы о чем? — спросил Денис.
— Мы не оговорили условия, на которых вы беретесь помогать мне.
— Пусть вас это не беспокоит, — поспешил успокоить девушку Вениамин. Считайте, что профилем нашего агентства с недавних пор уже стала бескорыстная помощь оказавшимся в затруднительном положении молодым женщинам, а потому…
— … А потому ты, мне кажется, ещё не проверил холл, — напомнил Денис усевшемуся на подлокотник кресла Кислярскому, и пояснил Наташе, — Вениамин прав, за потраченное время и усилия с нами придется рассчитываться Викентию Евдокимовичу — несмотря на то, что он не заказывал наших услуг. Ведь это он занимался обменом и записал вашу квартиру на чужое имя. Следовательно, именно он вынудил вас обратиться к нашей помощи. Так ведь? Или такая постановка вопроса вас почему-либо не устраивает?
Наташа ответила не сразу.
— Устраивает, если окажется, что я… что я действительно ошибалась в нем.
— Понятно… Значит, вы до сих пор сомневаетесь, что он собирается самым что называется бессовестнейшим образом использовать вас для своих целей? — удивленно поглядел на девушку Доро. — И вы продолжаете считать его светлым, бескорыстным и благородным рыцарем, пекущемся исключительно о вашем благе?
— Нет, — Наташа
Пока Кислярский со Смирновым занимались своими поисками, Денис продолжал задавать хозяйке вопросы, пытаясь ненавязчиво выяснить у неё привычки и обыкновения «генерала», как он мысленно продолжал называть Викентия. И из этого завуалированного под ничего не значащую беседу допроса в частности выяснилось, что девушке даже неизвестно, какой машиной пользуется обвороживший её господин. Или охранники — прибегает ли он к услугам охранников? Она этого не знала. Во всяком случае и в дом к родителям, и в новую квартиру Клюевой «генерал» всегда приходил один, без каких-либо сопровождающих. Девушка также не имела представления, есть ли у него офис, и если таковой имеется — то где он находится и какой там номер телефона.
Удивительным образом за все достаточно длительное их знакомство Наташе так ни разу и не приходилось никуда звонить обожаемомому Вику. И то обстоятельство, что ей абсолютно ничего о нем не было известно, как ни странно до недавнего времени не вызывало у неё ни малейшего беспокойства. Если она и задумывалась об этом, то спешила успокоить себя мыслью, что этот сверхзанятый человек просто оберегает её от любых повседневных тревог и забот. Она оценивала его дела и поступки исходя из своего отношения к этому человеку. И мерой всего, что касалось Викентия, была её любовь. Девушка мечтала быть им любимой, а потому любые несуразности в его поведении стремилась объяснять себе исключительно любовью Викентия — трогательной и беззаветной. «Очевидно, он не хочет переводить нашу связь в рамки банальных семейных отношений, — думала она. — Постоянное общение, звонки, проверки… Нет, такая жизнь не для нас».
Наташа была уверена, что Викентию нравится превращать каждую их встречу в небольшой неожиданный праздник. Она не сомневалась, что он искренне любит её. Но любит по-своему — любовью очень сильного и волевого человека. Со своей стороны девушка отвечала ему самозабвенной всепонимающей и всепрощающей любовью. Она просто боготворила его. Ей было хорошо с ним так чего же ещё было от него требовать? Какие телефоны и адреса? Какие ещё визиты к друзьям или знакомым? Зачем погрязать в мелочах и выпытывать какие-то детали его жизни, которые её ни коим образом не касались? Ведь было ясно, когда он сочтет необходимым, тогда и посвятит её сам в соответствующие детали своей жизни и своей биографии.
А из мимолетных полунамеков об опасностях, окружающих жизнь современного бизнесмена, девушка делала вывод о том, что нежелание Викентия говорить о себе и о своей работе продиктовано исключительно желанием сохранить её душевный покой. Она успокаивала себя тем, что именно из-за трогательной заботы о ней Викентий держит её на расстоянии от своей напряженной повседневной жизни. Будучи зачарованной, загипнотизированной Викентием, Наташа боялась неосторожным вопросом, своим недоверием или чрезмерной настойчивостью обидеть, ранить человека, которому, как ей казалось, она была обязана столь многим.